Книга Месть подана, босс!, страница 36 – Айрин Лакс

Карельский, сидевший рядом, встал и отодвинул стул так резко, что тот впился в многострадальное колено Давида. По лицу того пробежала тень. Максим Карельский уже и раньше так надоел своей низкой и грязной игрой, что мне было тошно находиться с ним в одном помещении.

– Ксения, потанцуем? – улыбнулся он. – Такая красивая девушка не должна скучать в одиночестве. Твой партнёр не особо силён в танцах.

Я скрипнула зубами, но тем не менее лучезарно улыбнулась ему:

– Составлю компанию. Давиду. Иначе отдавлю тебе ногу. А вам с Давидом ещё завтра соревноваться нужно.

– Да, Ксения – большая любительница топтаться каблуками по ногам, – фыркнул Давид, – у меня синяк до сих пор не сошёл.

– Оу, да ты просто неженка, – издевательски протянул Карельский.

Давид напрягся, желваки заходили на скулах. Я схватила со стола салфетку и принялась ею обмахиваться, жалобно посмотрев на Давида.

– Здесь душно. Может быть, выйдем на свежий воздух?

– Давай выйдем, – ответил Давид, только глядя при этом на Карельского.

– Давай, – с вызовом ответил тот.

Мужчины резко поднялись и пошли на выход. И как бы босс ни изображал из себя несгибаемого супермена, я же видела, что ему больно! Ой, надо что-то срочно придумать! Я спохватилась и посеменила вслед за мужчинами. Как только я выбежала на улицу, моему взору предстала типичная картина мужских разборок, которые вот-вот должны начаться: Давид и Карельский что-то тихо и зло говорят друг другу и сверлят глазами. Напряжение такое, что сейчас полыхнёт, и вся Самара погрузится во тьму.

Я сделала несколько шагов по направлению к мужчинам и не придумала ничего лучше, кроме как картинно грохнуться в обморок, застонав от боли. Потому что падать было неприятно, хоть я и старалась падать изящно. Я прикрыла глаза. Оставалось только надеяться, что мужчины меня услышали.

Услышали…

Глава 37. Ксения

– Ксения, – моей щеки коснулись горячие пальцы Давида, легонько похлопывая, – Ксения…

Давид опустился на землю рядом со мной и положил мою голову себе на колени. Голос его был полон заботы и тревоги. Я даже расчувствовалась, и по телу скользнули приятные волны.

– Ты идиот! Что ты её гладишь? – процедил сквозь зубы Карельский. – Это обморок! Нужен нашатырный спирт! И скорую вызвать…

Давид отстранился. Чёрт! А я надеялась, что выйдет наоборот. Но Карельский усмехнулся:

– Пока ты доковыляешь до медицинского кабинета, я десять раз успею сбегать туда и обратно.

Макс Карельский умчался скорым шагом. Дождавшись, пока шаги Карельского стихнут, я открыла глаза.

– Не надо нашатырного спирта. Мне уже значительно полегчало.

Лежать на коленях у Давида было чертовские приятно, но пришлось принять вертикальное положение и встать. Давид прищурился, оглядывая меня.

– И что это было?

– Приступ дурноты уже прошёл… На свежем воздухе мне стало намного лучше, – проворковала я.

– Дурнота, значит? Или дурость?

– Кажется, опять голова начинает кружиться…

Давид резко поднялся с колен, скривившись.

– Ладно, поехали отсюда.

– А колено всё-таки болит, да? – спросила я.

– Не твоё дело, – фыркнул Марков.

Мда… Очень вежливо. Может быть, не стоило из-за него переживать?

– Ключи, – потребовал босс.

– Но я же сегодня была за рулём, – возразила я.

– Ключи, – повторил Марков, – кто знает, в какой момент у тебя начнётся очередной приступ дурноты.

– Нет. Я, в отличие от вас, не пила.

– Варягина, не перечь мне!

– А у вас колени грязные! – сообразила я и попыталась отряхнуть пыль с чёрных брюк Маркова. Тот стиснул зубы и судорожно вдохнул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Напрашиваешься, Варягина. Сейчас я начну обследовать тебя на предмет обнаружения грязи…

Я поспешно клацнула по кнопке брелка и села за руль. Маркову не оставалось ничего другого, кроме как залезть следом. Судя по недовольному выражению лица и моим полыхающим щекам, он меня тихонечко материл про себя.

– В отель?

– Нет, я скажу куда ехать. Покатаемся.

Марков решил предаться ностальгии по своей малой Родине, и пока автомобиль рассекал по улицам ночного города, рассказывал мне курьёзные случаи из своей жизни. И меньше всего сейчас он походил на зарвавшуюся звезду спорта.

– И всё-таки… Почему Карельский так себя ведёт? – решилась я спросить.

Босс велел мне зарулить к одному из баров. Он заказал виски для себя и вино для меня. Я всего лишь немного пригубила его, как-никак сегодня я за рулём. А босс наполнил свой бокал янтарной жидкостью и с наслаждением откинулся в кресле, попивая спиртное.

– Потому что мы раньше с ним в одной команде играли.

– Соперники?

– Да, – усмехнулся Давид, – только я его обошёл. Сразу по двум фронтам. Вот он и бесится до сих пор.

– Вы оказались удачливее и талантливее, чем он?

– Спасибо, что не ограничилась одной удачей, – улыбнулся Давид. – Один футбольный клуб, более успешный, чем тот, в котором мы играли, собирался купить игрока. Карельский же получил травму от меня во время одного из тренировочных матчей. Ситуация была игровая, но Макс очень неудачно упал и получил разрыв мышцы, вынужден был восстанавливаться. А так как вопрос стоял о покупке только одного из игроков, выбрали меня.

– Это один фронт. А второй?

– Внимательная ты, Ксения, – налил себе щедрой рукой спиртного Давид. – Второй фронт – это то, что я трахнул его девушку.

– Тогда у него есть все причины вас недолюбливать.

– Ну-у-у… Может быть, да. Его тёлку кто только не трахал, даже когда он с ней встречался, – усмехнулся Давид, – но обозлился он именно на меня. Потому что эти два события совпали…

Мне стало самую чуточку жаль Карельского. Наверное, для Давида не было ничего зазорного в том, чтобы потрахаться с чужой девушкой, если та совершенно не против. Давид верно уловил моё изменившееся настроение, налил себе спиртного щедрой рукой и опрокинул в себя залпом.

– С вас на сегодня хватит, – заметила я и отобрала бутылку, – а то завтра не сможете встать. И Карельский обвинит вас ещё и в трусости.

– Ни хрена!

– Тогда нужно вернуться в отель, – подвела я итог.

Босс уже был сильно навеселе. Его глаза пьяно и озорно сверкали. Я забеспокоилась, как бы его не потянуло на любовные приключения в отношении меня. Для мужчин это проще простого – полезть трахаться пьяным, а потом сделать вид, что ничего не помнит. И буду я опять выглядеть дурой, потому что босс, хоть и немножко пьяненький, но всё равно жутко сексуальный мужчина.