Книга Король в моем плену , страница 63 – Стелла Вайнштейн

Во мне поднялась целая буря чувств: удивление, сочувствие, но больше всего — уважение к мужчине, способному открыто говорить о самом сокровенном, о том, что мы скрываем сами от себя. Наверное, поэтому Сиенна стояла поодаль с покрасневшими щеками, восхищенно глядя на графа из-под ресниц. Что ж, никто из нас не может устоять перед раскаивающимся грешником.

— Вы удивительный человек, граф. Что-то подсказывает мне, вам больше никогда в жизни не придется носить звериную шкуру.

— Я больше не страшусь ее, — откинув неровно стриженные волосы назад, гордо ответил граф.

— Вы хотите вернуть себе замок? Но титул отдан другому.

— Вы забываете, госпожа, что мне известно об этом. В западной башне я слышал назначенную плату за артефакт и не намерен оспаривать ваше решение. Все, чего я желаю, это выразить благодарность за оказанную мне услугу и, если позволите, просить у вас руки Сиенны.

— Сиенна сама решает, кому отдать свою руку, просить следует прямо у нее. И повторяю, граф, благодарность тут излишня.

— И все же я считаю себя обязанным предупредить вас о заговоре, прямо касающемся человека, к которому вы неравнодушны. Госпожа Эвитерра, не сомневаюсь в вашей мудрости, но некоторые аспекты дворцовых интриг недоступны чужаку. Его величеству, даже с защитой зелья, не выстоять против альянса аристократов, в число которых входил и я.

— Кто? — спросила, сглотнув холодный ком в горле.

— Имя главного заговорщика неизвестно столь мелкой сошке, каковой являлся ваш покорный слуга.

— Мне нужно отправиться в Бретель, — простонала я, закрыв глаза.

— Чем быстрее, тем лучше, — согласился граф Вейнер.

— Расскажи мне больше, расскажи все, что ты знаешь! — потребовала, неосознанно схватив графа за край слишком большой рубахи с чужого плеча.

— Кроме того, что мне обещали земли и богатство за пренебрежение обязанностями по охране южной границы, больше ничего не знаю, но уверен: похожие предложения получили барон Луи, виконт Кельнер и граф Сирр.

Со словами графа мелкий кусочек мозаики, щелкнув, встал на место, заставив похолодеть сердце. Мой чернокудрый отважный король вернулся в душные застенки заговора.

Внезапно я испугалась, что больше не увижу его живым.

Стрела в сердце Катрин — была ли она случайностью или ступенькой выверенного плана? Частью паутины, сплетенной неведомой темной фигурой, стоящей за кругом света и желающей смерти тому, кого я любила.

А ведь Рейсвальд сказал мне об этом, только я не слушала, искала в его словах надежду на взаимность, вместо того чтобы проникнуться ответственностью, которую он нес на плечах. Долг правителя Айнура. Король говорил о заговоре с той же обыденной досадой, как об обязанности просматривать налоговые бумаги.

Зелье оградит Рейса от магической атаки, но яд, кинжал и стрела с зари времен обрывали нить жизни нежеланных правителей безо всякой магии.

Единственный выход — найти заговорщиков и предать трибуналу.

Ладони вспотели, я мимоходом вытерла их о платье, отдавая четкие отрывистые приказы Эдгару:

— Приготовиться к моему длительному отсутствию. Освободить казармы для воинов эмира Алиима. Укрепить оборону замка и никого не пускать.

Подозвала жестом Сиенну и уже подготовилась перечислять список заданий для экономки, как она сжала мою ладонь и попросила:

— Эви, погоди… То есть, госпожа… Как же вы одна во дворец, а? Это ж не к учителю лютому, где вас, ласточку, оберегать и лелеять будут. Вы же во дворец под личиной направитесь, а какая благородная госпожа без сопровождающих путешествует? Или служанкой прикинуться собрались?

Задумавшись над словами Сиенны, я растерянно кивнула. Под каким предлогом появиться в столице, еще не придумала, но слова экономки натолкнули на безумный план.

Накинуть личину, представиться благородной провинциалкой. Втереться в доверие во дворце и присматривать за Рейсом.

Преимущество плана — короля не убьют. Не позволю.

Недостаток плана — дворец не спокойное место, где можно переждать несколько месяцев без угрозы выгорания.

— Госпожа, — тихо позвал граф Вейнер, — мое возвращение в Бретель никого не удивит. Я расскажу об избавлении от чар, возобновлю старые знакомства и смогу ввести вас в курс последних сплетен.

Бросив быстрый взгляд на графа, Сиенна тут же добавила:

— Возьмите меня с собой, госпожа. Вы не пожалеете, слуги знают и видят недоступное ушам богатеев.

— Сиенна, минутку, — остановила я экономку, набравшую воздуха для длинной и убедительной речи. — Ты считаешь, графу можно доверять? Веришь в его раскаяние?

Девушка покраснела, что подтвердило догадки о зарождающихся чувствах. Мать-волшебница, она пристрастна, мне стоит быть осторожней, но промедление может стоить жизни Рейсу, и я вынуждена принять решение на месте!

— Не отказывайтесь от помощи графа Вейнера, госпожа. В столице живут злые-презлые люди, это мне еще матушка говорила. Они вас на завтрак сожрут, то есть скушают, уж не обижайтесь, госпожа Эвитерра. А граф, он детство там провел, знает щук столичных вдоль и поперек.

— Что ж… — Я ободряюще улыбнулась графу, который неосознанно быстро-быстро чесал за ухом. — Похоже, мы с вами направляемся в Бретель, распутывать заговор против его величества. В качестве кого вы советуете мне там появиться?

— Моей любовницы, естественно, — сухо улыбнулся в ответ граф, недовольно рассматривая непослушную руку, словно она не была его частью. — Если позволите, госпожа, советую проявлять прилюдно недовольство моим обществом, ненавязчиво искать нового покровителя. Таким образом мы расширим поле действия.

Я растерянно посмотрела на Сиенну, которая кусала губы, чтобы не рассмеяться. Графу нельзя отказать в выдумке, он вовсе не растерял навыков интригана.

Что ж, представим на мгновение, как это будет происходить… У меня появится возможность быть рядом с Рейсом и в то же время не привлекать к себе слишком много внимания. Выступить эдакой смазливой селянкой, которую приволок во дворец самовлюбленный граф. Пахнет приключением, но в то же время я рискую очень малым, а получаю многое.

— Решено. Даю вам час на сборы, а пока соберите абсолютно всех в главном зале. Не явившихся по каким-либо причинам выдворить из замка, без возможности возвратиться.

Хватит откладывать, я собралась сообщить обитателям об отъезде, новом хозяине и скором появлении воинов в белых бурнусах. Оставлять насиженное место оказалось невероятно тяжело. Я привязалась не к серым камням древней кладки, а к людям, населяющим стены. Единственным утешением была мысль, что для их будущего я сделала все возможное.

После сухой речи, содержавшей голые факты, я замолчала, разглядывая море лиц, ставших родными. Кто-то еле сдерживал слезы, другие старались не поднимать головы, рассматривая пол. Третьи определенно нервничали, так как нежданный сбор отвлек от насущных дел. Матери отвлекались на непослушных детей, то и дело шикая и притягивая непосед за воротник.