Онлайн книга «Правда о Мелоди Браун»
|
– Может, вы, девчонки, пойдете пока погулять по саду? – предложила Мэгги. – Нам с тетей Джейн нужно много о чем поговорить. Мелоди вышла вслед за двоюродными сестрами в сад, однако там задержалась у бокового окна, чтобы слышать, о чем говорят в доме женщины. – А ты ему уже сказала? – услышала она голос тети Мэгги. – Да, – ответила мама. – Прошлой ночью. – И? – Ну, он безмерно рад. – А ты сама? – Никогда не чувствовала себя такой счастливой. – Что ж, я очень рада за тебя, ежели ты так счастлива. Только надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что делаешь? – Ты о чем? – Ну, не знаю… Этот Кен… Кто он? Что собой представляет? – Он, понимаешь, совершенно не такой, как все. Он особенный. Он обладает какой-то неизъяснимой властью над людьми. – Хм-м… – скептически отозвалась тетя Мэгги. – Ой, нет, в самом лучшем смысле, – поспешно добавила мать. – Он не самонадеянный тип. Не безжалостный тиран. Он просто… Он просто делает жизнь проще. Никаких тебе серьезных решений, никакого сложного выбора… – То есть он просто говорит, что надо делать, и ты это делаешь? – Нет! Как раз наоборот. Он ничего от меня не ждет. Он просто принимает меня. Такой, какая я есть. Толстой и безобразной, со всей моей говнистой вздорностью и тоской, и… и… этой непроходящей болью. Он просто это принимает. Словно вбирает в себя. Он великий человек. Честное слово! На миг повисло молчание. Мелоди затаила дыхание. – Ну что ж, поверю тебе на слово, – сказала тетя Мэгги. – Придется поверить, раз уж мне с ним никак не познакомиться. А что Мелоди? Ты ей уже сказала? – Нет! Она совершенно ничего не знает. Пока нет. – А она с ним ладит? – Она его просто обожает. Я бы сказала, боготворит. – Хорошо. Это радует. – Ну, а ты как? Как со всем этим справляешься? – Да, знаешь, то хорошо, то плохо, так себе. – Так ты с ним уже виделась? Навещала Майкла в тюрьме? – Нет-нет, пока не виделась. Я еще к этому не готова. – Думаешь, потом будешь готова? – На самом деле не знаю. Все это так ужасно. Словно ночной кошмар! Иногда я вижу его в воображении. И представляю, будто ничего этого не случилось, будто все вернулось к тому, как было. Но получается, что на самом-то деле все было совсем не так, как казалось. Все это была одна иллюзия, Джейн! И моя идеальная жизнь, и мой идеальный муж – все это была прекрасная и зыбкая иллюзия. И временами на меня накатывают настоящие кошмары. Я представляю тех девушек, тех юных, прекрасных девушек, и… Со своего удачного места под оконным карнизом Мелоди услышала, что тетя Мэгги плачет. – …и я чувствую себя настолько виноватой, Джейн! Меня просто дико преследует это чувство вины. В смысле… ведь у меня две дочери. И только представить, что их… Мелоди услышала, как мама сочувственно вздохнула. – Не надо, Мэгги. Не казни себя так. Ты ничего не могла бы тут поделать. – Да в том-то и дело, Джейн, что могла бы. Мне следовало больше интересоваться тем, что с ним творится, почаще обо всем расспрашивать. И о его непонятных отлучках, и о непонятном настроении, и его удалении от меня. Но теперь уже слишком поздно. Теперь-то я точно ничего не могу сделать. У этих несчастных девчонок жизнь разрушена навсегда, и с этой мыслью мне теперь жить все оставшиеся годы. Вернувшись в дом, Мелоди подергала мать за юбку. – Мам, мне надо пописать, – прошептала она. Джейн улыбнулась ей: – Ты помнишь, где здесь туалет? – Пойдем, провожу, – сказала Николь, вошедшая следом. Мелоди вслед за сестрой поднялась по лестнице. На площадке она увидела все ту же картину с мохнатой коровой на открытой всем ветрам горной долине, а в ванной комнате – все то же зеркало в деревянной раме над той же вычурной раковиной. – Николь, – попросила Мелоди, вскоре выйдя из ванной, – а можно мне посмотреть твою комнату? Николь ласково улыбнулась. – Там больше нет моих тогдашних малюток. Мы их всех отдали в больницу больным детям. – Мне и не нужно смотреть на кукол, – ответила Мелоди. – Я хочу увидеть кое-что другое. Она оказалась именно там, где Мелоди и привыкла ее видеть: висела на стене между постерами с Дэвидом Боуи и «Queen»: испанская девушка с пронзительно-синими глазами и почти черными волосами, в красном платье в горошек. Мелоди молча воззрилась на нее, чувствуя, как вдоль позвоночника пробегает то жар, то леденящий холод. – С тобой все хорошо? – спросила Николь. – Угу, – кивнула Мелоди. – Тебе нравится Дэвид Боуи? Девочка не ответила. Ее буквально гипнотизировала эта картина, и такая реакция немало озадачила даже саму Мелоди. – А у тебя она всегда тут висела? – спросила она через несколько мгновений. – Да, с самого моего раннего детства. А что? Мелоди печально вздохнула. – Я не знаю. Просто… она как будто что-то мне напоминает. Только и всего. – А она тебе нравится? – Да, – кивнула Мелоди, – очень. Я очень ее люблю. – Ну, так и возьми ее себе, если нравится. – Правда? – Я этим больше уже не увлекаюсь. – А твоя мама не будет возражать? – Нет, – пожала плечами Николь. – Она вообще не заморачивается подобными вещами. С некоторых пор. Мелоди уловила горечь в ее голосе и подумала о том, что довелось ей только подслушать из разговора мамы с тетей Мэгги. Их папа совершил что-то ужасно плохое и теперь сидел в тюрьме, но Мелоди решила не спрашивать об этом Николь. Между тем хозяйка комнаты поднялась с кровати, встала на цыпочки и потянулась к картине, чтобы снять ее со стены. – А почему ты теперь живешь так далеко отсюда? – спросила она у Мелоди. – Не знаю. Мне жалко, что мы далеко. Лучше бы мы, как прежде, жили в Лондоне. – Может, вы хоть теперь приедете обратно, – произнесла Николь, сдув толстый слой пыли с верхней части рамы и ребром ладони протирая стекло. – Может, твоя мама все же передумает и решит вернуться? Мелоди кивнула: – Да, очень даже может быть. Николь передала ей картину, и Мелоди бережно взяла ее в руки. – Спасибо, – сказала она. – Мне она и правда очень, очень нравится. Я буду хранить ее во веки веков. И она всегда будет напоминать мне о тебе. |