Книга Магический спецкурс. Второй семестр, страница 66 – Лена Летняя

— А что, каждый может тут писать? — удивилась я. — И оно сработает?

— Нет, не каждый, — он покачал головой и напряженно посмотрел на меня. — Только старший легионер столицы. Но этот твой преподаватель, Мор, заставил меня задуматься над одним обстоятельством.

— Каким?

— Формально с меня тоже никто не снимал полномочия, — он слабо улыбнулся. — Ведь я инсценировал свою смерть. Смерть автоматически прекращает полномочия, значит, никому не пришло бы в голову проводить ритуал, обратный назначению на должность. Я надеюсь. В этом случае формально, с точки зрения магии этого журнала, я все еще старший легионер столицы. Он может принять мое распоряжение.

— А если нет? — затаив дыхание, поинтересовалась я.

— Понятия не имею, — папа нервно усмехнулся. — Но, наверное, лучше мне снять иллюзию, чтобы лишняя магия не вмешивалась. Так что не пугайся сильно, ладно?

Я все же отпрянула назад, когда по его лицу прошла уже знакомая мне рябь. А потом открыла рот от удивления, на мгновение забыв, где я и зачем сюда пришла. Настоящее лицо папы было… старым. То есть не таким уж, конечно, и старым, но он вдруг оказался гораздо старше, чем я думала. До сих пор я считала, что моему папе сорок пять пет и он совсем ненамного старше Нормана. Однако теперь передо мной сидел мужчина под шестьдесят.

Папа снова улыбнулся, но уже иначе. Немного грустно.

— Дорогая, ты же не думала, что я мог стать старшим легионером столицы в двадцать два года? Мне было тридцать шесть, когда я получил эту должность. И исполнилось тридцать семь незадолго до того, как ты родилась.

Я не знала, что сказать. Конечно, это было логично, но почему, черт побери, мне ни разу не пришло это в голову раньше?

— А мама? — только и смогла спросить я.

— Нет, мама не меняла возраст, только внешность. Я сделал себя ближе к ней по возрасту, потому что ровесники привлекают меньше внимания.

Я кивнула, а потом совершенно не к месту и не ко времени уточнила:

— То есть возраст Яна — не проблема, я правильно понимаю?

Папа поджал губы и сдержанно проронил:

— Скажем так, его возраст стоит последним в списке проблем.

Я не стала уточнять, что идет в списке перед этим. И насколько он длинный. Тем более папа уже склонился над журналом и принялся аккуратно выводить в нем текст распоряжения, а мне пришлось затаить дыхание.

Всего минуту спустя он поставил последнюю точку и снова на мгновение задумался. Остальные распоряжения были подписаны Роттом, но папа все же поставил свою подпись. Еще через секунду буквы вспыхнули переливчатым сиянием и тут же погасли.

— Что это значит?

— Что я все еще старший легионер столицы, — папа улыбнулся и посмотрел на меня. — Сейчас его приведут сюда. У нас есть немного времени, чтобы подготовиться.

Мы встали по обе стороны от двери. Папа наложил на нас какое-то маскировочное заклятие и заверил, что до первой атаки конвой нас не заметит. Оставалось надеяться, что их будет не слишком много.

Конвоиров оказалось четверо. Двое вошли первыми, Норман — за ними, еще двое вошли следом. Все пятеро заметно растерялись, увидев абсолютно пустой кабинет.

— Сейчас, — тихо велел мне папа.

Мы синхронно выпустили заклятия в двух ближних легионеров. Папа успел атаковать еще одного до того, как они сообразили, что происходит. А вот я оказалась не так проворна и потому получила ответный удар. К счастью, щит я тоже умела выставлять в одну секунду, а Норман молниеносно избавил меня от второго оппонента, ударив его локтем в нос. Как он и говорил, иногда и магам нужна грубая физическая сила.

На этот раз папа сам занялся запиранием двери, а заодно наложил на легионеров парализующее заклятие, потому что я не смогла сдержаться: шагнула к Норману и повисла у него на шее, крепко обнимая. Он ответил таким же крепким объятием и удивленным:

— Как ты здесь оказалась?

— Мы пришли тебя спасать, — смущенно улыбнувшись, объяснила я и чуть отстранилась, чтобы взглянуть на него.

На первый взгляд никаких других повреждений, кроме синяка и царапины на скуле от удара Ротта, не было. Я провела по ним рукой, залечивая и невольно вспоминая, как пол год а назад в подземелье Норман лечил меня.

— Еще где-нибудь болит? — тихо спросила я. — Они тебя… они тебе что-нибудь сделали?

Норман смотрел на меня совершенно незнакомым взглядом, в котором причудливо смешались удивление, восхищение, недоверие и что-то еще, чему я так и не нашла определение. Он медленно покачал головой.

— Со мной все в порядке… Ты пришла меня спасать? — переспросил он, как будто не был уверен, что услышал правильно.

Я смутилась еще больше и кивнула, а он, как будто не замечая того, что мы не одни, снова привлек меня ближе и поцеловал. Невзирая на то, что рядом стоял мой родной отец, я ответила на этот поцелуй с необычной страстью. Наверное, сказывался весь пережитый за сегодня стресс.

Папа деликатно кашлянул, прерывая эту сцену.

— Таня, сосредоточься, — позвал он, но в голосе его не было недовольства, которое я ожидала услышать. — Орта, низшие, да и мы пока в самом сердце Легиона.

Я, должно быть, стала пунцовой и нехотя отстранилась от Нормана. Тот в отличие от меня даже бровью не повел, но из объятий выпустил. А потом еще раз взглянул на папу, и только тогда на его лице появилось удивление.

— Господин Вонен… Не узнал вас сразу.

На мгновение их взгляды встретились, а я нервно закусила нижнюю губу, наблюдая за этим моментом. Двое самых важных мужчин в моей жизни. Я бы так хотела, чтобы они поладили. Потому что выбирать между ними было бы нечестно. И невозможно.

Папа внезапно улыбнулся и слегка поклонился Норману.

— Приветствую, ваше бывшее величество.

Норман нахмурился, а потом вопросительно посмотрел на меня.

— Ротт все равно уже знает, кто ты. Пришлось рассказать и папе.

— Ротт знает, кто я? — удивился Норман. — Разве он все это затеял не для того, чтобы снять с меня иллюзию?

— Нет, — я вздохнула и выпалила на одном дыхании: — Он потомок Гордона Геллерта и глава монархистов. Он давно понял, кто мы, поэтому на какое-то время оставил в покое. А теперь его человек выпустил из подземелий Орты низших и заблокировал порталы, поэтому весь спецкурс и преподаватели сейчас заблокированы в бальном зале. Ротт рассчитывает на чрезвычайную ситуацию после этой трагедии, чтобы получить дополнительные полномочия. После этого он убьет канцлера и станет временным правителем, а тебя выдаст за главного монархиста и публично казнит. Таким образом он надеется стать пожизненным канцлером или сразу королем. И судя по всему, он собирается все это провернуть за пару дней, чтобы никто не успел опомниться. Поэтому мы спасаем тебя таким дурацким способом, потому что нет времени на нормальный. И ты очень… очень нужен тем, кто остался в Орте. Кстати, я убила низшего, как ты меня учил.