Книга Написано кровью моего сердца. Книга 1. Перипетии судьбы, страница 88 – Диана Гэблдон

Не ангел. А Дугал – вовсе не призрак.

Они с Баком долго стояли, глядя Маккензи вслед. Джорди и Томас не отставали от всадников: лошади по горной тропе шагали медленно.

А в голове все крутилось: «Блаженны те, кто верует, не видя» ^[48].

Да, порой не видеть – это истинное благословение. А видеть – страшное проклятие.

* * *

Роджер хотел повременить с уходом, надеясь дождаться доктора Макьюэна, однако солнце поднималось все выше, а Макларенам не терпелось выставить их из дома. Да и Бак горел желанием тронуться в путь.

– Я цел и невредим, – раздраженно заявил он, стукнув себя кулаком в грудь. – Колотит как барабан.

Роджер с сомнением хмыкнул – и, к удивлению, не почувствовал обычной боли. Он с трудом сдержался, чтобы не потрогать горло: ни к чему лишний раз привлекать внимание, пусть даже они уже уходят.

– Ладно.

Он повернулся к Ангусу Макларену и Стюарту, которые услужливо наполняли флягу водой в надежде, что гости поторопятся.

– Благодарим за гостеприимство, сэр, и за доброту к моему родичу.

– Ох. – Макларен с облегчением выдохнул: наконец-то прощание. – Пустяки.

– Если… Если целитель все-таки вернется, можете поблагодарить его за нас? И сказать, что мы постараемся заглянуть к нему на обратном пути?

– На обратном пути, значит?.. – Макларен скис.

– Да, мы идем в Лохабел, в земли Кэмеронов. Если не найдем там следов моего сына, вернемся; может, заедем за новостями в замок Леох.

Макларен приободрился:

– О, да-да. Славная мысль. Да пребудет с вами Господь!

– Видишь ли, дело не в том, что я не хочу помогать твоей маме, – уже в третий раз повторил мистер Бьюкен. – Просто в моем доме оружию не место. И нельзя, чтобы там шлялись бандиты, когда мои девочки одни, понимаешь?

Джем послушно закивал, хотя мистер Бьюкен на него не смотрел: он то пялился в зеркало заднего вида, то оглядывался через плечо, словно ожидая погони. Джему тоже хотелось посмотреть, что там сзади, но для этого пришлось бы залезть с ногами на сиденье, и тогда он разбудил бы Мэнди, которая во сне улеглась ему на колени.

Было уже поздно, и Джем широко зевнул, забыв прикрыть рот. Он испуганно подумал, не стоит ли извиниться, но мистер Бьюкен, кажется, не заметил. А к горлу подкатила отрыжка, и Джем торопливо прижал к губам ладонь, ощутив вкус рыбы и картошки. Маме они тоже купили ужин, он в бумажном пакете стоял под ногами, чтобы не запачкать жиром сиденье.

– Не знаешь, когда твой отец вернется? – спросил вдруг мистер Бьюкен, оглядываясь.

Джем замотал головой. Рыба с картошкой комом встали в горле.

Мистер Бьюкен поджал губы, словно собираясь сказать что-то нехорошее.

– Папочка… – пробормотала Мэнди, сунула голову Джему под мышку, фыркнула и снова заснула.

А Джему становилось все тошнее. Мэнди даже не знает, куда делся папа, она думает, он просто опять уехал в командировку.

Мама говорит, папа вернется, как только поймет, что Джем не у дедушки. А вдруг не поймет?..

Джем закусил губу, чтобы не заплакать. В машине было темно, но на приборной панели горели лампочки. Если заплакать, мистер Бьюкен обязательно заметит.

В зеркале заднего вида вспыхнули фары, и Джем поднял голову, украдкой утерев рукавом нос. Их нагонял большой грузовик с белой кабиной. Мистер Бьюкен буркнул что-то под нос и прибавил скорости.

* * *

Брианна настроилась на долгое ожидание, как при охоте: расслабившись и выбросив из головы все лишнее, когда тело и разум вроде существуют сами по себе, но в любой миг готовы к действию. Мыслями она была в Ридже, охотилась вместе с кузеном Йеном на опоссума.

Чадящий факел из сосны, горящие глаза, ощетинившаяся иглами шерсть жуткого на вид существа, шипение и рычание, точно стрекот моторной лодки…

И звонок телефона. В одно мгновение Брианна вскочила на ноги и схватилась за ружье, все чувства устремив в дом. Звук раздался снова: тихое «дзынь-дзынь», приглушенное стенами, но совершенно точно издаваемое телефоном. Тем самым, который стоял в кабинете Роджера. В окнах мелькнул легкий отблеск света: дверь комнаты приоткрылась, и звонок вдруг затих.

Волосы на голове поднялись дыбом, и Брианна внезапно почувствовала себя застигнутым врасплох опоссумом.

Только вот у зверя нет дробовика.

Первым порывом было пойти, вытащить на божий свет типа, который по-хозяйски расположился в ее доме, и стребовать с него всю правду. Наверное, Кэмерон опять приперся. До чего же сладко будет направить на него ружье… От одной этой мысли на дробовике сжимались пальцы. Джема нашли, и Кэмерон знает, что его жизнь больше не представляет никакой ценности.

Однако… У самых дверей броха Брианна замешкалась, глядя на дом.

Тот, кто в кабинете, ответил на звонок. Будь она на месте грабителя, ни за что бы не подошла к телефону. Иначе можно разбудить хозяев.

Кто бы ни был сейчас в доме, он точно знает, что там никого нет.

«Quod erat demonstrandum» ^[49], – прозвучал в голове строгий голос отца.

Человек в доме ждал этого звонка.

Брианна вышла наружу и полной грудью втянула в себя холодный запах можжевельника, выгоняя из легких душную затхлость броха. Сердце билось все быстрее, в голове тревожно метались мысли. Кто мог позвонить? Зачем?

Может, ее видели, когда она спускалась по дороге? И теперь предупреждали Роба, что она снаружи, в брохе? Хотя нет, это глупо. Кто бы в доме ни прятался, он уже был там, когда она приехала. И если бы ее заметили, позвонили бы уже давно.

– Ita sequitur ^[50], – пробормотала она. Из этого вытекает следующее: если звонят не из-за нее, значит, хотят предупредить о том, что в Лаллиброх едет полиция, или сказать, что ее детей нашли.

Металл под ладонью стал скользким, Брианна едва удерживала ружье в руках. Еще труднее оставаться на месте, а не нестись со всех ног к дому.

Хуже всего то, что в этой ситуации остается лишь ждать. Если детей нашли, она все равно не успеет к Фионе, чтобы их спасти. Надо лишь положиться на Бьюкенов и полицию Инвернесса. В любом случае, если это так, то тот, кто в доме, сразу же выйдет. Если только ублюдок Роб не поджидает ее нарочно, чтобы поквитаться и… Несмотря на ружье, от этой мысли все внутри неприятно сжалось, и Брианна словно воочию ощутила в себе призрачный пенис Стивена Боннета.