Книга Воины бури, страница 63 – Бернард Корнуэлл

– Рагналл предложил, чтобы я стал королем островов, а он – королем Британии, – сообщил мне Сигтригр той ночью.

– Островов?

– Всех морских островов. Всех вдоль побережья – пояснил зять.

Он махнул рукой в сторону севера. Я плавал в тех водах и знал, что север Ирландского моря представляет собой мешанину из островов, скал и диких волн.

– Скоттам это не понравилось бы, – хмыкнул я. – А от скоттов не бывает ничего, кроме бед.

Сигтригр расплылся в улыбке:

– Как я понимаю, именно это предполагал Рагналл. Пока он захватывал земли саксов, я прикрывал ему спину, сдерживая шотландцев. – Он помолчал, глядя, как искры, кружась, улетают во тьму. – Мне бы достались скалы, водоросли, чайки да козы, ему же – золото, пшеница и женщины.

– И ты сказал «нет»?

– Я сказал «да».

– Почему?

Сигтригр вперил в меня единственный глаз. Вместо другого остался затянувшийся морщинистый рубец.

– Дела семейные, – пояснил он. – Так пожелал мой отец. Жизнь тут, в Ирландии, становится трудноватой, пришло время подыскивать новые земли. – Зять пожал плечами. – Кроме того, стань я повелителем островов, то мог бы обратить камни в золото.

– Скалы, водоросли, чаек и коз?

– И корабли, – хищно добавил ярл, видимо подразумевая пиратство. – И еще ходят слухи, что некие земли лежат за морем.

– Слышал я эти байки, – отмахнулся я.

– Ты только подумай! Новые земли! Ждущие поселенцев.

– Нет там ничего, кроме пламени и льда, – отрезал я. – Я плавал туда однажды – туда, где сверкает лед и где горы плюются огнем.

– Тогда мы возьмем огонь и растопим лед.

– А дальше что? – спросил я. – Болтают, что есть и другие земли, но их населяют чудовища.

– Тогда мы перебьем чудовищ, – самодовольно заявил он.

Его восторженность вызвала у меня улыбку.

– Значит, ты ответил брату, что согласен?

– Да! Я стал бы морским конунгом, а он – королем Британии. – Тут зять помедлил. – Потом Рагналл потребовал Стиорру.

Вокруг костра повисло молчание. Стиорра слушала нас, и ее продолговатое лицо хранило серьезность, но вдруг она поймала мой взгляд и едва заметно улыбнулась потаенной такой улыбкой. Люди, сидевшие чуть поодаль от костра, наклонялись поближе, стараясь уловить разговор, и передавали его тем, кто не мог слышать.

– Ему понадобилась Стиорра, – без выражения повторил я.

– Ему всегда нужны заложники, – вмешался Орвар.

Я скривился.

– Обычно в заложники берут членов вражеских семей, а не своих друзей.

– Для Рагналла мы все враги, – вставил Бьярк. То был владелец «Нидхёгга» – высокий и худощавый норманн с длинной бородой, заплетенной в косицу, и с наколотыми рисунками корабля на обеих щеках.

– Твоя жена тоже у него? – уточнил я.

– Жена, две дочери и сын.

Выходит, Рагналл правил посредством страха, одного только страха. Люди его боялись, и недаром, поскольку он и в самом деле пугал. Вождь, правящий при помощи страха, обязан быть успешным. Ему полагается вести народ от победы к победе, потому что в тот миг, как он выкажет слабость, такой вождь становится уязвим. А Рагналл потерпел поражение. Я разбил его в лесу под Эдс-Байригом, прогнал из окрестностей Сестера. Поэтому не стоит удивляться, что люди, оставленные им в Ирландии, с такой готовностью преступают данные ему клятвы.

Однако тут возникал еще один вопрос. Если воин дал клятву верности, а после этого господин в подкрепление этой клятвы берет заложников, то сохраняет ли клятва силу? Когда воин накладывает ладони поверх моих, когда произносит слова, связывающие его судьбу с моей, он становится мне братом. Рагналл, похоже, не доверял никому. Он брал с людей и клятвы, и заложников. В каждом ему виделся враг, а человек не обязан соблюдать верность врагу.

– Госпожа Стиорра нужна была ему не как заложница, – проворчал Сварт – здоровяк, главный помощник Сигтригра.

– Это точно, – согласился Сигтригр.

– Мне предстояло стать его женой, – добавила Стиорра. – Пятой женой.

– Это он тебе сказал? – уточнил я.

– Нет, Фулла, его первая жена. И еще показала мне свои шрамы. – Речь ее звучала очень спокойно. – Отец, ты когда-нибудь бил своих женщин?

– В этом моя слабость. – Я улыбнулся ей через пламя костра. – Не бил.

Она улыбнулась в ответ:

– Я помню, как ты рассуждал, что мужчина не должен бить женщину. Часто повторял это.

– Я считаю, только слабый мужчина бьет женщину. – Некоторые из присутствующих заерзали, но никто не возразил. – С другой стороны, надо быть сильным мужчиной, чтобы иметь больше, чем одну жену, – продолжил я, глянув на Сигтригра.

Тот рассмеялся.

– Я бы не осмелился, – признался он. – Стиорра раскатала бы меня в лепешку.

– Так, значит, Рагналл потребовал Стиорру? – вернулся я к разговору.

– Он привел весь свой флот, чтобы забрать ее! Сотни воинов! «Это мое право», – заявил он. И мы ушли сюда.

– Сбежали сюда, – сухо поправила Стиорра.

– У нас было шесть кораблей, – пояснил Сигтригр. – А у него – тридцать шесть.

– И что случилось с вашими шестью?

– Мы задобрили ими ирландцев, обменяв на зерно и эль.

– Тех самых ирландцев, которым заплатили за вашу смерть? – удивился я. Сигтригр кивнул. – И почему они вас не убили?

– Потому что не хотят умирать на этих скалах, – ответил зять. – И из-за твоей дочери.

Я перевел взгляд на Стиорру:

– Из-за твоего колдовства?

Стиорра кивнула, потом встала; в свете резких отсветов костра ее лицо казалось суровым.

– Отец, пойдем со мной, – позвала она, и я заметил, что люди Сигтригра улыбаются, веселясь какой-то ведомой только им шутке. – Идем? – Стиорра кивнула в сторону запада. – В любом случае пора.

– Пора?

– Ты сам все увидишь.

Я пошел за ней. Она взяла меня за руку и повела вниз по склону, потому что ночь была темная, а тропа крутой. Шли мы медленно, давая глазам привыкнуть к темноте.

– Это я, – негромко произнесла Стиорра, когда мы спустились к подножию холма.

– Госпожа, – откликнулся из тьмы чей-то голос.

Очевидно, что у грубой каменной стены, перегораживающей узкий перешеек, соединяющий форт с большой землей, были выставлены часовые. Теперь я увидел огни – лагерные костры вдали на материке.

– Сколько народу вокруг тех костров? – спросил я.

– Много сотен, – спокойно сообщила Стиорра. – Достаточно, чтобы растоптать нас, поэтому нам пришлось использовать иные способы сдержать их.