Книга Месть , страница 102 – Виктория Шваб

Белокурые волосы. Красные губы. Обтягивающие джинсы.

Хольц опустил стекло.

– Это частная собственность, – сказал он. – Боюсь, вы не можете здесь останавливаться.

– Я и не хочу, – ответила она, – просто эта дурацкая жестянка только что умерла.

Хольц уловил мелодичный акцент. Боже, он обожал акценты.

– И конечно, – продолжала девушка, пиная шину, – я ни хрена не разбираюсь в машинах.

Хольц посмотрел на низкого черного зверя.

– Неплохая машина для того, кто ни хрена не понимает.

Ослепительная улыбка с ямочками.

– Что тут скажешь? – сказала она этим своим музыкальным голосом. – У меня слабость к хорошим вещам. – Она убрала волосы с шеи. – Как думаешь, сможешь помочь?

Хольц тоже ни хрена не знал об автомобилях, но не собирался в этом признаваться. Он вышел и закатал рукава, идя к двигателю.

Это напомнило ему о макетах бомб, которые он обезвреживал на тренировках.

Хольц принялся напевать и тыкать там и сям, пока девушка стояла у его плеча, источая ароматы лета и солнца. А затем чудесным образом наткнулся на шланг и понял, что тот просто выскочил. Хольц переподключил его.

– Попробуй запустить, – сказал он, и через секунду двигатель купе загремел. Девушка испустила радостный звук.

Хольц закрыл капот, чувствуя себя победителем.

– Мой герой, – пошутила она, но вполне искренне. Затем принялась копаться в своем кошельке. – Вот, позволь мне заплатить…

– Тебе не обязательно это делать, – сказал он.

– Ты меня выручил, – возразила она. – Должна же я тебя отблагодарить.

Хольц колебался. Она была вне его лиги, но… да нахрен все.

– Ты можешь позволить мне угостить тебя выпивкой.

Он приготовился к неизбежному отказу и не удивился, когда девушка покачала головой.

– Нет, – сказала она, – этого не будет. Но я угощу тебя.

Хольц ухмыльнулся как идиот.

Он бы пошел с ней прямо сейчас, бросил бы черное купе на обочине частной дороги и отвез ее куда угодно, но она извинилась – дико опаздывала из-за поломки – и спросила, не против ли он перенести их встречу.

Завтра вечером?

Он согласился.

Она протянула руку ладонью вверх:

– Телефон есть?

Он достал свой сотовый и слегка покраснел, когда ее пальцы задержались на его, легкое, но ощутимое прикосновение. Она вбила свое имя и номер в его контакты и передала телефон обратно.

– Значит, завтра? – спросила она, поворачиваясь к своей машине.

– Завтра… – Хольц посмотрел на запись в своем телефоне. – Эйприл.

Она посмотрела на него сквозь густые ресницы и подмигнула, а Хольц забрался в свой желтый автомобиль и уехал, все еще наблюдая за Эйприл в зеркале заднего вида.

Он все ждал, когда она исчезнет, но девушка никуда не делась. Иногда жизнь была странной и прекрасной.

А завтра у него свидание.

* * *

Джун смотрела, как желтая машина исчезает вдали.

Идиот, подумала она и вернулась на дорогу, на этот раз пешком.

К тому времени, когда Джун достигла ворот ЭОН, она знала все намерения и цели Бенджамина Хольца из отряда наблюдения и сдерживания, двадцать семь лет. Любит своего младшего брата, ненавидит отчима и по-прежнему мучается кошмарами о том, что видел за границей.

– Ты чего? – спросил охранник, поднимаясь из будки.

– Долбаная машина сломалась, – пробормотала она, стараясь подражать северо-восточному акценту Хольца.

– Ха! Вот что получается, когда выбираешь стиль, а не содержание.

– Да, да.

– Что тебе нужно, так это хороший седан среднего уровня.

– Просто впусти меня, чтобы я мог взять фургон и пару кабелей и вернуть свое дерьмо на дорогу.

Ворота раздвинулись, и Джун вошла. Проще простого. Она пересекла участок пешком и присвистнула при виде входных дверей. Похоже, кто-то въехал в них на машине. Внутри солдат поднял глаза от какой-то сканирующей станции.

– Уже вернулся? – спросил он, поднимаясь на ноги.

– Забыл где-то кошелек.

– Без такого далеко не уедешь.

– Не то слово.

Светские разговоры были формой искусства, одной из тех вещей, которые заставляли глаза людей сиять. Помолчи, и они могут начать задаваться вопросом, в чем дело. Но заставьте их болтать, и они даже глазом не моргнут.

– Ты знаешь процедуру, – сказал солдат.

Джун не знала. Это терялось в мелочах, редко передавалось при касании. Положившись на логику, она вошла в сканер и стала ждать.

– Ну же, Хольц, – сказал солдат. – Не морочь мне голову. Руки вверх.

Она закатила глаза, но развела руки. Это было все равно что стоять внутри копира, луч белого света, сопровождаемый коротким звоном, обшарил ее с головы до ног.

– Все чисто, – сказал солдат.

Джун шутливо отдала ему честь и пошла по коридору. Ей нужно было найти компьютер. Это должна была быть легкая задача, но все коридоры выглядели совершенно одинаково. И в каждом одинаковом коридоре было еще больше одинаковых дверей, почти без отметок, и чем дальше Джун шла по лабиринту, тем дольше ей предстояло выходить. Поэтому она плюнула на сложности и свернула в ближайшую дверь. Та вдруг распахнулась. Женщина-солдат вышла, взглянула на Хольца и закатила глаза:

– Забыл что-нибудь?

– Как всегда, – ответила Джун. Она не ускорила шаг, но поймала дверь как раз перед тем, как та бы закрылась. Джун проскользнула внутрь и обнаружила небольшую комнату с четырьмя компьютерными консолями. Только один из них был занят.

– Наконец-то, – сказал солдат, – я уже час поссать…

Он начал поворачиваться к Джун, но она уже схватила его сзади за горло. Прижала к стулу, лишив солдата возможности говорить, позвать на помощь. Он выгнулся, борясь с ее хваткой, неуклюже отбрыкиваясь от шока и внезапного недостатка кислорода. Но Бенджамин Хольц не был слабаком, да и сама Джун уже немало мужчин на тот свет отправила.

Солдату все-таки удалось схватить ручку и вонзить ее в бедро Джун, но, конечно, это было не ее бедро.

Прости, Бен, подумала она, сжимая солдата крепче.

Довольно скоро тот перестал сражаться. Он обмяк, и она отпустила его, отодвинув кресло, чтобы добраться до компьютера. Джун тихо напевала, когда ее пальцы скользили по клавиатуре.

Следовало отдать ЭОН должное. У них была очень удобная система, и через полминуты она нашла нужный файл.

Он был помечен псевдонимом: Джун. Она его открыла, – интересно же посмотреть, что они нашли – хм, немного. Но все же это оправдывало поездку.