Книга Ингви фон Крузенштерн, страница 67 – Владимир Атомный

– Хорошо или нет? – не выдержала девушка.

Мы спешно заверили, что потрясающе.

– Теперь я готова к обучению пластунскому бою.

– М-м? – удивленно вскинул я брови.

– Ну помнишь же – сон снился. Там я сопровождала тебя и сражалась. Выглядела примерно так же.

– Вот оно что, – слегка улыбнулся я. – Тогда если сегодня не перепразднуем, то поутру отправимся в школу.

Спустя полчаса мы были на месте. В просторном зале ресторана, щедро освещенном многочисленными фонарями в сердцевине хрустальных люстр, довольно людно. Заведение популярно среди богачей. Я оглядел зал в поисках места. Такое нашлось, но тут подскочил разодетый, словно южная птица, официант и, сделав виртуозное па, предложил свою помощь.

Взгляды мужчин я встречаю прямо, не опуская подбородка. По сути – мы равны. То, что я был тенью безродной, «треской» – просто стечение обстоятельств. И пусть сейчас статус все еще не шибко высокий, но отводить взгляд не собираюсь.

– Ты популярен у женщин, – шепнула Марина.

– Думаешь? Мне кажется, что смотрят в основном на тебя.

– Это да, – отмахнулась она, – только ты словно нектар для этих пчелок.

– Поднять подбородок выше и расправить шире плечи я уже не могу, – усмехнулся я, – так что буду молча гордиться.

– И что, никто не приглянулся?

Я отодвинул ей стул и сел рядом.

– Не вглядывался особо. А что?

– Да так…

Официант принялся расписывать блюда нынешнего вечера, сопровождая каждое исключительным эпитетом, отчего кажется, что мы в неком чудесном заведении, а вовсе не приземленном, где люди наедаются и напиваются, умело или развязно танцуют, порой дерутся, а после всего еще и предаются любовным утехам – нет, лощеный официант подает меню совершенно возвышенным манером.

Сегодняшнее празднование это не только победа в турнире. Можно уверенно сказать, что мы освоились на новом месте и более или менее стоим на ногах. Посему скромности в заказе блюд не должно быть, пусть не я, так ребята погуляют.

Посетовали, что не пригласили Семена. Чуть захмелевший Иван дернулся было сходить за ним, но мы уговорили отказаться от затеи. В конце концов, не последний раз празднуем – успеем и с новым товарищем. Да и повод на носу – передача дел Ивану.

Знатно обожравшись и напившись, мы вернулись в «Удачу». Сил хватило только обувь скинуть, а потом всех поглотил сон.

Утреннего похода в школу не получилось, проспал. Да и изнуряющая боль в руке не поспособствует учебе. Мне в срочном порядке пришлось уединиться для выполнения практик восстановления. Затем одолел голод, и пока собрался – наступил полдень.

Тем не менее относиться к делу безответственно не стоит. Пусть дед и знает о полученной в бою с хулиганами травме, но о себе напомнить надо, заодно и в руку ткнуть, мол, болит, пока не могу обучаться. Иван успел уйти раньше – дел хватает, а на месте сидеть брат не может.

На территорию гимназии вошли как раз во время перерыва, и я заметил знакомую группу хулиганов. Рожи скривили, но подходить не рискнули – урок сработал. Может, и другим расскажут, а мне спокойней будет.

Нашего учителя зовут Сергий, ни фамилии, ни отчества. Хмуро оглядев нас с крыльца, он заговорил:

– Мы на когда договаривались?

– Прощения просим! – дружно склонились мы.

– Ух ты! Тренировались, что ли?

– На порыве, – с картинной обидой отозвался я.

– Ладно, заходите. Чаю попьем да поговорим.

Сергий именно пьет. На столе только пахнущий дымом самовар, кружки и пара кадушек.

– В стукарьках чаи. Сам собирал.

Я взял щепотку из левого, а Марина из другого. Заварили. Пока настаивается, дед заговорил:

– В науке пластунского боя нет лишнего. Вы юны и в головах степной ветер, однако ж без дисциплины нет величины. И в распорядке дня, и в еде, и в удовольствиях следует блюсти меру. Чем дальше будете от страстей, тем больше преуспевать станете. Однако, чем меньше остается страстей, тем дальше вы от земного, а значит и целей, которые ставили придя сюда. Отсюда возникает главная задача – поиск собственной меры. Путь любого воина – это канат над пропастью, – посмотрел Сергий каждому в глаза. – Держать равновесие я вас научу, а дальше сами.

В повисшей тишине раздалось громкое сёрбанье деда. Оно разбавило важность момента, и Марина поспешила с вопросом:

– Дедушка, а драться-то я научусь?

Собрав губы в узелок, словно бы собирался чмокнуть, Сергий важно кивнул.

– А скакать и бегать, как Игорь?

– Обязательно.

– Тогда я готова, – улыбнулась девушка.

– Чаек для начала попей, егоза.

Мы послушно отпили душистых отваров, а Сергий стал рассказывать, что воду и еду следует разделять, причем пить следует натощак и только чистую.

– Еще можно травяные отвары, то есть чаи. Выпил, подождал немного, пока уйдет в живот, и можно есть.

Попивая этот самый чай, мы внимательно слушаем и киваем, хотя желудки еще полны еды. Учитель же вещает дальше, описывая аскезу воина-пластуна и свою, к которой пришел уже в зрелых годах. Я нахожу много общего между своей и русской школами боя, вероятно потому, что мир един и правила движения в нем похожи.

Затем мы прошли глубже в здание, в зал для занятий на случай непогоды, что для Петергофа обычное дело. Сергий показал и проследил, чтобы запомнили серию упражнений для утренней разминки и вечернего расслабления. Наказал делать каждый день, растягивая сухие жилы, а с ними и мокрые – то есть мышцы.

На этом первое занятие окончилось. Договорились, что Марина придет завтра утром, а я после учебы в гимназии. Пора уже приступать к основной деятельности в Петергофе, и травмированная рука ей не помеха.

На обратном пути заскочили в общежитие, спросить у соседа по комнате, когда начинаются занятия. Заодно познакомил Марину с Сергеем. Назавтра выпало несколько дисциплин: теория магии, практическая магия или, как ее зовут гимназисты, – магфизра, далее мировая история и урок географии. Впечатлившись, я тут же заручился поддержкой товарища, если чего-то не буду понимать.

Вчерашняя гулянка не прошла бесследно, и после бурной деятельности потянуло на отдых. Прогулка по набережной отменилась, и мы поспешили в гостиницу. Тем более с моря натянуло туч и вот-вот пойдет дождь.

Сон прошел в мятежной атмосфере. Бестелесно я носился по полям и долам вокруг Петергофа в поисках кого-то, причем во сне четко понимал кого, а вскочив на лежанке – нет.

– Что случилось? – проснулась Марина, пытаясь разглядеть меня в сгустившихся сумерках.

– Нормально… все нормально, – склонился я поцеловать. – Сон странный приснился.