Книга Ураган. Книга 2. Бегство из рая, страница 98 – Джеймс Клавелл

Скрэггер сыпал ругательствами целую минуту без передышки и ни разу не повторился.

– Черт подери, Скрэг, мы должны получить их обратно, – дрожащим голосом произнес Восси, – мы должны их вернуть, иначе «Шамалу» конец.

– Это я и так знаю, приятель. – Скрэггер с бесстрастным лицом просчитывал варианты.

– Может быть, мы смогли бы получить новые в Эль-Шаргазе или Дубае… – предположил Вилли, – сказать, что свои мы потеряли.

– Ради всех святых, Вилли! – взорвался Восси. – Ради всех святых, они запихнут нас в кутузку так быстро, что мы не успеем сообразить, где голова, где задница! Вспомни Мастерсона!

Один из их механиков пару лет назад забыл возобновить свою эль-шаргазскую визу и попытался с невинным видом пройти паспортный контроль. И хотя его виза была просрочена всего на четыре дня, а его паспорт в остальном был в полном порядке, его тут же сопроводили в тюрьму, где он в большом дискомфорте протомился шесть недель, после чего его выпустили, но навсегда выслали из страны. «Черт возьми, – заметил один британский чиновник, работавший в Эль-Шаргазе, – тебе дьявольски повезло, что ты так дешево отделался. Ты же знал закон. Мы до хрипоты напоминали вам об этом…»

– Будь я проклят, если полечу отсюда без моего паспорта, – сказал Восси. – Я не могу. Он у меня под завязку набит этими чертовыми визами для всех государств залива, Нигерии, Великобритании, так что же теперь, взять все это и бросить? У меня месяцы уйдут, чтобы их восстановить, месяцы, да и то не знаю, получится ли… И как быть с Эль-Шаргазом, а? Место это просто замечательное, слов нет, но без паспорта и действительной визы там одна дорога – за решетку!

– Верно, Эд. Черт подери, и завтра к тому же священный день, когда все закрыто туже, чем комариная задница. Вилли, ты помнишь, кто был этот полицейский? Он из армейских? Или «зеленая повязка»?

Помолчав секунду, Вилли сказал:

– Он был не из «зеленых повязок», Скрэг, он был армейский. Старый такой, с седыми волосами.

– Кешеми? Сержант?

– Точно, Скрэг, именно он.

Скрэггер снова выругался:

– Если старый Кешеми скажет, что нам придется ждать до субботы или до субботы через неделю, так оно и будет.

В этой местности и сейчас полиция функционировала так же, как всегда, входя в состав вооруженных сил, и «зеленые повязки» в ее работу не вмешивались, разве что все полицейские поснимали свои шахские бляхи и надели на рукав повязки с именем Хомейни.

– К ужину меня не ждите. – Скрэггер зашагал в темноту.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ УЧАСТОК БЕНДЕР-ЛЕНГЕ. 19:52. Капрал зевнул и вежливо покачал головой, говоря на фарси с радиооператором базы по имени Али Паш, которого Скрэггер привел с собой в качестве переводчика. Это был симпатичный тегеранец лет тридцати, который окончил американскую школу радистов в Исфахане и работал на ИВК в Бендер-Ленге уже три года. Скрэггер терпеливо ждал, слишком хорошо зная иранцев, чтобы прерывать их. Беседа длилась уже полчаса.

– О, вы хотели спросить про паспорта чужеземцев? Паспорта находятся в сейфе, где им и положено быть, – говорил полицейский. – Паспорта – вещь ценная, и мы храним их под замком.

– Совершенно справедливо, ваше превосходительство, но капитан чужеземцев хотел бы забрать их, пожалуйста. Он говорит, что они нужны им для смены сотрудников.

– Разумеется, он может получить их назад. Они же являются его собственностью, так ведь? Разве он и его люди за эти годы не вылетали столько раз, чтобы помочь нашим людям и спасти их? Конечно, ваше превосходительство, как только сейф откроют.

– Прошу вас, нельзя ли его открыть прямо сейчас? Чужеземцы очень оценили бы вашу доброту. – Али Паш был так же вежлив и нетороплив, ожидая, пока полицейский сам не сообщит необходимую информацию. – Это, безусловно, было бы большой услугой с вашей стороны.

– Разумеется, но он не может их забрать, пока ключ от сейфа не появится здесь снова.

– А-а. А могу я осмелиться спросить, где находится ключ в данное время, ваше превосходительство?

Капрал махнул рукой в сторону большого старомодного сейфа, господствовавшего в кабинете:

– Взгляните, ваше превосходительство, вы сами видите, ключ не висит на своем крючке. Более чем вероятно, что сержант держит его у себя.

– Как это мудро и правильно, ваше превосходительство. Вероятно, его превосходительство сержант сейчас находится у себя дома?

– Его превосходительство будет здесь завтра утром.

– В священный день? Позвольте мне выразить мнение, что нам очень повезло, что наша полиция имеет столь высокое представление о долге и работает с таким рвением. Я полагаю, его не следует ждать рано.

– Сержант есть сержант, но кабинет открывается в семь тридцать утра, хотя полицейский участок, разумеется, открыт днем и ночью. – Капрал раздавил окурок в пепельнице. – Приходите утром.

– Благодарю вас, ваше превосходительство. Не хотите ли выкурить еще сигарету, пока я объясню ситуацию капитану?

– Благодарю вас, ваше превосходительство. Редко доводится выкурить иностранную, спасибо.

Сигареты были американские, и такое подношение ценилось высоко, хотя ни тот ни другой не упоминали об этом.

– Позвольте предложить вам зажигалку, ваше превосходительство. – Али Паш закурил сам и пересказал Скрэггеру содержание их разговора.

– Али Паш, спросите его, дома ли сержант сейчас.

– Я уже спрашивал, капитан. Он сказал, что его превосходительство будет здесь утром.

Али Паш скрыл свою скуку, он был слишком вежлив, чтобы сказать Скрэггеру, что уже в первые несколько секунд понял, что этот человек ничего не знает, ничего не станет делать и что вся эта беседа и вообще приход сюда – пустая трата времени. И конечно же, полицейские предпочитают, чтобы их не беспокоили среди ночи по столь несущественным вопросам. Какое это имеет значение? Разве они хоть раз теряли чей-нибудь паспорт? Разумеется, нет! Какая еще смена сотрудников?

– Если мне будет позволено дать вам совет, ага? Утром.

Скрэггер вздохнул. «Утром» могло означать и «завтра», и «послезавтра». Нет смысла пытаться выяснить поточнее, с раздражением подумал он.

– Поблагодарите его от моего имени и скажите, что я буду здесь завтра прямо с утра пораньше.

Али Паш сделал, как просили. На все воля Аллаха, с тоской подумал капрал, голодный и обеспокоенный тем, что вот еще неделя прошла, а зарплаты все нет и нет и не было уже много месяцев, а базаари-заимодавцы требуют возвращения своих ссуд и моя семья едва не голодает.

– Спокойной ночи, ага, – сказал он Скрэггеру.

– Спокойной ночи, ага. – Скрэггер подождал, зная, что их уход будет таким же вежливо долгим, как и беседа.

Снаружи на узкой дороге, которая была главной дорогой этого портового города, он почувствовал себя лучше. Любопытные зеваки, все мужчины, окружили его старый помятый «универсал» с крылатой эмблемой «С-Г» на дверце.