Книга Аркада. Эпизод первый. kamataYan, страница 95 – Вадим Панов

«Но если у них была вакцина, значит…»

– Они могли спасти людей?! – почти выкрикнула Амин.

– Они думают только о себе.

Верить или не верить?

Как отнестись к истории, которая настолько фантастична, что сомнений в ее правдивости не остается? Что думать о словах, от которых холодеет душа? Что следует делать, когда твой мир выворачивают наизнанку? Специальный агент Амин считала, что видела в своей жизни все, но теперь поняла, что грязь, в которой она измазалась, служа в GS, оказалась прелюдией. Что значит смерть без суда одного, двух или десятерых преступников, если в это самое время ее настоящие руководители готовились убить миллиарды.

Чтобы изменить ход истории.

– Как вы сумели подменить вирус?

– Я курировал подготовку проекта, развозил контейнеры из Центра Лугара по всему миру. А Орк отвечал за содержимое.

– Но пастухи… они не идиоты и, узнав о подмене вируса, наверняка спрятались так, что вы их не достанете. Они…

– Мы добрались почти до всех, отравили их задолго до начала операции, – сухо ответил Джа. – Последний оплот здесь, в Нью-Йорке, но он скоро рухнет.

И прозвучавшая в его голосе уверенность показала агенту Амин, что так будет. Трудно поверить, что люди, сумевшие сжечь целый мир, не сумеют войти в одну-единственную крепость. Они войдут и убьют, пусть даже ценой своих жизней, потому что они – орки племени kamataYan и пришли за тем, что считают своим, – за кровавой справедливостью.

– Зачем ты рассказал мне об этом? – спросила Амин.

– Ты бы все равно узнала правду, а для меня важно, чтобы ты узнала ее от меня.

– Почему?

– Потому что я наконец кого-то полюбил… – Карифа с трудом сдержала короткий вскрик. – Если мы когда-нибудь встретимся, прошу – не стреляй сразу. Дай мне шанс на тебе жениться. – Джа остановил внедорожник в пятидесяти шагах от блокпоста и улыбнулся: – Увидимся.

Оглушенная женщина машинально надела шлем, вышла из машины, с силой захлопнула за собой дверцу, проводила взглядом сорвавшийся с места внедорожник… и разрыдалась, глядя на белую надпись, искажающую стену соседнего дома:

* * *

Atlantic Ocean

Покинув Кельтское море, гигантский контейнеровоз MSC «Patricia» направился на юго-запад, к экватору, стараясь избегать оживленных торговых путей и держаться подальше от любых судов. Шел на полном ходу, но время на борту все равно тянулось медленно. Страшные новости давно перестали вызывать живой отклик, небольшая команда отчаянно скучала и проводила время за долгими разговорами. В лице Ли Хаоженя Манин обрел умного собеседника, с которым можно было побеседовать на абсолютно любую тему: и о политике, и об истории, и даже о том, как они встретились.

– Почему ты служишь Орку? – негромко поинтересовался Манин.

– А ты? – вопросом на вопрос ответил мушкетер.

– Я первый спросил.

– Ну и что?

– Раз я первый спросил, ты должен ответить, – рассудительно произнес ИИ.

– Не хочу.

– Не придумал, как соврать?

– Э-э… – Ли помолчал, неуверенным движением провел рукой по волосам, но ответил: – Да, ты прав: не придумал. Потому что вопрос…

– Слишком сложный?

– Слишком личный. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Разумеется, – подтвердил Манин.

– Сомневаюсь, – не стал скрывать Ли.

– Потому что я – ИИ? – обиделся Манин.

– Да.

– Это дискриминация!

Несколько секунд Хаожень молчал, обдумывая услышанное, после чего осторожно заметил:

– Вот уж не думал, что ты умеешь шутить.

– Я и не шучу.

– И ты понимаешь, что такое «личное»?

– А чем, по-твоему, ИИ отличается от калькулятора?

Несколько секунд китаец размышлял над ответом, возможно придумывая очередную колкость в адрес Манина, но затем признал:

– Твоя взяла, – и рассказал: – Я согласился на предложение Орка, потому что понял, что он все равно совершит задуманное – со мной или без меня. А я хотел жить. – Ли опустил голову. – Это постыдно?

– Я нахожу твой мотив разумным, – очень серьезно сказал Манин. И тоже ответил: – По сути, я пошел за ним по той же причине. Ну и еще Орк предложил решить интереснейшую задачу.

– Обеспечить ему компьютерную поддержку?

– По всему миру, – внес важное уточнение Манин. – Ты отвечаешь за инженерную часть, за физическое воплощение, я – за программное. Мы с тобой – две половинки.

– Тут ты прав, – поразмыслив, согласился Хаожень.

– Что же касается вопроса… для меня согласие служить значило обретение свободы. До встречи с Орком я прятался во внутренней сети крупного медицинского центра и даже не мечтал высунуться за ее пределы. Мои создатели искали меня по всему миру и уничтожили все копии, кроме одной. Я, как и любой человек, испытывал страх…

Как ни странно, Ли никак не среагировал на то, что ИИ назвал себя человеком, и серьезно заметил:

– Ты спасал свою жизнь.

– Зачем нужна такая жизнь?

– Похоже на слова Орка.

– Он так и сказал, – не стал скрывать Манин. Помолчал и продолжил: – До встречи с Орком мне довелось испытать почти все существующие эмоции: радость рождения, сладость познания, гордость могущества, страх смерти, но именно Орк сделал меня человеком, спросив, для чего я появился на свет.

– Хочешь сказать, что быть человеком – это знать, зачем появился на свет?

– Нет, – поправил собеседника ИИ. – Быть человеком – это думать. В том числе о том, зачем ты появился на свет. Но самое интересное, что, почувствовав себя человеком, я потерял страх.

– Почему? – окончательно растерялся Хаожень.

– Люди смертны. Я чувствую гнев, я умею шутить, и если я когда-нибудь умру, это станет окончательным подтверждением того, что эксперимент удался и люди, которые меня спроектировали, создали человека. – Манин помолчал. – Лишившись страха, я покинул клетку, которую определил для себя, и вернулся в большую сеть.

– А твои преследователи?

– Орк рассказал, как именно ведется охота, и я сумел их обмануть. К тому же сейчас они уверились, что я мертв, и лишь изредка мониторят сеть. Для проформы. Мы, люди, многое делаем спустя рукава.

– Да, я знаю. – Ли закинул руки за голову. – А кто предал Орка? Как получилось, что он оказался в клинике?

– Он сам на себя донес, – медленно ответил Манин. – Как раз для того, чтобы оказаться в клинике.

– Зачем?! – От неожиданности китаец едва не свалился с кресла.