Книга Защитник. Рука закона, страница 159 – Ларри Нивен

— Сначала я ее поверну, — пояснила Геката.

Металлические руки размером чуть больше моих вытянулись вперед. Я приподнял трос. Руки обхватили скафандр сверху и снизу и начали поворачивать.

— Подержите так, — сказал я.

— Держу.

Даже в трех сантиметрах от лицевого щитка я ничего не мог разглядеть внутри. Возможно, камера могла бы — на той или иной частоте.

— Вероятно, отпечатки пальцев сохранились, — предположил я, — и мы извлечем ДНК, но не рисунок сетчатки глаз.

— Н-да, — послышался голос Гекаты; грузовой тягач, развернувшись, начал отъезжать. — Снимите место, где лежал труп, — сказала она, но я уже это сделал. — Можете подобраться ближе? Отлично, Джил, уезжайте. Вам не нужно дожидаться буксира.

Я миновал другой телеуправляемый тягач, который как раз подцепил контейнер. Третий переползал край кратера впереди меня. Я последовал за ним через вал и наружу.

— Надеюсь, никто не потревожит место преступления? — спросил я. — Если имело место преступление.

— На тягачах имеются камеры. Я установлю вахту.

Я понаблюдал за тем, как тягач волочит контейнер к отверстию в насыпи.

Мне представилось, что этот холм — древний британский курган и через открывшийся в нем портал в мир живых стремятся мертвецы. Но в мертвом мире Луны за ворота завода выползал лишь очередной набор манипуляторов на колесном ходу. И все же он внушал куда больший ужас, чем армия восставших покойников древнего короля.

— Как только мы доберемся до цивилизации, — промолвила Геката Бауэр-Стенсон, — начните поиск пропавших плоскоземельцев, которые в итоге могли оказаться на Луне, а также поиск данной модели скафандра. Мы уже исключили все, что могло быть изготовлено здесь. Она должна быть с Земли.

— А не из Пояса?

— Ее сапоги, Джил. Нет ни магнитов, ни гнезд для них.

Что ж, черт возьми, шериф Геката Бауэр-Стенсон обошла меня на несколько очков в искусстве расследования.

— Пойдем, Джил. Тягач сам отвезет тело.

— Вы можете его запрограммировать?

— Я отправлю его на «Гелиос-энергия-один», мы как раз туда собираемся. Он будет двигаться пять часов. Она долго ждала, Джил, пусть подождет еще немного. Пойдем.

— А «Модель двадцать девять» возьмем с собой?

— Она может вернуться сама… Хотя нет. Если что-нибудь случится… Нет, нам точно придется взять ее с собой.

Следуя указаниям Гекаты, мы установили «Модель 29» на скалистой гряде. Я не понимал зачем, пока Геката не вернулась к лемми за кислородным баллоном.

— А мы можем это себе позволить? — спросил я.

— Разумеется, вся лунная поверхность насыщена связанным кислородом. Мне ведь нужно сдуть пыль?

Она навела баллон и открыла кран. От «Модели 29» полетела пыль, и я отошел назад.

— Я имел в виду — хватит ли нам воздуха?

— У меня еще много в запасе.

Она опустошила баллон. После этого мы втащили «Модель 29» обратно в грузовой отсек лемми.

Геката подняла корабль, и мы полетели прочь.

Как сильно она могла удариться? Исаак Ньютон все давно рассчитал. Я никак не мог припомнить уравнение. Допустим, на кратерном валу находился ускоритель масс. Забросим ее при лунном тяготении на три километра к центру. Вверх под углом сорок пять градусов, вниз тоже, это сэр Исаак показал напрямую, потом приземлиться и бежать. Бежать без оглядки. Поставить подачу кислорода на максимум и бежать, бежать к дальней стороне кратера, прочь от — топ, топ, топ — безумного ученого, отправившего ее в этот полет.

— Джил? — Тук-тук-тук.

Костяшки пальцев постукивают по шлему, прямо в дюйме от глаз.

— Да? — Я открыл глаза.

Мы быстро снижались к отверстию в Луне — обширному блестящему черному пятну, поперек которого развертывались тонкие оранжевые и зеленые линии. Пока мы падали, тяга лемми вдавила меня в кресло, создав неожиданное и пугающее ощущение «верх-низ». Я смог различить что-то вроде округлого холма с несколькими крошечными окнами, сверкающими во тьме.

— Я подумала, что, если тяга включится во сне, вы можете испугаться, — сказала Геката.

Оранжево-черный логотип был перевернут. «Гелиос-энергия-один» была окружена Черной Энергией. Любопытно… но смысл имеет. Если термоядерная станция отключится, свет, охлаждение и система воздухообмена все равно будут нужны.

— Что вам снилось? Вы брыкались.

Я скорее дремал. Что же мне снилось?

— Геката, она поставила кислород на максимум. Может быть, утечки не было. Может, это она сделала, чтобы быстрее бежать.

Мы опустились на оранжево-зеленую мандалу — посадочную площадку «Гелиос-энергии-1». Геката выскользнула из кабины, потом вытолкнула меня. Она сказала:

— Была ли утечка в ее скафандре, мы выясним. Что еще?

— Я подумал, что в центре Дель Рея опустился корабль и оставил ее там. Маленький корабль, чтобы пламя двигателя не выдуло заметный кратер, а там все кратеры маленькие. На вашем лемми такое возможно, не правда ли? И ничто не будет указывать…

— Я бы не сделала ставку на такой план. С орбиты можно разглядеть очень многое. В любом случае я бы ни на чем не полетела в кратер Дель Рей. Джил, у меня вроде жар.

— Это ваше воображение.

— Пойдемте на дезактивацию.

Купол Коперника находился в трехстах километрах к северо-востоку от Дель Рея. «Гелиос-энергия-1» — только в ста, причем в другом направлении, но лемми одним прыжком долетел бы и туда, и сюда.

В куполе Коперника наверняка имелись медицинские средства против радиационного заражения. От этого мог бы излечить нас вообще любой автоврач вне Земли. Методика лечения от радиации, вероятно, восходила к концу Второй мировой войны! Почти два столетия прогресса сделали смерть от радиации непростым делом… хотя и не невозможным.

Но дезактивация, то есть очищение от радиации чего-то такого, с чем ты потом собираешься иметь дело, — это нечто другое. Только атомные и термоядерные электростанции будут располагать дезактивационными устройствами.

Ну и прекрасно. Но «Гелиос-энергия-1» использует гелий-3. Гелий-3 есть по всей Луне, он содержится в камнях. Этот изотоп прекрасно вступает в реакцию слияния с простым дейтерием, который надо импортировать, — давая гелий-4, водород и энергию, хотя и при немыслимых температурах. Самая замечательная особенность реакции с участием гелия-3 заключается в том, что при ней не происходит выброс нейтронов. Она не создает радиации.

Так почему же «Гелиос-энергия-1» имеет помещения для дезактивации? Вот еще один тест на сообразительность, который я пока не разгадал. Могу спросить у Гекаты… если придется.

Мне приходилось применять дезактивационные процедуры, чтобы получить улики с трупов. На «Гелиос-энергии-1» все оказалось намного изощреннее. Повсюду стояли счетчики радиации. Не снимая скафандра, я прошел через магнитный тоннель, затем через воздушные сопла. Потом ползком выбрался из скафандра прямо в застегивающийся мешок. Скафандр забрали куда-то еще. Меня обнюхали разные приборы, а десять душевых головок устроили мне первый настоящий душ с того времени, как я покинул Землю.