Онлайн книга «Нопэрапон, или По образу и подобию»
|
Двое молчат. Улыбаются. – Ну, парни! – Миха-балочный тоже выдает ухмылку во весь рот. – Ну, вы даете! Сколько ж можно один сюжет кроить?! – Сюжет? – спрашивают двое. – А то?! Сплошной наумняк! Каждый раз начинаете с такого замороченного куска страниц на пять-десять, что половина читателей сразу обламывается и книгу закрывает! И финал – разве ж это финал? Сплошное недоразумение! Кто? кого? зачем? – хрен поймешь! Продолжение, что ли, писать будете?! – А покупатели? – спрашивают двое. По лицам видно: продолжения не предвидится. – Что покупатели?! – Ну, которые задолбали… – А что покупатели?! Такие же дураки, как… как… – Миха-балочный понимает, что у него случилась мелкая неувязочка в тезисах, думает секунду-другую и подводит итог, смеясь: – Такие же дураки, как я! Вокруг постепенно начинает собираться толпа, слушают, кто-то пытается вставить свою реплику. – …А вот это… – А вот это как раз не то, что… – Вот именно, не то что всякие там… – Не гони! Сам ты всякий там… и тут ты тоже всякий!.. – Ну, это вообще идеальный вариант: когда читаешь запоем, а потом понимаешь, что надо перечитать, – потому что тянет вернуться, договорить, доспорить… – Ну, мля, не одну ж нетленку ваять! Надо и для народа чего-нибудь, позабойнее… «Вор в законе» читал? – Раз «в законе», значит, точно для народа… – Наиздавали тут! Всяких… как их… Двое не слушают. Сворачивают к букинистике: старые потрепанные томики лежат прямо на клеенке, у ног. Один берет вторую от угла книгу, листает, останавливается, еле заметно шевеля губами; второй глядит через плечо. «…я начинаю понимать, что „надеть маску“ – процесс такой же сложный, как вжиться в роль. Задолго до начала представления артист стоит подле зеркала. Мальчик подает ему маску. Артист осторожно берет ее и молча вглядывается в ее черты. Незаметно меняется выражение глаз, облик становится иным. Маска как бы переходит в человека. И тогда медленно и торжественно он надевает маску и поворачивается к зеркалу. Их уже нет по отдельности, человека и маски, теперь это целое». – Сколько стоит? – спрашивают двое. Выслушав ответ, отдают горсть мелочи старому продавцу в очках. Одна дужка очков перевязана изолентой. Старик благодарит, лезет в какие-то коробки, достает брата-близнеца только что купленной книги; кладет на место прежней. Черная обложка. Белые буквы. Григорий Козинцев, «Пространство трагедии». А двое уходят прочь. Даже не задержавшись у столба с объявлением: «Трансцендентальная медитация Полное снятие стрессов, рост ощущения счастья и внутреннего спокойствия, ликвидация последствий наведения порчи, обучение выходу из тела, астральный бой, формирование ситуаций, повышение коммуникабельности и умение воздействовать на собеседника нетрадиционными способами. Всего за три месяца Вы, не прилагая больших…» Остаток текста оторван вместе с одним из нарезанных под объявлением телефонов. Зато в левом нижнем углу остается еще много пространства, белой пустоты бумаги, куда можно вписать что угодно. Пустота. Пространство. Пространство трагедии. |