Онлайн книга «Дэлл 2: Меган »
|
Именно об этом, жуя корку теплого еще хлеба, Тами расспрашивала сидящую по соседству женщину. – Конечно, мы все время поем. Вечером, провожая Свет, утром на заре, встречая. Да и день всегда лучше, если с песнями… Готовили щедро, от души. Заряжали блюда пряными травами, незнакомыми специями, иногда получалось так вкусно, что я отрывалась от тарелки лишь после того, как ощущала, что в меня больше ничего не лезет. За столом обсуждали день – события, планы, приходящие в голову мысли. Говорили всегда о сегодня и иногда о завтра. Почти никогда о том, что минуло. Над кромкой леса зарево из прощальной золотисто-красной мозаики; от Виды тянет сыростью. Земля пахнет скорыми всходами – потихоньку сходит снег… А я думала о странном: вот бы и мы так с ребятами. Жили бы в одном большом доме, а вечером выходили бы во двор, садились за длинный стол с расставленными на нем тарелками, делились бы случившимся за день, общались, просто были все вместе. Мы вроде бы и так всегда вместе, но не так, как тут… Антонио был бы счастлив. – О чем думаешь? Тами еще как-то ухитрялась впихивать в себя кусочки нежного мяса с подливой. Я уже не могла. – Хорошо здесь… Как-то очень… – Ласково? – Ага. Не нашлось бы лучшего слова. Дальше по берегу стояли и другие деревеньки Урмаков, но мы по собственному мнению попали в самую лучшую. – Знаешь, я тоже думаю о том, чтобы когда-нибудь вернуться сюда с Рэем. А еще лучше – всем вместе. Вы с Дэллом, мы с Рэем, Лин с Бойдом… Я хмыкнула. – Интересно, а местные не разочаруются, если увидят, что спутник Богини – обычный человек? Тами уверенно качнула головой. – Думаю, они никогда в ней не разочаруются. Тоже верно. – Только представь! – в Тами проснулась мечтательница. – Где Портал – мы знаем. Тоннели Охлов для нас всех открыты, не придется ни в столицу, ни через Мурдаков. Привезем с собой подарков, снова послушаем местные песни. Ну, здорово же? Есть такие темы, о которых приятно думать. Даже если понимаешь, что в реальности, скорее всего, не случится – у кого-то найдутся дела поважнее, кто-то не сможет, кто-то предпочтет иное. А мечтать все равно здорово. Мы вшестером… Мы, девчонки, счастливы и спокойны, потому что защищены, мальчишкам полные штаны новых впечатлений, Урмакам – желанные гости… – Здорово. Мне нравится. Тамарис лучилась довольством. Наклонилась ко мне с видом заговорщика, шепнула на ухо: – Знаешь, что мне сегодня дали? – Что? – Семена «цветокотов»! – Да, ну? – Точно! – И не одно, ладно? – Ладно. – У меня пять: одно мне, одно тебе, одно Тайре… – Одно Лин? – Если захочет… И одно хочу, чтобы забрали на Магию. Думаю, ему там будет классно. – Но он будет цвести там в одиночестве? – Тьфу, блин… Попросить, что ли, еще? – Ну, парочку… Чтобы они там «расплодились». * * * Белинда Нужду справляли за домом. Именно туда Лин и отлучилась, наевшись и налюбовавшись закатом. Теперь почему-то стояла у крыльца, думала о том, что сейчас с удовольствием выкурила бы трубку в одиночестве, размышляя о своем, созерцая, как опускаются на деревню сумерки. Есть в сумерках нечто волшебное, неуловимое и таинственное. Когда грани истончаются, когда нарастает вдруг в сердцах решимость, а в головах проясняется. И становится тихо-тихо. Та самая синева; скрипит под подошвами за костром снег; уже не едят, но пьют чай. Песни стихли. Она напряглась, когда услышала, как к домику приближаются, но расслабилась быстро – узнала тяжелую, чуть пружинистую походку. Торнум. – Надеялся застать Вас здесь. Он что-то принес. – Не отвлекаю Вас? – Нет. Ей хотелось сказать ему честно – покурить бы. В кои-то веки. Ни зачем, для наслаждения. Но Лин промолчала. Торнум выглядел важным. Будто принял одному ему известное решение, после пришел в согласие со своим сердцем. Лин почуяла, что заинтригована. – Вот. Это Вам. Он протянул ей нечто, завернутое в старую тряпку, цвет которой уже ни один художник не осмелился бы именовать. Серо-бурый? – Что это? Она развернула до того, как услышала название. И застыла, когда поняла, что именно держит в руках, – небольшой старинный бубен. Потертый, но добротный. Лакированный не единожды, чтобы дерево не рассыхалось, со звенящими по краю металлическими дисками. – Иехванна. И они замолчали. Белинда смотрела удивленно и вопросительно – Торнум взглядом подтверждал – Вам. – Кулум сказал мне, что для успешного возвращения домой вам требуется такой. – Но, как же… вы сами? Это ведь очень ценная вещь, если я верно понимаю? – Понимаете верно, – отец Рим уселся на лавку, пригласил Белинду присоединиться. – Но дело вот в чем… Мой прадед был шаманом, это его. Бубен все это время передавался по наследству в надежде на то, что один из сыновей унаследует дар и появится новый шаман. Я унаследовал часть, но довольно малую. К тому же мне нравится моя роль – защищать, оберегать, обучать воинскому делу. Я не маг и уже не буду. А сыновей нет… – А Рим? – Тут годятся только мальчики – так уж повелось. А к Рим вам иехванна и поможет вернуться. Я верно говорю? – Верно. – Тогда я не смог бы сыскать ему лучшего применения, поверьте. И я счастлив. «Может, однажды… мальчик?» Лин вопрошала глазами. Торнум качал головой – хватит нам детей. Стало ясно – он принял решение. – Спасибо. Одной проблемой меньше – последней. – Могу я Вас попросить передать… дочери еще кое-что? – Все, что угодно. Почти стемнело. Но света еще хватало, чтобы рассмотреть то, что он принес – искусно расшитый бисером коврик: – Это мать сделала. Хотела подарить Уриманне на двадцать первый день рождения, но… сами знаете. – Я отдам. – Это Кохва. Она держит в доме мир, гармонию и покой. Наши женщины знают в этом толк. А это от меня… И он достал небольшой круглый медальон на цепочке. Красивый, будто кованый, с камушком по центру. – Я заговаривал его, как мог, как умел. Пусть ей на удачу. Оберег. Лин осторожно принялся змейку-цепочку в ладонь. Подумала о том, куда спрятать, чтобы точно не потерять. |