Книга Психокинетики-2, страница 47 – Рома Ньюман

Лапшин колебался. Путь оказался долгим. Побег от «зеленых беретов»… На базу нельзя… Скитания по Ближнему Востоку, возвращение в Москву, пленение в недрах правительственной организации, побег… И всё ради возможности найти и покарать виновных в гибели товарищей. Ответный ход офицера. Поступок чести. Честь…

— Твою мать, — прошипел Артем, опуская голову. — Не могу я в безоружного…

Пистолет упал в руку Владимиру Даниловичу. Телепат сноровисто выщелкнул магазин, патрон из патронника, сделал контрольный спуск и выбросил «вальтер». Герман выдохнул с заметным облегчением.

— Ну так что? Какой у нас теперь план? — спросил Артем, глядя себе под ноги.

Владимир Данилович собрался ответить, но осекся на полуслове. Что-то переменилось.

Частички насыпи, легкая строительная утварь, драная пыльная роба — небольшие предметы вдруг взлетели по всему котловану и замерли в метре над землей. Наступила непроницаемая тишина. Казалось, звук не мог просочиться из-за пределов котлована. Изменения гравитационных сил позволяли легковесным предметам беспрепятственно парить над землей. Одному лишь богу известно, какие еще законы физики были попраны в тот момент.

Владимир Данилович посмотрел вверх. Он угадал причину аномалий.

Все переменилось в одночасье. Сергей не знал, психические его силы сотворили такое или же случившееся стало результатом неких внутренних процессов в самом щите, — вот только в нем образовался проход, похожий на арку.

Недолго думая, Сергей размытым силуэтом влетел под купол.

Оказавшись внутри, Кравчук первым делом ощутил сильный жар. Лето вернулось и решило удивить всех «сороковником в тени». Земля под ногами оказалась выжженной точно так же, как возле особняка.

Александр в тот момент парил под сводом купола, окруженный золотым сиянием. Ядра или того, во что оно трансформировалось, Серега не увидел.

Он взлетел к брату и, взглянув на него, был поражен. Бесстрастное лицо, невыразительный взгляд, руки-плети, безвольно висящие вдоль тела.

— Саня… — Сергей коснулся его плеча. — Сашок!

Ярчайшая вспышка — и вот он уже в совершенно ином месте.

Цветущие деревья, некошеная трава, скамейки вдоль ухоженных аллей… И пруд. Тот самый, где Сашка впервые продемонстрировал свой дар. Конечно, Сергей сразу узнал городской парк Серпухова в разгар лета.

Брат стоял возле чугунной ограды, опоясывающей водоем. Он был одет в серые льняные брюки и свободную белоснежную рубашку.

— Ты все-таки пробился, — улыбнулся Александр расслабленной, умиротворенной улыбкой. — Упертый котяра.

— Саня… — Сергей подошел к брату. Уж он и не помнил, когда в последний раз тот был таким спокойным и, кажется, довольным текущим положением дел. — Где мы?

Александр удивленно вскинул брови, как бы говоря: «А ты сам не видишь?».

— Дома.

— Оно-то понятно… — Сергей посмотрел по сторонам, на матерей, размеренно гуляющих по аллеям с детскими колясками. — Это взаправду или иллюзия?

— Что есть правда и что — иллюзия? Главное, мы здесь и сейчас.

Он отвернулся, облокотившись на ограду пруда. Сергей встал рядом. Он определенно чувствовал запах воды.

— Здесь-то все и началось, — произнес Александр. — На этом пруду родилась моя мечта.

— Надо вернуться, бро! Там такое творится, знаешь ли…

— Помнишь, ты говорил о высшей цели? О причине того, почему мы с тобой родились такими. Кажется, я понял. Ты говорил о необходимости быть честным с собой, следовать себе, своей сути. А я добавлю: прыжок веры. Нужно быть готовым нырнуть в неизвестность ради высшей цели. Я чувствую, что готов.

Сергей переменился в лице.

— Что ты задумал? — спросил он, схватив брата за рукав.

— Дойти до конца. Я заблуждался насчет Ядра, братка. Все мы заблуждались. Это не просто вселенская батарейка, а нечто невообразимо большее. Но чтобы постичь его до конца, я должен пойти следом.

— Ты чего несешь?! Послушай, бро! Я ни черта не понимаю в том, что происходит, но у тебя с головой непорядок. Как же мама? Подумай о ней! А Юля?! У вас только-только что-то наметилось! А я? Что мне без тебя делать? А? Отец ушел — и ты хочешь? А?! Я тебя спрашиваю!

Александр улыбнулся. Устало и печально.

— Я совершил ужасные вещи… И речь не о Сухом или его прихвостнях. Все куда циничнее и страшнее. Я не вижу пути назад. Только вперед.

Сергей ударил с левой. Голова брата дернулась в сторону, он отшатнулся, хватаясь за ограду.

— Да что с тобой такое, гребаный ты псих?! — закричал на него Серега. — Мессия, да?! В мученика играешь?! Ты нужен нам! Ты мне нужен! Семья — вот что важнее всего! Важнее мечты и всего остального…

— Я не знаю, что случится дальше, куда я уйду… Но все не зря, мелкий. Все не зря.

Серега ударил с правой — куда сильнее, чем в первый раз.

— Нет! Не говори так!

Толкнул пирокинетика в грудь.

— Нет!

Александр приблизился к брату, положил руку ему на плечо.

— Позаботься о маме.

Серега переместился обратно, в котлован — резко, без предупреждения. Они с братом по-прежнему висели над землей. Свод купола пропал. Давление нарастало.

Звуки оборвались, словно они оказался в вакууме. Тяжелая, гнетущая тишина. К тому же левитант лучше других чувствовал искривление гравитационных полей.

Что-то началось. Сергей не понимал что, но было очевидно: процесс игнорировал законы физики. Он потянулся к брату, и в тот момент тело Александра выбросило из себя импульс света. Мощный золотистый луч выстрелил из груди и прошил сероватое облако, исчезая за пределами атмосферы.

Сильные волновые колебания отбросили Сергея назад. Он перевернулся в воздухе и замер, с ужасом наблюдая, как из точки, в которой только что пребывал брат, теперь изливался поток чистейшей энергии. А силуэт Александра таял, словно снежок в аду.

Братья Кравчуки зависли на высоте пятиэтажного дома. Оранжевый купол исчез. Ситуация явно достигла апогея, а за этим обычно следует разрядка. Так и случилось.

Тело Александра извергло широкий луч света, устремленный в небо. Явление оказалось столь ярким, что наблюдателям пришлось прикрыть лицо руками.

Песков выругался.

Парившие предметы сместились к центру происходящего. Малахов ощущал гравитационные возмущения, а затем увидел и пространственные искажения. То тут, то там мелькали размытые образы.