Книга Корона из ведьминого дерева. Том 1, страница 64. Автор книги Тэд Уильямс

Лунный серп давал достаточно света, чтобы Морган сумел разглядеть нечто вроде ножа, сменившее шипы на подошве сапог тролля.

– Коньки? – спросил принц, слегка удивившись. – Тут нет ничего нового. Местные жители все время катаются на льду. И даже мы, в Эркинланде.

Сненнек покачал головой.

– Ты не видишь красоту того, что я сделал. Вот, сядь. Дай мне ногу.

Морган что-то проворчал, но сел на скользкий камень и поднял ногу. Сненнек подобрался к нему и начал возиться с боковыми шипами. Через пару мгновений, наполненных звоном и лязганьем, от которых у Моргана защекотало ступни даже в сапогах, тролль поднял руки.

– Видишь? Я придумал сделать так, чтобы шипы для лазанья можно было убрать и перевернуть, вот так… а когда они правильно закреплены, они превращаются в клинки для разрезания льда.

– Катания на льду.

Но Морган был впечатлен. За несколько мгновений тролль превратил шипы в коньки. Когда он смотрел, как Сненнек проделывает ту же операцию со вторым сапогом, он неожиданно сообразил, что это значит.

– Ты хочешь сказать, что мы будем кататься на коньках? На озере?

Сненнек фыркнул:

– Не волнуйся! Я уверен, что церковные люди в Доме предков не будут возражать.

У Моргана появилось ощущение, что Сненнек плохо знает эйдонитских священников.

– Но… я никогда не катался на коньках.

Наконец к ним присоединилась Квина, которая по какой-то непонятной Моргану причине остановилась, вернулась вверх по склону и теперь тащила тяжелую ветку, длиннее, чем она сама.

– Не бойся, Морган-принц, – сказал Сненнек. – Я покажу. Я потрясающий наставник. И очень многому научил Квину.

– Много, да, – подтвердила она, пристроив ветку на камне возле озера и усаживаясь на нее. – Поэтому я сегодня не скользить по льду. Я здесь сидеть. Если вы упадете в холодную сырость, принц высочество… – Квина похлопала рукой по тяжелой ветке: – Она чтобы вас вытащить.

Если уж сама Квина не хотела выходить на лед, то Морган и того меньше. Его дед и бабушка рассказывали жуткие истории о том, какими опасными могут быть лед и снег на далеком Севере. Но Сненнек уже подталкивал его к похожей на гладкое стекло поверхности.

– Теперь делай, как я. Колени должны согнуться!

Морган старался изо всех сил, но всякий раз, когда ноги его подводили и он падал, он мог бы поклясться, что слышал треск льда. Ему было трудно получать удовольствие от катания по замерзшему, залитому лунным светом озеру, когда он мог думать только о ледяной черной воде подо льдом.

– Какая неудача! – вскричал Сненнек в четвертый или пятый раз, да так радостно, что Моргану отчаянно захотелось хорошенько его лягнуть, но приходилось тратить все силы и внимание на то, чтобы подняться и не упасть снова.

– Не бойся упасть, Морган-принц! Ведь именно так обретается истинное знание! Вот почему создатели дали нам заднюю часть, защищенную жиром. Разве у волков есть что-то подобное? Или у овец? Нет, только люди, которые обретают знания и опыт благодаря каждому падению, обладают таким полезным местом.

Морган уже жалел, что не отправился в Копстад с приятелями, даже если их вечеринка закончилась потасовкой. Он бы уже хорошенько набрался и чувствовал себя прекрасно, и даже тумаки, полученные от риммеров, наверняка были бы не такими болезненными, как катание по льду под присмотром Сненнека.

– Клянусь Богом, мне кажется, я сломал колено и одновременно задницу! Разве такое вообще возможно?

– Не бойся, Морган-принц. Ты хорошо справляешься для первого раза! – По крайней мере тролль получал удовольствие от происходящего. – Да, маши руками, вот так, вверх-вниз, вверх-вниз и по кругу, чтобы не упасть. Попытайся скользить… сюда ко мне, чуть дальше… разумеется, я знаю, что у тебя болит колено, но ты ведь видишь? Я такой хороший наставник, что у тебя уже получается. Скоро ты помчишься по льду, как настоящий канук!

– И у меня есть длинная палка, – заверила Квина Моргана так тихо, чтобы Сненнек не услышал. – На всякий случай.

♕

Разговор переходил от настоящего к прошлому, от сражения с драконом к разведению коров. В качестве части поместья в Энгби Изгримнур подарил Слудигу и его жене несколько сотен голов северного скота, животных с длинными телами и короткими ногами, и Слудиг был ими по-настоящему одержим.

– Вы не поверите, – повторял он, – но в каком-то смысле они такие же интересные, как люди.

– Я подозреваю, дело тут в людях, с которыми вы встречались, а не в скоте, который выращиваете, барон, – заявил Тиамак, и все дружно рассмеялись.

Однако Слудиг довольно долго ему не отвечал.

– Говоря по правде, нас в Энгби беспокоят не люди, – сказал он наконец.

– Не забывай, муж, мы собрались здесь, чтобы праздновать и радоваться, – напомнила ему Альва.

Саймон почувствовал, как вдруг начала рассеиваться приятная дымка, окутывавшая его благодаря пиву и компании друзей. Судя по взглядам, которыми обменивались Слудиг и его жена, он не ошибся, и их беспокоило нечто очень серьезное и темное.

– Ты о чем? – спросил он. – Что значит «не люди»?

Слудиг покачал головой:

– Послушай, величество, давай поговорим о чем-нибудь другом. Например, про твоих внуков. Я слышал, Морган уже превратился в мужчину. Как бы я хотел на него взглянуть!

– Я тоже. – Саймон нахмурился. – По крайней мере, хотя бы иногда. – Он понимал, что Слудиг пытается увести его в сторону от чего-то важного, и ему это не понравилось. – Расскажи, что тебя беспокоит, Слудиг.

– Ничего такого, что представляло бы интерес для ваших величеств. Север всегда был странным местом. Возможно, нынешней зимой больше обычного – не более того.

– Белые Лисы?

– Муж, – произнесла Мириамель, и Саймон уловил в ее голосе интонации, которые слишком хорошо знал. – Слудиг не хочет говорить об этом сейчас.

– Прошу меня простить, но королева права, – сказал Слудиг. – Не стоит начинать серьезный разговор, когда мы пьем хорошее вино и эль и делимся историями из прошлого. Но потом, пока вы еще здесь, на Севере, нам следует кое-что обсудить, и мы это обязательно сделаем.

Они вернулись к своим историям и другим темам, но настроение изменилось, и Саймон обнаружил, что вернуться к прежнему беззаботному веселью не получается.

– Самое отвратительное в жизни короля, – сказал он Бинабику, – это то, что ты можешь реализовать любое свое желание, но все время проводишь в тревогах и волнениях.

– Боюсь, это можно сказать не только про монархов, но и большинство тех, кто прожил достаточно долго, чтобы стать взрослыми мужчинами и женщинами. – Бинабик улыбнулся. – Что беспокоит тебя, друг Саймон? То, что сказал Слудиг, или долгое молчание ситхи, о котором ты говорил мне раньше?