Книга Ингви фон Крузенштерн, страница 74 – Владимир Атомный

Магия присутствует повсеместно, и чем ближе к жилищу, тем сильнее чувствую ее давление. Теперь понятно, что сила, приведшая меня, живет именно здесь – такая может провернуть случившееся.

– Не совсем так, но ладно, – раздалось в голове.

– Кхм-м… – поперхнулся я. – Я… я могу войти?

– Да. Открыто.

Задорный и звонкий женский голос. Я уверенно потянул ручку на себя и открыл створку в дом-дупло. Пахнуло травами, теплом и цветами. А еще медом.

– Доброе утро, – выговорил я и шумно сглотнул.

– Привет, – вышла навстречу статная женщина. Я немного отшатнулся от горящих синевой глаз. Но не цвет поразил, а могущество.

– Вы из Синеглазых Ведьм?

– Герда, – кивнула она. – Рада встрече.

– Я тоже, – пробубнил я.

– Да неужели? – усмехнулась хозяйка. – Но спасибо, спасибо. Проходи и садись. Вижу, мед тебе приглянулся. Сейчас подогрею чай, и мы поговорим.

Дом маленький, можно сказать, что в два этажа. Все настолько компактно и умело устроено, что места кажется много. Перед уютным окошечком стоит круглый столик и два стула. Мне тут же подумалось: зачем ведьме два? А глаза продолжили бег по миниатюрным полочкам и стеллажам, шкафчикам и тумбочкам. Стоило разуться, как ноги согрел пушистый ковер. Я с удовольствием прошел по нему до стола и выполнил просьбу.

Ведьма подошла к плите. В очаге вспыхнул бездымный огонь и стал лизать железную пластину, на которую хозяйка поставила чайник.

– Можно было бы и так подогреть, но с огнем, согласись, приятнее?

– Да, очень, – кивнул я, всматриваясь в чарующе пляшущие языки.

– Спасибо, что пришел.

– У меня не было выбора.

– Я бы так не сказала, – улыбнулась ведьма. – Мне хотелось увидеть тебя вживую. Шестая рассказывала, как к ней прорвался местный одаренный парень. Все мы были безмерно удивлены. Но тебя уже отметил Ахриман, так что все это не случайно.

– Кто-то еще видит метку? – насторожился я.

– Кроме нас, ведьм ковена?

– Именно.

– Вряд ли кто-то сумеет понять, что почувствовал. Увидеть же бога не смогут точно. Но от тебя исходит особенная аура.

В голове начали носиться мысли.

– Ой-ой-ой! – запричитала хозяйка. – Успокойся, пожалуйста. Я от такого шума с ума сойду. Да прекрати ты!

С трудом мне удалось погасить волнение.

– Говорю же, переживать не о чем. Все маги пахнут по-разному. Похоже, возможно даже знакомо, но по-разному. Разве какие-то проблемы уже были?

Ведьма повернулась с кипящим чайником. Железная крышка подпрыгивает, а из носика струится пар.

– Нет, – мотнул я головой.

– Вот видишь, – ободряюще улыбнулась она. Пламя в печи погасло, а бездымные огни в фонарях стали светиться ярче. – Какой ты впечатлительный, оказывается.

– Это не так, – решил оправдаться я. – Просто меня могут раскрыть, а сейчас это совершенно не нужно.

– Хорошо, как скажешь, юноша. Давай пока попьем отвара с медом.

Могучий букет трав смешан в напитке, такого вкушать мне еще не приходилось. Причем воздействует он не только эстетически – внутри пошли какие-то по-движки.

Мед брату не уступает. Дикий, собранный в глуши чащоб и скрытых от глаз полян. Не думаю, что ведьме приходится разорять ульи, скорее уж пчелки любезно строят соты где-нибудь в доме. Такого нигде и никогда не съешь, мне просто повезло.

– Как ты понимаешь, Ингви, позвала я тебя не для чаепитий.

Я поглядел в ровное, светлое и совершенно лишенное морщин лицо. Можно только догадываться, сколько ведьме лет, но выглядит она на тридцать, а то и моложе. Кивнул.

– Не могу сказать, что нынешнее лихолетье сильно отличается от предыдущих. Мне пришлось пережить не одну череду невзгод. Но, как и всегда, любое особое время требует особого же отношения. Беды множатся, а у меня нет сотни рук, да и банальной свободы, чтобы разбираться с ними. Как ты понимаешь, я хочу попросить сделать это тебя.

– Ну, разумеется, – улыбнулся я и с удовольствием положил в рот очередную ложку душистого угощенья.

– Хорошо, что ты не противишься. Во-первых, если бы отказался, то найти столь же подходящей кандидатуры мне не удалось бы. Сильных магов хватает, есть даже толковые, но требуется уникальный.

– Благодарю, – склонил я голову.

– Во-вторых, это не просто так. За всякую работу полагается награда. Ты же понимаешь, мальчик? – ее голос резко стал глубоким и томным, а рука вдруг оказалась на моей ноге. В голову ударила магия обольщения, и я едва не потерял себя. Благо что ведьма сняла давление.

Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. С удивлением обнаружил, что рана на ноге перестала болеть.

– Э-э… спасибо.

– Обращайся, – подмигнула она. – Это в качестве аванса.

Меня взяло сильное смущение.

– Ну ладно тебе, – махнула женщина рукой. – Я гостей сотню лет не принимала, дай пошутить.

– Вы удивительной силы маг. Я таких не встречал.

– Слава Ахриману, – улыбнулась она. – Но вернемся к сути – ты даешь согласие на помощь?

– Даю, – я сдвинул брови и поджал губы. – По своей воле и желанию.

– Спасибо. Достойный сын рода, – странно посмотрела ведьма. – Тогда сперва разберись с призраками. Эфир страшно изломан и гниет. Особенно после убийства сельских ребят.

– Я пока только осваиваю полученное умение.

– Не тяни только, ладно? Как поймешь, что ухватил суть, – иди. Признаться, голова от них болит уже. Давно бедокурят в моих землях.

– Я постараюсь.

В дорогу получил кадушку меда и мешок с травяным сбором. Не просил, но ведьма без труда читает мысли.

Пока солнце удивленно разглядывает очистившийся от тумана и пыли мир, отражаясь в тысячах капель, я шагаю обратно. До Петергофа верст пятнадцать – самое время для раздумий, благо поводов хватает.

Герда произвела сильное впечатление и, как водится у их ковена, обстоятельно вмешалась в жизнь. Мог бы я отказаться от выполнения просьбы? Конечно нет. И дело тут не в возможности выбора, а в более глубинном чувстве. Отказываться только ради подтверждения права выбора глупо, если твоя сущность имеет единственное стремление и никаких сомнений.

За нашим миром всегда кто-то присматривает. И этим силам или людям вовсе не нужно торчать на лобном месте, собирать вокруг себя тинг, или, как говорят на Руси, вече, чтобы принимать решения и непосредственно влиять на общий ход событий. Их меры понимания хватает для заботы и спасения мира. Поэтому когда среди нас, людей, находятся те, что могут сослужить правому делу, их привлекают.