Книга Смерть и дева. Эхо незнакомцев, страница 93 – Глэдис Митчелл

— Правда? Но близнецы могут придерживаться разного взглядов на убийства.

— Верно, юноша. А вот и ворота мистера Таунсенда, если я не ошибаюсь.

Судья команды Брука, мистер Таунсенд, был школьным учителем на пенсии. Еще до того, как в Бруке возник дефицит жилья, — то есть задолго до своего выхода на пенсию, — он приобрел в деревне два коттеджа почти за бесценок и перестроил их в один. И с тех пор был самому себе плотником, столяром и разнорабочим. Его любимым занятием стало во время каникул колесить по округе в поисках ценных материалов из старых, пущенных под снос домов, и приобретать — зачастую почти даром, — всевозможные каминные полки, панели, двери и кафельную плитку. Результаты его трудов выглядели разнородно, но более чем устраивали владельца.

Таунсенд открыл дверь сам.

— Входите, входите, — заговорил он. — Вы, наверное, миссис Брук с сыном. Входите же, входите!

— Вы ошибаетесь, — решительно возразила миссис Брэдли. — Я не миссис Брук, а это не мой сын. Это мистер Том Донах из крикетной команды Мида, а я — миссис Брэдли из деревни Вэндлс-Парва.

— Вэндлс? Эх, жаль, у нас нет традиции постоянных матчей с ними. Могли бы попытать удачу. Как ваши в этом году — делают успехи? Мы могли бы сразиться с ними через две недели в субботу. Входите, прошу вас.

Миссис Брэдли охотно рассказала о крикетной команде Вэндлс-Парвы, обнаружив редкую осведомленность, ибо викарий в Вэндлсе посвятил крикету воскресную проповедь как раз перед ее отъездом. А поскольку она обладала превосходной памятью, а также знала в лицо игроков команды Вэндлса, даже тех, с кем не была близко знакома, то вскоре они с хозяином дома уже вели оживленную беседу.

Женщина с приятным лицом внесла чай.

— Жена, — представил ее судья. — Дорогая, это миссис Брэдли из Вэндлс-Парвы и мистер Том Донах из команды наших недавних противников, из Мида. Присядь, дорогая. Присядь. Присядь.

— Из Мида? — переспросила женщина. — Боже мой!

— Да, дорогая. Но ты же помнишь, мистер Донах не местный. Откуда ему было знать, какая у Мида репутация.

— Репутация Брука тоже не блестящая, если верить сэру Адриану Коксу, — с усмешкой напомнил Том.

— Ну, не знаю, не знаю. Надо, конечно, принять во внимание настроения местных. Лично я всегда считал, что этот матч с Мидом был ошибкой, но какой смысл теперь об этом толковать. Однажды на приходском собрании я высказался, но даже священник меня не поддержал, а Уилер, наш церковный староста, который должен бы рассуждать благоразумно, только и сказал (прости, дорогая, и вы тоже, миссис Брэдли): «Что? И пусть такой-сякой Мид думает, что мы их испугались?» Ну и что тут сделаешь? Я даже не судил честно, но это едва ли моя вина. Мера, как говорится, за меру, и если бы этот тупица Корниш судил беспристрастно, то и я делал бы то же самое. Вот здорово было бы сыграть против приличной деревни вроде Вэндлса, — мечтательным тоном добавил он.

Миссис Брэдли пообещала сделать все, что в ее силах.

— Только знаете, что я вам скажу? — добавила она, вдруг вдохновившись. — Если дело с матчем решится, как насчет приглашения для мистера Донаха на место бэтсмена?

— Вместо Уитта, хотите сказать? Даже не знаю. Вы только не обижайтесь, мистер Донах, но начну с того, что я, конечно, не капитан, и кроме того, понятия не имею, как отнесется команда, если мы примем к себе того, кто уже играл за Мид.

— Думаю, паршиво отнесется, — отозвался Том. — Скверная вышла история. Есть какие-нибудь теории на этот счет?

— Да-да, конечно. Сколько угодно! Сколько угодно. Вот например: во‐первых, это сделал юный Дерек Кокс; во‐вторых, ребята из бара или из кухни; в‐третьих, Уитт сделал это сам; в‐четвертых, кто-то проник из Мид-Хауса в павильон и убил его; в‐пятых, виноват кто-то из зрителей.

— Да, но…

— А теперь — возражения против этих теорий и примечания к ним: первая — на Дерека это не похоже, это насильственное преступление. Вторая — у всех есть железные алиби; примечание: если только не было сговора. Третья — непростой способ убить самого себя, да и биту нашли слишком далеко от трупа; примечание: по сути дела, суицид исключен. Четвертая — пока что наиболее вероятна, на ней следует сосредоточить внимание полиции. Примечание: она предполагает преступное попустительство кого-то из обитателей Мид-Хауса; и второе примечание: рассчитать время было бы затруднительно, если только у самого Уитта не была назначена встреча с убийцей, потому он и ушел с поля в определенное время, что, по-моему, очень маловероятно, и опять-таки, о, нет само убийство маловероятно. Пятая — зная окрестности, я не представляю себе, как кто-нибудь из зрителей мог попасть в павильон.

— Однако! — воскликнул Том. — Поздравляю вас, сэр! Если мне позволено так выразиться, учителя от бога сразу видно.

— Да-да, даром изложения я не обделен. А что касается более лестного описания… — и он с трогательным смущением улыбнулся.

— Так или иначе, вы выразились коротко и ясно, — вмешалась миссис Брэдли. — Среди ваших теорий наверняка есть верное истолкование случившегося. Лично я склоняюсь к вашему четвертому предположению. Думаю, некто прошел через дом в павильон, и, как и вам, мне кажется, что дальнейшие события указывают на некий сговор между кем-то, состоящим в команде Мида (или, разумеется, Брука) и убийцей.

— В команде Брука… — задумчиво протянул хозяин дома. — Да, разумеется. Сложная взаимосвязь событий есть всегда! — Но развивать эту мысль он не стал, только добавил: — Значит, речь идет о немалом количестве людей. Несмотря на то что эта деревня должна была болеть за бедного Уитта как за земляка, а не за игроков из Мида, нет никаких сомнений, что в своей деревне он, что называется, не пользовался особой популярностью.

Миссис Брэдли живо заинтересовалась его словами, а Донах положительно сгорал от любопытства.

— Что вы имеете в виду, сэр? — нетерпеливо спросил он. Но мистер Таунсенд уже понял, что сказал значительно больше, чем собирался.

— Я тоже из Брука, хоть и не по рождению, — ответил он.

Считая, что уже получила все сведения, какие только можно было вытянуть из судьи команды Брука, миссис Брэдли поднялась. А у Тома Донаха нашелся еще один вопрос:

— Допустим, что с бедным мистером Уиттом все-таки разделался кто-то из Брука, кто бы это мог быть, по-вашему? — спросил он.

Но бывший школьный учитель уклонился от ответа.

— Об этом лучше спросите у остальных, — посоветовал он.

— Весьма приятный человек, — заметила миссис Брэдли, когда они вернулись к Джорджу и автомобилю. Донах охотно согласился с ней.

— В сущности, по очкам Брук до сих пор легко обходит Мид, — сказал он. — Почему-то эти люди кажутся гораздо более нормальными.

— Смотря что вы имеете в виду, — откликнулась миссис Брэдли. — И я, говоря об этом, не то чтобы ссылаюсь на нашего дорогого Джоуда. К примеру, разве можно назвать нормальным кузнеца?