Онлайн книга «Танцы в нечётных дворах»
|
— Да уж, не дай бог проблем, от которых хранят такие ангелы. Документ ему покажи, пусть скажет, что делать. — Так и сделаю. Обнимаю тебя. — Позвони вечером, расскажешь. А то волноваться буду. Оля сказала это таким же тоном, каким тогда, сто лет назад, на пирсе предложила поехать в гости к Наташе. Эльза улыбнулась в трубку: — Я очень тебя люблю. А в ответ услышала короткие гудки. Вадим Сергеевич ходил по кабинету, держа в руках лист бумаги, который принесла Эльза. Лицо его было озабоченным и хмурым. Потом положил документ на стол. — Не думал, что твой муж может быть причастным к этому делу. Эльза пожала плечами: — Похоже, я многого о нем не знала. С момента, когда она переступила порог адвокатской конторы, ей стало легче дышать, а чувство опасности, нахлынувшее в момент, когда она открыла принадлежавшую Стасу папку с документами, почти прошло. — Вадим Сергеевич, я хочу оставить у вас всю папку, можно? И еще… Я хотела бы попросить вас просмотреть все документы, может, там есть что-то, компрометирующее моего бывшего свекра. Он звонил мне на новый номер, угрожал. Я его боюсь. — Уверен, у меня получится его утихомирить и без компромата. Не волнуйся, Лизанька. Эльза с облегчением вздохнула и спросила то, что ее больше всего беспокоило в данный момент: — А меня не посадят за то, что я украла документы у мужа? Ее собеседник сел в кресло напротив, посмотрел на нее внимательно и твердо ответил: — Нет, Лизанька, тебе ничего не грозит. Все эти документы — ваша совместная собственность, как и все, что было в вашем доме, когда вы еще были женаты. — Но теперь-то мы разведены. Он может потребовать все это назад… — Уверен, он не знает, что документы у тебя. Помнишь, он упомянул кого-то, когда шел обыск? — Да, говорил о какой-то приятельнице, которая заходила, и он оставлял ее в квартире одну. Боже, сколько их было у него! Приятельница, беременная Аня, и еще эта Дана, которую принимали за его жену… Как я могла всего этого не видеть? Адвокат встал с кресла и быстрым шагом подошел к столу. — Как, ты говоришь, ее зовут? — Аня… — Нет, другое имя. — Дана. О которой Аня думала, что она его жена, я вам рассказывала… — Лизанька, эту женщину, которой Беспалый подарил два банковских счета, зовут Даниэла… Даниэла Паскал. Это, может, и есть Дана. И, возможно, именно ее и подозревал в хищении документов твой муж. Думаю, надо сделать нотариально заверенную копию документа и позвонить в полицию. Стефан еще занимается этим делом? Эльза вспыхнула, как будто адвокат спросил ее о чем-то неприличном. — Да. Кажется, да… Стефан, все бросив, примчался в контору Вадима Сергеевича ровно через десять минут после звонка. Просмотрев документ, он позвонил в комиссариат, попросив объявить в розыск Даниэлу Паскал. А после, положив трубку, спросил: — Эльза, скажи, а эта девушка, которую ты фотографировала у себя дома… — Аня. — Да, Аня. Она не рассказывала тебе ничего о той Дане? Ничего такого, что помогло бы нам ее найти? Если это окажется она, конечно… — Нет, не рассказывала, но они много раз виделись, может, что и знает… Только я не знаю, как найти Аню. Даже фамилии нет. — Ну, фамилия — это дело техники. Как, впрочем, и адрес, — Стефан впервые улыбнулся, он выглядел так, словно только что решил сложный ребус. — Тогда же скорая помощь к ней приезжала, у них и узнаю. И чуть не вприпрыжку выскочил из кабинета, едва успев попрощаться. Адвокат с улыбкой посмотрел на Эльзу: — А он человек, увлеченный своей работой. И работой