Онлайн книга «Мир Чаши. Дочь алхимика»
|
Быстро соорудив грубое подобие седельных сумок из скатерти и оставшегося запаса веревки, бойцы погрузили книги на не знающего усталости Малыша, и теперь все вместе с замиранием сердца наблюдали, как их госпожа, опустившись на колено, коснулась пола ладонью. — Отведи нас к моему грифону. В воздухе открылась Дверь, и отряд шагнул туда вслед за своей предводительницей. Они оказались в круглой комнате с мозаичным полом. Жозефина узнала ее мгновенно: Лабиринт Времени — не то место, которое приходится долго вспоминать. В «нарисованном» окне сиял рассвет над морем: первые лучи скользили по темной толще вод, и волны вспыхивали изумрудами в солнечных бликах. Но и это прекрасное зрелище сейчас вряд ли могло захватить хоть чье-то внимание. Ибо почти в самой середине узилища стоял серебряный грифон — распахнувший крылья для защиты, пойманный Стазисом на напружиненных лапах в самом начале прыжка. Взгляд светлых глаз все еще был прикован к врагу, осмелившемуся покуситься на его драгоценную Всадницу, а тяжелый клюв был раскрыт для того, чтобы кусать и рвать. Небесный Зверь был прекрасен и грозен даже в этой полной, жуткой, несвойственной живому телу неподвижности. Замечая эту страшную красоту едва ли краем сознания, Жозефина, не замедляя шага, бросилась вперед, к своему Зверю, обняла его за шею, прижалась к нему — так, что никакая сила уже не могла их разлучить. Вся ее тоска, и огромная, как крылья, как небо, нежность, и ликующая радость встречи, и ощущение вины, и извинение и всепрощение — все слилось и выплеснулось в одном-единственном слове — драгоценном, вынянченном имени. «Виктор…» — одним выдохом. «Я знал, что ты меня найдешь…» — вдохом, и твердость статуи истаяла почти мгновенно, сменившись гибким живым теплом; Жозефина зарылась лицом в упругие шелковистые перья, вцепилась в длинную шерсть на спине, и Виктор обнял ее шелестящими крыльями, прижался лбом. Минувшие дни для обоих шли каждый как целая вечность разлуки… Стоявшие вокруг люди, Звери и ушан хранили молчание, уважая радость и важность желанной встречи. Всадница гладила и трепала перья и мех, целовала гладкий теплый клюв, а Зверь нежно курлыкал, ласкаясь мордой и крыльями, и слизывая соленые слезы радости с нежных щек. Всадница и Зверь наконец нашли в себе силы разъединиться, и Виктор взглянул на своих братьев и сестер. Жозефина полуощутила, полуувидела, как они соприкоснулись разумами общаясь. Звери знали, что их собрат вернется, но это вовсе не умаляло радости от самого возвращения. «Раньше я был самый большой, а теперь самый маленький», — огорчился оглядевший сородичей грифон. Девушка только засмеялась — от облегчения и от счастья, — и касание ее разума было прикосновением тепла, нежности и бесстрашия. «Ничего, исправим. Вместе мы все сделаем». Она снова потянулась погладить его по пернатой шее, когда сзади и слева раздалось покашливание. — Кхе-кхе. — У стены стоял тоже однажды виденный старичок в заношенной робе морского мага. Он, казалось, вовсе не замечал бойцов, мгновенно обнаживших оружие и закрывших собой госпожу, как и готовых к прыжку Зверей. — Госпожа де Крисси, верните, пожалуйста, то, что я вам дал. Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась. — Непременно. Как только выйдем, — и уже не ему: — Ко дворцу, пожалуйста, — и жестом показала остальным идти первыми. Жозефина прошла через Дверь последней — по ту сторону ждал морской маг, и она не хотела рисковать. Она протянула ему раскрытую ладонь, и он взял с нее возникший сквозь кожу большой серебряный Ключ. — Спасибо. У него были глаза цвета неба и моря. — За что? — недоуменно спросила девушка. — За город, — улыбнулся старый маг, и Дверь закрылась за ним. Серебро и лазурь стояли у дворца Предводителя Севера. Было тихо — непривычно, неправильно тихо, только стражники, несмотря на не особенно поздний час, храпели так, словно видели десятый сон — прямо на посту, на холодных камнях мостовой, прислонившись к воротам, сжимая в руках копья. Значит, Сон добрался и до самого города — и знать бы, как далеко еще. Хоть бы не замерз никто… — Летим домой или идем к Ордису? — Жозефина встряхнулась быстро. Возбуждение этого дня медленно истаивало, отпуская разум, душу и тело, но чувство долга и понимание незаконченности дела призывали действовать. Бойцы отозвались без раздумий: — Домой успеем, а поговорить сейчас надо. Они тоже не называли его Предводителем. Предводители Севера не бросают людей в беде и не нанимают магов для убийства Небесных Всадников. Жозефина кивнула, обводя взглядом окна домов: — Тогда у меня только один вопрос: поговорим с ним наедине или сразу скажем городу, что избранный Предводитель Севера не оправдал доверия? — Городу-то успеем… — Интересно, если этот хлыщ — местный маг, то где же Морган? — Но людям сказать не помешает… Волна Силы пришла раньше, чем в нескольких шагах от отряда появились клубящиеся бурным морем Врата, и оттуда шагнул Эйн. Ему понадобилось меньше мгновения, чтобы окинуть взглядом собравшихся на площади и понять, кто стоит перед ним. — Госпожа де Крисси. Ну да, кто еще мог зачаровать весь город! — Приветствую. — Она кивнула ему, и бойцы повторили этот жест вслед за ней. — Мы как раз вспоминали вашего славного отца. К слову, у вас все в порядке? — Да, благодарю. — Эйн тряхнул отросшими темными волосами. — Сейчас отец в отъезде. Я могу чем-то помочь? Жозефина вздохнула с облегчением — пожалуй, Моргану в самом деле лучше быть подальше от этой магической катавасии в своем городе. А что он скажет, увидев ведущие к складам ворота… — Подскажите, не вел ли себя господин Ордис странно в последнее время? — Не знаю, — пожатие плечами, — я не его приближенный, во дворец не хожу. — Вы говорите так, будто все происходит только за закрытыми дверями. Кое-что должно быть заметно и горожанам. Эйн размышлял недолго. — Говорят, он сменил личную охрану, взял вместо наших каких-то наемников. Ребята очень обиделись. — Еще бы, — вздохнула девушка. Избрать своего человека, которого знаешь как честного, умного, справедливого, посадить его на трон своей земли, с радостью присягнуть ему, верным псом ходить следом, будучи готовым встретить любую опасность грудью и ударом копья — и вдруг перестать быть верным стражем, ощутить себя выброшенным на улицу одряхлевшим, никому не нужным старым кобелем. Как прокормить жену и детей, знал каждый — в конце концов, всегда можно попроситься на шхуну к рыбакам или грузчиком в Порт, если уж вдруг облеченный почетом и уважением личный страж Предводителя не найдет ничего иного, — но вот как после такого жить и верить собственному Предводителю, не знал никто. — Что вы сами, житель Кор Фъера, скажете на это? |