Онлайн книга «Утонувшие девушки»
|
– Потому что я великий детектив, – ухмыльнулся Лео. – А чего до сержанта не дорос, несмотря на возраст и заслуги? Лицо старого детектива потемнело. – А что? – пожал плечами Кьель. – Спросить нельзя? Они подошли к «Харбор-хаусу», и Кьель забарабанил кулаком в дверь. На третьем ударе створку приоткрыл смуглый человек с бородкой, в мешковатых коричневых вельветовых штанах. Не убирая руку с двери, он рассматривал пришедших мягкими, жидко блестевшими черными глазами. – Пастор Маркус Джилани? – уточнил Кьель. – А вы кто? Детективы показали свои значки. – Кьель Хольгерсен и Харви Лео, столичная полиция. Можно задать вам несколько вопросов? – О чем? – Вы эту девушку знаете? – Кьель кивнул на Лео, который выставил под самый нос смуглого флаер с фотографией Хокинг. Джилани уставился на снимок. Кьель заметил, как его глаза сузились, а на виске запульсировала жилка. По-прежнему придерживая дверь, Джилани сказал: – Подростки, которые к нам приходят, не хотят, чтобы их нашли. Они могут здесь переночевать, поесть горячего. Для них очень важен вопрос доверия. Системе они давно не доверяют, но здесь они в безопасности, потому что мы не даем информации. – Значит, знаете? – подытожил Кьель. На щеках смуглого задвигались желваки. Кьель поскреб мокрую голову. – Тут такое дело, пастор Джилани – вы, кстати, настоящий пастор? Тот промолчал. Кьель кивнул. – Дело в том, что ваши детки, может, и не хотят, чтобы их находили, но Фейф Хокинг уже нашлась. Мертвая. И мы вот хотим узнать, как это ее угораздило помереть. Джилани явственно побледнел, несмотря на смуглоту, и его глаза забегали. – А что с ней случилось? – Стало быть, вы ее знаете? – допытывался Кьель. – Она здесь не появлялась года три. – Джилани с опаской взглянул на Лео, не опускавшего обвисший мокрый флаер ни на дюйм. – Можно нам войти, пастор? – попросил Кьель. – А то на улице дождь, у меня вода уже по шее стекает. Джилани нехотя открыл дверь шире, впустил детективов и сразу запер ее на замок. – Сюда проходите. Подростков мы пускаем не раньше шести вечера, когда открывается волонтерская кухня и готов бесплатный суп. Еды, благодаря благотворителям и волонтерам, много, но вот кроватей на всех не хватает, поэтому пока ребята едят, мы устраиваем ежевечернюю лотерею, и тех, кому не повезло, вынуждены выставлять на холод. Он привел их в столовую с кухней. По случаю Рождества стены были увешаны бумажными цепочками – Кьель клеил такие в детском саду. Елка, увешанная всякой всячиной, светилась в углу у пустого камина, а баннер над разделочным столом безмолвно кричал: «КАЮЩИЕСЯ ПОЛУЧАТ ПРОЩЕНИЕ ГОСПОДЬ ЛЮБИТ ВСЕХ СВОИХ ДЕТЕЙ» Подборка религиозных памфлетов лежала веером на полке рядом со свежими газетами. Лео не мешал Кьелю вести беседу, а сам расхаживал по комнате, сунув руки в карманы, и читал религиозные слоганы на стенах. – Так что случилось с Фейф? – снова спросил пастор, и Кьель уловил, как глаза Джилани метнулись на стопку газет. – А вы не читали утренних новостей, пастор? Джилани сглотнул, будто ему стало дурно. – Но это же не ее нашли в канале? – Ее, ее. Обнаженную и завернутую в пленку. На лобке и в нижней части живота вычурная татуировка – голова Медузы горгоны со змеями вместо волос. – Кьель показал руками возле своей ширинки. Пастор потянулся за стулом, и Кьель догадался, что тот либо видел татуировку Хокинг, либо слышал о ней. Лео вытащил из религиозной кучки памфлет. – А какой конфессии ваше заведение? – поглядел он на пастора. – Мы экуменическая христианская волонтерская организация. Помимо миски горячего супа и иногда ночлега, мы предлагаем заблудшим дорогу к Богу. Некоторые выбрали этот путь и очистились, бросили бродяжничать. – А к какой церкви относитесь вы? – Лео сделал паузу, глядя на Джилани прозрачными голубыми глазами. Взгляд был стальной, внушавший робость. – Пастор! Джилани кашлянул. – Я хожу молиться в Фэрфилдскую объединенную церковь. Моя супруга тоже. – Молиться? Не проповедовать и не окармливать, или что там принято у пасторов? – Строго говоря, я не совсем пастор. Меня так подростки прозвали, еще когда я пришел сюда волонтером. – Давно? – Восемь лет назад. Уступив Лео возможность шпынять «пастора» Маркуса, Кьель подошел к пробковой доске, сплошь покрытой приколотыми фотографиями разных лет. Сезонные и религиозные праздники, на некоторых – Джилани с беспризорницами, некоторых обнимает за плечи. Почти сплошь девочки, совсем юные. Вот девушка сидит на коленях у «пастора», одетого Санта-Клаусом. Внимание Кьеля привлек один снимок: вглядевшись, он сразу напрягся. – Что, «пастор», любите девочек помоложе? – тихо сказал он. – Простите, что? Кьель отступил от доски и взял с полки газету, где на первой полосе они с Паллорино. Хольгерсен и сам выглядел как чертов торчок. Особенность метамфетамина в том, что те, кто его долго употребляет, даже бросив, сохраняют характерную внешность метамфетаминщиков: нервные, дерганые. Полубезумные. – Все беспризорные нуждаются в помощи – и мальчики, и девочки. – Но девочки в особенности? – К сожалению, в нашем обществе женщины и дети действительно беззащитны и чаще попадают в беду, поэтому в поисках надежного убежища… – И вам особенно нравится спасать девочек? – Кьель кивнул на слоган на стене: «ГРЕШНИКИ ИСКУПЯТ СВОИ ГРЕХИ. – Вы заставляете их отвергать Сатану? – Да что вам от меня нужно? – Заметно занервничав, «пастор» Маркус сунул руки в карманы широких вельветовых брюк. Мышцы на шее натянулись. – Я хочу знать, что сталось с Фейф Хокинг после того, как она пожила здесь. – Она слезла с кристаллов и нашла работу. – Какую, где? – Сперва в «Макдоналдсе» на Мейн-стрит. – А после «Макдоналдса»? – Не знаю. – Может, другие знают – вдруг кто-нибудь из беспризорных с ней общался? Вам не рассказывали, как прекрасно выглядят ее дорогие, жемчужно-белые виниры? – Что?! – Зубы искусственные! – Я… – В дверь постучали. – Слушайте, мне необходимо идти, готовить… – Это «да» или «нет»? – Я не видел Фейф и не знаю, кто мог видеть. – Джилани решительно вышел из столовой и направился по коридору к выходу. |