Онлайн книга «Чужая, или Хранители времени»
— Это было очень давно, те люди давно умерли. Как можно обвинять детей в преступлении, совершенном много веков назад их предками? — Но закон… — У любого правила бывают исключения, почему же мы не можем пересмотреть некоторые положения… — Вы с ума сошли! Вы что, хотите повторения Катастрофы?! — Но почему сразу же Катастрофы? — Нет, не сразу. Сначала мы разрешим остаться на планете этим людям, среди которых, заметьте, есть совсем взрослый человек, потом прилетит еще кто-нибудь. Рано или поздно о том, что Земля жива, станет известно Системе Новых Миров. Сюда будут летать туристы, затем кто-нибудь захочет остаться. Лет эдак через тысячу Земля снова будет загрязнена и обезображена, появятся Запрещенные Технологии, а там уж и до Катастрофы недалеко. — О нет! — А что, если эти дети посланы на планету с определенной миссией? — И кто их послал? Зеленые человечки? Перестаньте! — Это дети! Какой вред они могут принести планете? — Это дети предателей! — Позвольте, откуда вы знаете, кто были их предки? Между прочим, задолго до Катастрофы с Земли улетели несколько сверхсветовых кораблей с переселенцами. Может быть, предки этих детей основали колонии где-то в Космосе и не имеют никакого отношения к предательству других землян. — Выслать, и дело с концом! — Уж лучше сразу убить, разницы никакой. — Что вы себе позволяете? Мы не убийцы! — Дети прилетели на спасательном катере! Вам это о чем-нибудь говорит? Скорее всего, с главным кораблем что-то случилось. Куда, по-вашему, мы должны их отправить? Наконец, заметив, что эмоции стали ослабевать, Руфина призвала Коллегию к порядку. — Уважаемые Учителя! Выслушав ваши выступления, я выношу на голосование следующее предложение. Учитывая то, что в контакт с прилетевшими мы уже вступили, предлагаю до принятия окончательного решения выяснить, что привело их на нашу планету. По залу прокатился всеобщий вздох — смесь облегчения и досады, — но никто не стал возражать. Руфина удовлетворенно кивнула: — Отлично! Голосуем! Предложение набрало необходимое количество голосов, но все понимали, что это только отсрочило принятие другого, более важного решения. — Мерлинда, вы не возражаете, если дети останутся пока в вашем доме? Мы можем разместить их в другом месте, но… — Нет, нет, я не возражаю. У меня большой дом, это не создаст неудобств. — Хорошо, тогда давайте обговорим кое-какие детали… Через некоторое время специально созданная комиссия переместилась к дому Мерлинды. Конрад молча стоял у окна гостиной. За его спиной чуть слышно переговаривались Магистры-Воины. Ни слова о сложившейся ситуации, обычный треп, как будто ничего особенного не происходило. Но Конрад знал, что каждый из его подопечных, как и он сам, думает сейчас об одном: «Что будет дальше?» Советник-Воин перебирал в уме сказки, но не находил ни одной, подходящей к данному случаю. «В конце концов, мы всего лишь исполнители, — подумал он. — Коллегия вынесет свое решение, а мы подчинимся ему». Конрад оглянулся и посмотрел на малышку, мирно спящую в корзинке. Самой младшей из прилетевших детей было месяца два-три, не больше, и подходящего места для грудного ребенка в доме просто не нашлось. Конрад сам покормил ее молоком из погреба Мерлинды, проследил, совместимо ли оно с организмом девочки, проверил состояние ее здоровья. «Что же с вами случилось? Откуда вы? И что теперь с вами будет?» — размышлял он. Конрад имел уже достаточно высокий статус, чтобы понимать, какое решение может принять Коллегия. Скорее всего, большинство будет настаивать на депортации с планеты, пусть даже после оказания необходимой помощи. Это потребует более тяжелой работы проективных телепатов — ведь придется изменить больший объем памяти, чем обычно. Но что, если депортация окажется невозможной? Конрад снова взглянул на ребенка. Закон неумолим: никто из потомков людей, покинувших планету до Катастрофы, не имеет права на возвращение. Снаружи послышались голоса, через мгновение несколько человек вошли в гостиную. Конрад предостерегающе поднял руку, показывая на спящего ребенка. Вошедшие замолчали, но девочка проснулась и тихонько заплакала. Воин наклонился к ней, осторожно убаюкивая, и прошептал: — Не плачь, малышка, не надо. Ты уже в безопасности, все будет хорошо. Едва заметным кивком головы он отдал распоряжение, и один из его подопечных вынес корзинку с ребенком в соседнюю комнату. — Прошу прощения, что прервал вашу беседу, — сказал Конрад. Как младший по иерархии, он представился первым, затем назвал своих подопечных. Вместе с Мерлиндой пришли Историк Луций, Генетик Святослав, Воин Леон и председатель Коллегии Лекарь Руфина. Доклад Конрада не занял много времени. Разрешения на ментоскопирование у его команды не было, осмотр катера еще не проводился, так что выяснить удалось немного. Только имена детей и их приблизительный возраст. — Если все спят, то можно начать ментоскопирование, — сказала Руфина. — Полагаю, патрулю здесь больше делать нечего, — вмешалась Мерлинда. — Леон? — Конрад вопросительно посмотрел на Учителя-Воина, которому предстояло изучить сознание прибывших. Он не стал спорить с Учителем-Магом сам, тем более в присутствии главы ордена. — Полагаю, вы несколько переоценили мои возможности, — мягко сказал Леон, обращаясь к Мерлинде. — Семеро — это слишком много для одного человека. Даже если вы мне поможете. Мерлинда прикусила губу и пробормотала, что сожалеет о своих необдуманных словах. Коллегия Учителей разрешала использовать ментоскопирование только в особых случаях, когда необходимо было установить истину. Эта процедура требовала не только больших затрат пси-энергии, но и огромных моральных сил. Нужно было копаться в чужих воспоминаниях, слой за слоем обнажая человеческую душу. Тот, кто этим занимался, как бы пропускал все через себя, испытывая те же чувства и становясь невольным соучастником другой жизни. Обычно эта тяжелая и неприятная работа доставалась Воинам. Осмотр катера поручили Дику и Ван Ша Ли. С помощью бортового компьютера можно было узнать, где находится главный корабль. Остальных Леон распределил так, чтобы каждому Воину помогал кто-то из Учителей. Конрад не удержался и спросил: — А что потом? Почему-то он был уверен в том, что депортировать детей они не смогут. Но как тогда поступит Коллегия? Ему ответила Руфина: — Не знаю. Никто не знает. Надеюсь, что мы сможем принять правильное решение. |