Онлайн книга «Отражение. Зеркало отчаяния»
|
«А ты откуда это знаешь?» «Оттуда… Потом расскажу. Там умываться несут…» Мария-Элена прислушалась. Да, что-то гремело, но еще на один вопрос времени хватало. «А что такое пендель чудотворный?» «Это такое секретное магическое воздействие, в результате которого медлительные ускоряются, трусы становятся храбрыми, ленивые – трудолюбивыми, а жадные – щедрыми. Правда, хватает ненадолго, надо повторять для закрепления результата». «А у нас это повторить можно?» «Да… только надо заказать подходящее оборудование». «Какое?» «Тяжелые ботинки с окованными железом носами. И тренировка, конечно, а то ногу обобьешь о чугунные зады…» Малена едва не осталась без воды, потому что служанки никак не ожидали увидеть хохочущую герцогессу, сидящую на краю импровизированной кровати и вытирающую слезы смеха. Вот едва и не разлили все… Ничего, справились. * * * Пока Малена умывалась и обмывалась в тазике, Матильда молчала. Но когда та начала одеваться, опять ожила. «А у вас трусов нет?» «Н-нет…» «Понятно… Пошьем». «А зачем?» «Чтобы не простудить ценное место. А это обычный дамский наряд?» Малена пожала плечами. «Да… а что в нем такого?» «Путешествовать неудобно. Тебе бы что-то практичнее…» «Неприлично». «Это надо же! Без трусов им прилично, а штаны – нет». Малена мысленно развела руками. Не она эту моду устанавливала. Женщины по всей Ромее одевались примерно одинаково – сначала нижнее платье из любой ткани, от полотна до шелка, чаще всего белого цвета. На него надевается верхнее платье – уже из более тяжелой материи, сукно, к примеру, бархат для благородных или шерсть для купцов… Многое зависело и от статуса. Если есть служанка, у платья будут рукава подлиннее и шнуровка на спине. Если служанки нет – и рукава короткие, и шнуровка спереди, и платье попроще… Сверху – пояс, на котором висит все самое важное. Ключи, зеркало, кошелек с мелочью… пояс тоже показывает статус. К примеру, золотые пояса носят только дворяне. Серебряные могут себе позволить купцы и вообще – горожане, но не простые, а гильдейские мастера или военные в определенном чине… Для остальных – кожа. Теоретически и крестьянина можно одеть в золото, только его на этом поясе удавить могут. За самоуправство. «Почему ты тогда одета, как нищенка?» Матильда била не в бровь, а в глаз. Одежда матери Марии-Элене была безнадежно не по фигуре, перешить ее в карете было сложно, а монастырская одежда… Смирение, дитя! Грубое полотно, сверху шерсть серого цвета, грубая, почти веревочная шнуровка спереди, короткие рукава и подол… «И чуни эти ужасные… Фу!» Да, и статусная обувь тоже. Шелковые туфельки могли себе позволить те дамы, которые не ходят по мостовым. И не копаются в огороде, и не… У Марии-Элены на ногах были монастырские ботинки, надетые на толстый носок… «Ну…» «Так дело не пойдет. Малена, нас встречают по одежке! Ты представь – приезжаешь ты домой в таком виде, и как на тебя будут смотреть?» Малена представила. Ехать домой резко расхотелось… «А что делать?» «Тряхануть твоего капитана. Как его – Дорак Сетон?» «Да…» «Расспроси его как следует. Наверняка у него есть деньги, которые выдал ваш управляющий на доставку тебя до места. Сделайте остановку в деревне или в городе, на пару-тройку дней, пошей или перешей платья… я подскажу – как…» «Ты думаешь?» «Уверена в этом. Обязательно надо сделать несколько остановок. Хоть как человек дальше поедешь. И туфли себе закажи. И педикюр сделаешь». «Что это такое?» «Я тебе потом покажу. На себе». «Хорошо… а ты мне поможешь с капитаном?» «Куда ж я денусь? Точнее – никуда он от нас не денется!» И Мария-Элена представила, как Матильда хищно улыбается, лежа в кровати. На душе у девушки стало намного веселее. Она не одна… как же это здорово! * * * Дорак Сетон в это время избавился от профессионально сговорчивой местной служанки и принялся одеваться. Мужчине без женского тепла тяжеловато. Особенно ему… История капитана Сетона была несложной. Сын наемника, он с малолетства тянулся к оружию. Но главные победы отмечал не на поле боя, нет… С детства Дорак был удивительно красив. Черные кудрявые локоны, большие синие глаза, точеные черты лица – все это заставляло женские сердца сладко таять. Сначала все ахали: «Очаровательный ребенок». А потом, когда ребенок повзрослел… Первой победой Дорака стала дочка конюха. Она частенько прибегала к отцу, ну и заприметила парнишку… Надо сказать, девица ему понравилась, а вот сеновал и прятаться от разгневанного папаши – не очень. И сено кололось, и вилы, которые пообещали засунуть негодяю… да-да, именно туда, неприятно острые. Не засунули потому, что конюх отлично понимал – четырнадцатилетний мальчишка вряд ли соблазнит перезревшую восемнадцатилетнюю деваху, вот наоборот – оно вернее. Вывод был прост. Надо искать женщин побогаче, чтобы обходилось без сеновалов, и сохранять тайну. Верный своим принципам, Дорак пошел по жизни. И женщины пошли к нему косяком. Кухарка, портниха, владелица мастерской, жена одного купца, второго… Приодевшись и получив определенный лоск и опыт, Дорак принялся замахиваться и на благородных. Не слишком высоко, конечно, баронессы или простые дворянки, без титула… На дочек он предусмотрительно не велся, понимая, что девственность среди знати ходовой товар, и доставаться он должен не наемнику, а вот жены, вдовы… Не повезло ему со вдовой одного графа из богатых. Дорак увидел ее совершенно случайно, и вдова тут же пошла на приступ. Капитана… тогда еще просто наемника, пригласили в особняк и так объездили… Графиню Дорак до сих пор вспоминал с определенной нежностью. Он бы даже на ней женился, но – увы. У дамы был жив отец. И отец этот питал определенные надежды на будущее девушки, ее вдовью долю, ее второе замужество… Дорак был жестоко избит и выкинут в сточную канаву, откуда выполз с большим трудом и отправился домой. Переодеваться и уезжать из города. Здесь стало слишком жарко… Не дошел. |