Онлайн книга «Дорога»
|
– Если хотите – привет, – саркастически проскрипел Череп. – Со свиданьицем… – И что же ты собираешься предрекать нам на этот раз? – за иронией Арсена явно пряталась тревога. – Вы что-то путаете. Я – не пророк. Я – Атмосферный Череп. Я не предсказываю – я констатирую. – Дядя Череп, а что вы нам проко… прокон… проконстантируете? – немедленно влез неугомонный Виталька, но Нина поспешно дернула его за руку, и он обиженно умолк. – Поздравляю вас, господа! – нижняя челюсть Черепа уперлась в землю. – Вы включены в ткань Отростка. Рубикон перейден. Так что дальнейшая судьба зависит от вас самих. Но прошу учесть – в великой Некросфере обитает множество эфирных созданий, и большинство из них глупы, злобны и жестоки, в отличие от меня, имеющего философский склад ума… Лично я не против белковой жизни, но, увы… И Череп преспокойно растворился в атмосфере – или Некросфере, если пользоваться его терминологией. – …Мне кажется, пора обсудить создавшееся положение, – заявил Арсен через пару километров. – Мы влипли, и неизвестно во что. Ваши мнения, господа белковые? Я согласно кивнул, съехал на обочину и заглушил мотор. Мы выбрались из машины. Солнце стояло невысоко, но уже начинало припекать. В траве звенели кузнечики, от пыльных сосен тянуло приятным смолистым ароматом. Идиллия!… – Ставлю первый вопрос, – сообщил Арсен. – Куда? – Не знаю, – честно признался я. – Хотелось бы к морю… И чтоб без Черепов. – Мы попали в другое время, – тихо проговорила Нина без всякого выражения. – Надо назад… – И в нем одновременно существуют рыцари и сержант Кобец?! Плюс Атмосферный Череп… А назад – где оно, это «назад»?! – А что такое Отросток? – спросил вдруг Виталька. – Устами младенца… – заметил Арсен. – Я не младенец! – обижено вспух Виталька. – Конечно! – поспешно заверил его Арсен. – Но Отросток может быть только от чего-то… Я полагаю, это некий прорыв к нам… – И теперь у нас всегда будет… так? – со страхом спросила Нина. – Ну что вы, Ниночка! Если я правильно понимаю смысл слова «Отросток», то он должен быть конечным в пространстве и, надеюсь, во времени… Так что в принципе возможна частичная галлюцинация, накладывающаяся на реальность. Например, рыцари и инквизиция – мираж, а пьяный сержант – реальность… – Дурацкая усатая реальность, – буркнул насупившийся Виталька. – Надо было сразу дать ему по башке… или ей… – Значит, давайте, – предложил Арсен, – при виде черт знает чего попытаемся отнестись к этому, как к видению. И посмотрим, что из этого получится… «И получится черт знает что…» – подумал я, но промолчал. – Только сперва давайте отдохнем, – робко попросила Нина. – Два дня сплошного сумасшествия. Поначалу нам хоть смертных приговоров не выносили… Я загнал машину под деревья, и мы расположились прямо на земле, устланной толстым ковром порыжевших сосновых иголок, сквозь который пробивался робкий зеленый бархат травы. Солнце, ветерок… Кузнечики. Небо. Отпуск. И никаких тебе Отростков. Виталька тут же принялся кидать шишки в деревья – и, надо заметить, довольно успешно. Через некоторое время я вздохнул и поднялся. – Пойду, пройдусь… А то все ноги отсидел. Неожиданно у меня создалось впечатление, что поднимался с хвои я, а фразу эту говорил уже не я – словно в некий неуловимый миг у меня в голове возник еще кто-то, и этот странный кто-то, тот, который Не Я, взглянул на мир моими глазами, прислушался к звенящей тишине моими ушами – а вот сейчас даже заговорил за меня. Когда я попытался снова поймать это удивительное ощущение – оно исчезло. Если тот, который Не Я, и остался, то больше ничем себя не проявлял. – Я с тобой, – немедленно вскочила Нина, оправляя платье. Виталька тоже было намылился увязаться с нами, но я убедил его, что машину должны стеречь, как минимум, двое мужчин, а то некому будет спасать дядю Арсена от возможных ужасов – он поразмыслил и важно отпустил нас с мамой немножко погулять. – Смотрите, не заблудитесь, – напутствовал нас Арсен. – А мы тут рядом… И от дороги отходить не будем, – ответила Нина. …Мы шли молча, взявшись за руки, щурясь от веселого солнечного дождя, просеянного сквозь сито сосен. Воздух, пьяный от смолы, казался прозрачным до звона. Разговаривать не хотелось. Вот мы и не разговаривали. Неподалеку от очередной опушки начиналась окраина какого-то поселка. Полдюжины одноэтажных домиков с огородами, дачные постройки, у перекрестка – белая двухэтажная контора, вдоль дороги – свежевырытая траншея… За холмом рыхлой земли у ближайшей ограды наблюдалось плохо различимое движение. Там явно что-то происходило… – Посмотрим? – неуверенно спросила Нина, крепче сжимая мою руку. Я молча кивнул, и мы пересекли шоссе. Лучше бы мы этого не делали!… …Огромный, двухметровый сизый голубь с удовлетворенным кулдыканьем долбил клювом окровавленного человека в разорванной спецовке. Человек еще шевелился. От каждого удара тупого клюва в стороны летели грязные багровые ошметки. Увидя нас, птичка оставила свою жертву, переступила с ноги на ногу и довольно резво заковыляла в нашу сторону. Нина всхлипнула и бросилась к траншее. Голубь булькнул и устремился за ней. Я дико заорал и, подхватив с земли увесистый обломок кирпича, запустил им в сизого монстра. Кирпич угодил мерзкой твари в шею, голубь слегка покачнулся и остановился, кося на меня то одним, то другим бессмысленным глазом. Потом он обиженно направился в мою сторону. Я надеялся, что Нина догадается лечь на дно траншеи, где голубю трудно будет ее достать. А я отвлеку его – и бегом к машине и Арсену с пистолетом… Обычно в таких случаях (хотя в каких это «таких»?!) я действую импульсивно и довольно глупо. Но сейчас каждым моим шагом руководила не злоба и не страх за жену, – хотя и это было – а холодная спокойная логика. Кажется, тот, что в моей голове, не ушел, и даже принялся действовать – и, надо признать, делал это весьма грамотно. Я швырнул в голубя камнем поменьше, попал птице в грудь – голубок просто не обратил на это внимания – и зигзагами понесся через шоссе к лесу. Краем глаза я успел заметить, что из-за конторы выходят какие-то люди, но дальше смотреть уже не оставалось времени – деревья были совсем рядом, голубь отстал, попытался взлететь, хлопая крыльями, но они не держали его, как выпавшего из гнезда птенца… Он остался на месте, утратив интерес ко мне и к спрятавшейся Нине – чего я и добивался. Но интерес – дело скользкое, и мог вернуться в любую минуту. И тогда я побежал, как не бегал никогда в жизни. …Когда наша машина, расшвыривая куски сухого дерна, выбралась на шоссе – я утопил акселератор до предела. И дорога рванулась нам навстречу. |