Книга Никогда Никогда. Часть 2, страница 20 – Коллин Гувер, Таррин Фишер

Я выхватываю у него телефон.

— Нет, только не полиция!

Он раздраженно бьет рукой по рулю.

— Сайлас, ты должен сказать им, что она в порядке! Это глупо! Вы оба ведете себя как идиоты!

Я поворачиваюсь и многозначительно смотрю на него.

— Лэндон, ты должен мне поверить. Мы с Чарли все забудем меньше чем через двенадцать часов. Я должен отвезти ее в отель и объяснить все происходящее. А затем написать об этом письмо. Если мы оповестим копов, они могут разделить нас для допроса. Я должен быть с ней, когда это снова случится. Мне плевать, веришь ты или нет, но ты — мой брат, и я нуждаюсь в твоей помощи!

Он не отвечает. Мы у конца дороги, и я вижу, как он сглатывает, пытаясь решить, куда поворачивать.

— Пожалуйста, — молю я. — Мне нужно время до завтра.

Он вздыхает и поворачивает вправо — в противоположную сторону от наших домов. Я облегченно выдыхаю.

— Я твой должник.

— Пожизненно, — бормочет братец.

Оглядываюсь на заднее сиденье. Чарли смотрит на меня, явно испугавшись услышанного.

— В смысле, что произойдет завтра? — спрашивает она дрожащим голосом.

Я переползаю к ней и прижимаю к себе. Она тает в моих объятиях, и я чувствую, как бешено бьется ее сердечко.

— Я все объясню в отеле.

Она кивает и спрашивает:

— Он назвал тебя Сайласом? Это твое имя?

У нее хриплый голос, будто она много кричала. Даже думать не хочу о том, что ей пришлось пережить за вчерашний день.

— Да, — глажу ее по рукам. — Сайлас Нэш.

— Сайлас, — тихо повторяет она. — А я гадала, как тебя зовут.

Я тут же замираю и удивленно смотрю на нее.

— Что ты имеешь в виду? Ты меня помнишь?

— Ты мне снился.

Я ей снился…

Достаю небольшой список из кармана и прошу у Лэндона ручку. Тот лезет в бардачок и передает ее мне. Делаю запись о снах и что Чарли узнала меня, хоть и не помнила. А также о своем сне, больше похожем на воспоминание. Могут ли они быть ключом к нашему прошлому?

Чарли наблюдает, как я записываю все случившееся за последний час, но вопросов не задает. Складываю бумажку и возвращаю ее в карман.

— Так что с нами такое? — спрашивает девушка. — Мы типа… влюблены и все такое?

Я впервые смеюсь со вчерашнего утра.

— Да. Судя по всему, мы были влюблены и все такое на протяжении восемнадцати лет.

Я попросил Лэндона приехать к нам в отель завтра в 11:30. Если это снова произойдет, нам понадобится время, чтобы прочитать записки и свыкнуться с реальностью. Он мешкал, но в конце концов дал согласие. А также пообещал передать папе, что искал нас весь день, но безуспешно.

Мне стыдно, что я заставляю близких людей беспокоиться, но я не собираюсь выпускать Чарли из виду. Черт, я даже запретил ей закрывать дверь, когда она решила принять душ. Уточнение: теплый душ.

По приезде в отель я поведал ей все, что знал. Как оказалось после моего изложения, это довольно-таки немного. Она, в свою очередь, рассказала, что с ней произошло со вчерашнего утра. К моему облегчению, с ней не делали ничего страшного, но меня обеспокоило, что ее держали в подвале. Зачем Креветке и ее маме запирать Чарли против ее воли? Эта женщина определенно пыталась сбить меня с толку, когда сказала, что ответы на мои вопросы скрывает кто-то очень мне близкий.

Ну да, здесь есть доля правды. Она была очень близка ко мне. Сидела буквально в двух шагах. Это самая дельная информация, которую нам удалось узнать за прошедшую неделю, но я понятия не имею, зачем они держали Чарли в заложниках. Это и предстоит узнать завтра. Я специально излагаю все события максимально подробно, чтобы после прочтения записок у нас уже был план действий.

Я написал Чарли, чтобы она пошла в полицию и забрала свои вещи. Они не могут хранить их после ее возвращения, а мы отчаянно нуждаемся в старых письмах и дневниках. Где-то в них может крыться ключ к нашей проблеме, и пока мы его не получим — мы застряли.

Дверь в ванную открывается шире, и Чарли выходит. Я сижу за столом, все еще делая записи. Смотрю на нее, когда она садится на матрас, свесив ноги с края кровати.

Я думал, что после пройденных испытаний она будет в большом стрессе, но Чарли сильная. Она внимательно выслушала мой рассказ и ни разу в нем не усомнилась. Даже предложила пару собственных теорий.

— Зная себя, утром я, скорее всего, попытаюсь сбежать, если проснусь в отеле с незнакомым парнем. Наверное, стоит написать себе письмо и прикрепить его к дверной ручке, чтобы дождаться хотя бы полудня, прежде чем сделать ноги.

Видите? Сильная и умная.

Я даю ей бумагу с ручкой, и она пишет записку, позже нацепив ее на дверь.

— Нам не помешало бы поспать, — говорю я. — Если это случится снова, мы должны быть отдохнувшими.

Она кивает и запрыгивает в постель. Я даже не стал просить о номере с двумя кроватями. Не знаю почему. Не то чтобы у меня были идеи насчет развития сегодняшней ночи. Скорее, я просто слишком заботливый. Одна мысль о том, что я не буду чувствовать ее рядом, вызывает у меня дискомфорт, даже если бы это была вторая кровать в двух шагах от моей.

Ставлю будильник на 10:30. Это даст нам время проснуться и приготовиться, плюс у нас будет шесть часов здорового сна. Выключаю свет и ложусь в постель к Чарли.

Мы оба лежим на своих сторонах, и я делаю все возможное, чтобы не подползти к ней ближе и не заключить в объятия или хотя бы закинуть на нее руку. Как бы мне ни казалось естественным такое поведение, я не хочу ее пугать.

Взбиваю подушку и переворачиваю ее прохладной стороной к себе. Ложусь лицом к стене и спиной к Чарли, чтобы ей не было неудобно делить со мной кровать.

— Сайлас? — шепчет она.

Мне нравится ее голос: успокаивающий и в то же время возбуждающий.

— Да?

Я чувствую, как она поворачивается на другой бок, но продолжаю лежать к ней спиной.

— Не знаю почему, но мне кажется, нам обоим будет крепче спаться, если ты меня обнимешь. Не прикасаться к тебе кажется более странным, нежели наоборот.

Хоть в номере и темно, я все равно пытаюсь побороть улыбку. Тут же перекатываюсь и прижимаю ее к груди. Обнимаю Чарли, и она придвигается ближе — изгибы ее тела идеально подходят моим. Наши ноги спутываются.

Вот почему.

Вот почему я чувствовал такую непоколебимую уверенность, что должен ее найти. До этой самой секунды я не осознавал, что Чарли была не единственной пропавшей. Когда она исчезла, часть меня ушла с ней. Я впервые чувствую себя собой — Сайласом Нэшом — с тех пор, как проснулся вчера утром.