Онлайн книга «День цезарей »
– А ну-ка иди туда. Руки держи за спиной, чтобы я их видел. Талиний сделал как велено и нырнул под низкую притолоку как раз в тот момент, когда к Макрону через двор с радостным криком понесся Луций. – А ну, в сторону, солдатик! – сердито глянул на него Макрон. В это мгновение Талиний швырнул ему в лицо ожерелье, и центурион машинально вскинул для защиты руки. Соглядатай не мешкал: схватив Макрона за руку, в которой был кинжал, он вдернул центуриона в сарай, резко при этом крутнув. Несмотря на субтильное сложение, шпион оказался силен и ловок, а его прыткость застала Макрона врасплох. Сделав это открытие, он скрипнул зубами и отвел для удара кулак. Но не успел и двинуться с места, как Талиний сделал ему подножку и жестко толкнул, отчего центурион, не удержавшись, упал на спину. – Макрон! – испуганно вскрикнула снаружи Петронелла. Талиний пинком захлопнул дверь у нее перед носом и кинулся сверху на Макрона, пытаясь завладеть зажатым в его руке кинжалом. При ударе ветеран жестко стукнулся затылком о каменный пол, а прыгнувший на него всем весом шпион вышиб из легких запас воздуха. Талиний в секунду оседлал упавшего и, придавив ему коленом грудь, силился сейчас повернуть кинжал острием к горлу врага. Свободной рукой Макрон, противясь, обхватил шпиону предплечье. Дышать удавалось кое-как, мучительными урывками. К пульсирующей на шее артерии постепенно близилось остро поблескивающее острие. Позор-то какой: сгинуть в римской надворной сараюхе, а не в пылу и блеске сражения, лицом к вражескому войску… – Не… сейчас… дружок, – натужно хрипел он, сплачивая остаток сил для сопротивления этой участи. Над ним яростно щерил зубы Талиний, кропя слюной лицо, подаваясь вперед, налегая всем весом. Мышцы Макрона горели в усилии сдержать, отвести этот натиск. Несмотря на холод, на лбу у него выступил пот. Остановить шпиона никак не удавалось, а если сейчас попытаться снять для удара левую руку, это лишь ускорит конец. Острие, напряженно дрожа, шло книзу; Макрону удалось единственно отвести его от горла. Кончик лезвия коснулся складок плаща и стал углубляться в них. Давление кинжала на плечо быстро росло, из тупого становясь острым. Вот кожу ожгло проникновение железа через ткань. Гримаса напряженности на лице Талиния переросла в победный оскал, когда он ощутил, что силы Макрона идут на убыль. – А меня-то остерегали, что ты опасен, – злорадно прокряхтел он сквозь зубы. За борьбой оба не обратили внимания, как дверь сзади распахнулась. Петронелла сразу же углядела, что ее мужчина повержен, и, взвизгнув, кинулась к дерущимся. Талиния она обхватила одной рукой за шею, а другой взялась драть ему глаза; зубами же впилась шпиону в ухо так, что у того хрустнул хрящ. Он закинул голову, не в силах сдержать взбухающего в глотке истошного воя. Левой рукой Талиний попытался сбоку ударить женщину в голову, но из-за неудобного угла удары приходились лишь вскользь, и Петронелла не отцеплялась. Внизу тужился Макрон, медленно, но верно отводя от себя кинжал, который сейчас находился примерно посередке между ними. Женщине удалось запустить в правую глазницу Талиния два пальца. Он как мог зажмурился, но ногти Петронеллы безжалостно терзали ему веко и лезли в глазное яблоко, вызывая жуткое мучение. Бросив попытку отбиться кулаком, Талиний схватил ее за волосы. – Прочь, сука! – голосил он в попытке оторвать ее от себя. – Убью! Едва лишь заслышав эту угрозу, Макрон словно преисполнился новых сил. Он повернул кинжал так, что тот теперь снова смотрел на Талиния; более того, плавно придвигался к нему. Вот острие вошло и углубилось в мягкие ткани, прошло сквозь органы и засело в животе по рукоятку. Тело шпиона напряглось, и он захлебнулся низким рыком. Макрон продолжал делать косые надрезы вниз. Ноздри ощутили едковатый запах крови и желудочной кислоты. На руки и тунику потекла теплая липковатая жидкость. Шпион ослабил хватку на запястье центуриона и начал заваливаться вперед. Макрон пытался его отодвинуть, но мешала Петронелла, с прежней неистовостью сжимая ему горло и выковыривая глаз. – Отпусти его, – прохрипел Макрон, – и помоги снять с меня. Несколько секунд он усиленно моргал, избавляясь от красноватой дымки в глазах. В это время Петронелла ослабила хватку и выпрямилась. Центурион тотчас наддал бедром и скинул с себя смертельно раненного шпиона. Талиний шлепнулся на спину и заерзал, пуская кровь и жидкость из погубленного глаза. Петронелла помогла Макрону подняться на ноги и порывисто обняла ему лицо руками. – Ты не ранен? С тобой всё в порядке? – Да так, запыхался немного, – ответил центурион, переводя дух. – Слава богам, – облегченно выдохнула она, нацеловывая ему голову. – А то я уж думала, он тебя убил, любовь моя… – Любовь, стало быть? – с улыбкой поднял брови Макрон. Тут его внимание привлекли стоны поверженного соглядатая, и он повернулся к нему. Туника Талиния была прорвана на животе, и под зажимающей рану рукой пучились выпирающие кровавые внутренности. Другой рукой он, трудно дыша, прикрывал изодранный глаз. – Готов, – определил Макрон. – Но еще помучается. Если только ему не помочь. Сжав рукоятку кинжала, он опустился возле Талиния на одно колено. – Ну что ж ты, – горько упрекнул он. – Нашел кому служить: Палласу… Вот тебе за это и награда. Уж извини. Талиний открыл свой целый, заведенный в страдании глаз. – Давай… заканчивай. Макрон сдержанно кивнул и приставил лезвие к мягким тканям под подбородком. – Тебе лучше отвернуться, – на секунду подняв глаза, сказал он Петронелле. Она отступила к двери, отирая с пальцев кровь и глазную жидкость, когда в сарай вошел Луций с солдатиком в руке. Не успел он сказать и слова, как она за руку вывела его наружу. – А что там дядя Мак-Мак делает с тем дядей? – глядя снизу вверх, спросил малыш. – Укладывает его спать. – Спать? Так ведь утро уже. – Тому дяде нездоровится, вот он ему и помогает заснуть… Пойдем-ка, дружочек, играть. Макрон присел над Талинием. Тот, подставляя горло, изогнул шею; видно было, как под кожей часто и напряженно бьется жила. – Считаю до трех. Раз… Чтобы не длить тягостных, ничего не решающих пауз, центурион всадил кинжал до самого мозга. У шпиона ноздрями хлынула кровь. Тело необузданно дернулось, а затем обмякло, и с губ сошел шелестящий тихий выдох. Неспешно отерев с кинжала кровь, Макрон сунул его в ножны и как мог отер с рук кровавые отметины. На тунике образовалось большое пятно крови, ну да с этим сейчас ничего не поделаешь. Оглядевшись, в дальнем углу сарая ветеран заметил большую кучу вязанок хвороста и старого тряпья. Туда он подтащил бездыханное тело, подоткнул его поближе к стене и закидал этими самыми вязанками и тряпьем. Затем как мог смел метлой с плитняка следы крови. Плащ на себе он обмотал так, чтобы его складки скрывали тунику. Перед выходом Макрон наспех пригладил себе волосы. |