Онлайн книга «Гимназия Царима»
— Из тех, кто вообще редко принимает приглашения. — О! — Теперь заинтересованными выглядели абсолютно все, а голоса соседей вдруг стали на полтона ниже. Они словно бы продолжали разговор, вот только прислушивались уж очень внимательно. — Какой род? — Женщины принялись строить догадки. — Здесь есть представители почти каждого, кроме разве что самых-самых. Возле дверей в этот момент случился переполох. — Не могут же это быть… — Голоса подруг перекрыло восклицание коралловой оснэ: — Провалиться мне на этом месте! Она быстро прикрыла ладонью рот, заглушая чересчур эмоциональное высказывание. — Тен Лораны! — Они! В зал входили старшие представители одного из самых известных в стране родов, а следом за ними шли их рослые сыновья. — Такие красавцы, — шепотом сказала одна гостья другой, — глаз не оторвать. — Согласна, — ответила ее подруга. — Отчего мы столь редко видим их в свете? — А это кто? — Ревнивые взоры мигом нацелились на невысокую темноволосую девушку, которая держала под руку старшего брата. Хотя миловидное личико выглядело непроницаемым, но, на придирчивый взгляд некоторых из присутствующих, казалось излишне бледным. — Неужели слухи оказались правдой? — Быть такого не может! — Об этом писали в журналах. — В изданиях любят приукрасить действительность. — А я из надежных источников узнала, что он действительно ее украл прямо со свадьбы. — Не мог он ее украсть! Скорее уж она сама убежала за ним следом. — Нет же, Эсташ тен Лоран у всех на глазах унес ее из дома лучшего друга, а тот пытался остановить, но не смог. Говорят, он их простил. — Кто кого простил? — К группе оживленно шушукающихся собеседниц подошла высокая статная женщина в строгом, но явно дорогом наряде, каждая складочка которого свидетельствовала о безупречном вкусе. — Олайош де Аллар простил своего друга и ту сомнительную девицу. — Да, да. Именно эта девушка, ее имя Мариона Эста, вышла за него замуж, а после сочеталась браком с тен Лораном, по древней традиции защитников. Говорят, такую магию невозможно разрушить. Подошедшая гостья вынула из кармана лорнет в оправе с бриллиантами и придирчиво осмотрела изящную темноволосую особу в сногсшибательном платье. — На мой взгляд, она совершенно неприлично цепляется за мужа, — высказалась одна из собеседниц. — Говорят, она из простой семьи, а ее отец рудокоп. — Поговаривают, из-за нее сенатор Орсель лишился своего места. — Каким образом? — Вы же знаете, что сабен Орсель была тяжело больна, а эта Мариона попросила не кого-нибудь, а самого энсгара ее осмотреть. — Энсгар ее муж, — насмешливо заломила брови статная гостья. — Дело не в этом, Элиза, а в том, что ей пришло в голову вмешаться. Ходили слухи, будто Астаил продвигал некий невыгодный ее семейству закон, настаивал на полном изъятии владений без выплаты компенсаций и даже давил на кого-то в Сенате. Вот она и отомстила. — А вариант, что девочка искренне желала помочь, не рассматривается? — покачав лорнетом, спросила Элиза. — Помочь? Сенатор аргументировал свой отказ и не желал постороннего вмешательства, а с тен Лораном они никогда не ладили. Осмотр состоялся лишь благодаря сыну сабен Орсель — Арто, кажется. Он и пригласил энсгара в дом, а после выяснилось, что причина болезни крылась в фамильном кольце. Его камни выделяли какое-то вещество, оказавшееся губительным для здоровья. — Но мать Арто Орселя пошла на поправку. — Да, зато сенатор в опале. Сейчас разбираются, знал ли он о происходящем или нет. — Это был такой милый мужчина, обходительный. А теперь он совершенно потерян для света. — Даже чересчур обходительный, слишком неестественный. — Как я погляжу, дорогие мои, это милое создание просто роковая женщина, — стараясь не рассмеяться, проговорила Элиза. — И она выглядит до неприличного счастливой, поэтому мы все завидуем. — Именно! Кхм-кхм… Элиза, что ты такое говоришь? — А я считаю, в самом похищении сокрыта какая-то тайна. — Согласна с тобой. И так крепко прижиматься к супругу попросту вульгарно. — Даже не желаю подходить и здороваться… — Дорогие, приберегите ваши жалящие язычки для кого-то другого, — прервала светских сорок Элиза. — Элиза! — Вы как хотите, а я пойду с ней знакомиться. Если она умудрилась захомутать двух лучших мужчин Кенигхэма, мне есть чему у нее поучиться. — Ты просто без ума от Олайоша, это нам давно известно. И теперь надеешься найти повод познакомиться с ним поближе. Вместо ответа Элиза подмигнула соседкам и решительно направилась в ту сторону, где остановились представители древнего рода, привлекавшие гостей, точный теплый свет ярких мотыльков. — В чем-то она права, — задумчиво произнесла коралловая гостья. — Если мы проигнорируем, тен Лораны даже не заметят, а если подойдем, точно обратят внимание. Подруги молчаливо согласились и, переглянувшись, дружно устремились к дверям зала. Попытки сосредоточиться на формулах оканчивались бесславно, значение символов упорно ускользало от моего сознания, и еще никогда заклинания по магической защите не казались такими сложными. А все потому, что дико отвлекало блаженное и громкое мурчание. Я в очередной раз скосила глаза, наблюдая, как худая полосатая кошка довольно жмурится, пока широкая ладонь защитника проходится по лоснящейся шкурке. Вот ведь одомашнилась, а не более как пять дней тому назад брат Эсташа подобрал ее, мокрую и облезлую, на улице. Она совсем вымокла под дождем, шипела и не давалась в руки. С тех пор кошка заметно освоилась. Кто бы мне поверил, заяви я во всеуслышание, что эта наглая полосатая морда имеет виды на моего защитника. Она нахальным образом оккупировала святое место на коленях мужа — мое законное место! — и требовала внимания Эсташа постоянно. То потрется бочком об его ноги, то обовьет щиколотку хвостом и прогнет спинку, когда он наклонится погладить, а то — вот бестия! — незаметно от мужа вцепится когтями в мою ногу, напав из-за угла. При случае даже куснет. За два выходных дома я выбросила уже пять пар тончайших дорогих чулок, потому что эта несчастненькая, «брошенная на произвол судьбы» кошечка (именно так описывал бедственное положение наглой морды Арриен) вела себя, точно ревнивая соперница. Пока я искоса поглядывала на нее, хитрые зеленые глазищи блеснули ярче, а мурчание стало еще громче. Она словно хотела сказать: «Готовься, готовься. Зубри хорошенько. Я же с полным правом буду наслаждаться за нас двоих. По-хорошему, тебя и вовсе из гимназии привозить не стоило». |