небезопасной. Лизанька, тебя это не пугает? — Вадим Сергеевич, у меня с ним ничего нет. Только легкий флирт, да и тот странный. Перед началом этой истории с убийством я узнала, что Стефан — мой театральный поклонник. Что ходит на все спектакли, давно влюблен. А потом он появился в качестве следователя. Иногда как будто ухаживает за мной, заботится, потом вдруг пропадает. И все. Бог его знает, что там на уме. — Надо же, я думал, что вы встречаетесь. А, впрочем, ладно. Может, он стесняется? Я тоже такой был… И потерял поэтому одну прекрасную женщину… Эльза вышла из конторы, и на душе у нее было легко. Кажется, скоро развяжется еще одна веревочка, которая соединяет ее с этим городом. Но есть еще большая нерешенная проблема — отец. Отец, который сказал ей, что мать пропала, а сам не только знал, где она, но и сделал все для того, чтобы она сюда не приехала… Конечно, он ревновал, это ясно. Но вот так держать в неведении дочь? Не отдать жене паспорт? Это уже слишком. Надо поговорить с ним, с глазу на глаз, как взрослые люди. И все выяснить. Все понять, разобраться. Иначе она не сможет простить его. А, не дав ему этот шанс, однозначно уедет с тяжелым сердцем. И Эльза решительно направилась в сторону родительского дома. Когда она вошла во двор, отец сидел в саду на стуле и читал газету. Она готова была поклясться: он ее видел, но специально не повернул головы. — Папа, здравствуй. Я пришла с тобой поговорить. — Мне не о чем с тобой разговаривать. — Может, тебе интересно будет знать, что я больше не на подписке, и собираюсь переехать в другой город? — Никуда ты не денешься отсюда. — Почему это? — Потому что это глупо. И еще, потому что я так сказал. И вообще, я предпочел бы, чтобы ты вернулась к мужу. — Мы официально оформили развод, а Стас — за решеткой. — Ты его сдала, что ли? Хорошая жена… — А ты что, знал, что он занимается чем-то противозаконным? — А то ты не знала. Но замуж-то за него пошла. — У нас дома нашли оружие. А это не шутки. — Кто нашел? Менты, которых ты привела? Ты хоть понимаешь, что никогда больше не найдешь такого хорошего мужика? Ты дура, ты стареешь, и ты уже никому не нужна. А так жила как у бога за пазухой… Уйди лучше, не зли меня! — А еще у него в папке с бухгалтерией обнаружился документ, который говорит о его связи с убийством Беспалого. Это тоже ерунда, по-твоему? — Ты что, украла у мужа документы? — Не украла, а взяла. Я тогда была еще его женой, и все у нас было общее. Я, кстати, у тебя тоже документы взяла. — Я видел. Принесешь и положишь обратно. — Нет, папа. Они в суде. Потому что мама жива, я ее видела и скоро привезу сюда. — Что? Старая шлюха жива? Даже не говори мне о ней! Отец отшвырнул газету. Лицо его побагровело, глаза как-то нездорово заблестели. В первый момент Эльзе стало страшно, как в детстве. Будучи подростком, она от этих вспышек гнева убегала в свою комнату и запиралась на ключ. Но ей никогда не приходило в голову противостоять отцу. Она его боялась. Вот сейчас, в эту минуту Эльза поняла: она всегда его боялась, всю жизнь. Было в его характере что-то странное, непредсказуемое, отчего он мгновенно, беспочвенно становился агрессивным. И еще у него не было рамок, никаких сдерживающих факторов. Разозлившись, он позволял себе все, что угодно: бить посуду, ломать мебель, грязно материться. Мог даже ударить ее, если она не успевала убежать. За годы замужества Эльза подзабыла эти детские впечатления, но сейчас они нахлынули с такой силой, как будто ей по-прежнему пятнадцать, дверь закрыта, и бежать некуда… |