Книга Голубые огни Йокогамы, страница 48 – Николас Обрегон

В опустевших коридорах школы слегка попахивало потными ногами и линолеумом. Пафосное заведение было полной противоположностью приюту Сакудза, но запах здесь стоял очень знакомый. Ива-та изучил поэтажный план и поднялся на лифте на верхний этаж. В конце коридора он постучал в дверь с табличкой:

Дверь отворил пухлый, лысеющий мужчина в очках без оправы. Из нагрудного кармана его песочного цвета костюма выглядывал уголок красного шелкового платка, а на пальце поблескивало обручальное кольцо. Его нос обступили веснушки, а на лице читалось любопытство. Ивата снова предъявил свой значок.

— Доктор Росетти? Я инспектор Ивата, Главное управление полиции Токио. Прошу вас уделить мне буквально одну минуту.

— Конечно. Проходите.

Окно от пола до потолка словно служило обрамлением для холста с видом Гонконга на фоне нефритовых вод залива. Ивата опустился в роскошное кожаное кресло у стола с покрытием из муранского стекла.

— Вижу, вы проделали долгий путь. Полагаю, не ради того, чтобы расспросить о процедуре приема?

Он хихикнул с неприятным кряхтением.

— Я пришел поговорить о ваших бывших ученицах, Мине и Дженнифер Фонг.

— Да, конечно. — Улыбка Росетти померкла. — Мы с большим огорчением узнали о произошедшем. Прискорбный случай. Вы его расследуете?

Ивата уклончиво кивнул.

— Доктор Росетти, вам известно, были ли у Дженнифер интимные отношения с кем-либо во время учебы?

— У Дженнифер?! Нет, я ни о чем таком не слышал.

Росетти деликатно пощипывал подбородок — словно осторожно снимал с куста миниатюрный плод.

— Можете сказать о ней что-то особенное?

— Честно говоря, инспектор…

— Ивата.

— Кстати, что означает ваше имя?

— «Каменистое рисовое поле». Так вы говорите…

— Честно говоря, Дженнифер была из стеснительных девушек. Я бы не стал подозревать ее в подобных вещах.

— Мне понадобится информация о ваших трех бывших учениках.

— Конечно, никаких вопросов, но я как раз собирался уходить, так что могу отправить вам информацию завтра утром или…

— Это не займет много времени. Мне нужны эти сведения сейчас же. Первое имя — Сьюзан Чун.

Росетти вздохнул и подошел к большому металлическому картотечному шкафу.

— Возможно, вам повезет — мы стараемся по мере возможности обновлять нашу базу данных, поскольку регулярно проводим встречи выпускников и благотворительные мероприятия с их участием. Так, давайте посмотрим. Сьюзан Чун. С ней были кое-какие проблемы, если мне не изменяет память. Вот она… Увы, у нас есть только ее старый адрес. Похоже, она переехала.

— А как насчет Келли Хо?

— Ах да, Келли. Ее-то я прекрасно знаю. Она отработала здесь год.

— Она преподаватель?

— Да. Во всяком случае, пока.

— Почему она уволилась?

Росетти заерзал на стуле.

— Мисс Хо была прекрасным преподавателем. Но потом она вышла замуж, ну, вы знаете, как это бывает. А кто третий?

— Нил Маркам.

Росетти поднял на него взгляд:

— Это как-то связано с публикациями в прессе?

— Я ничего не слышал об этих публикациях.

— Ну, как знаете.

Росетти откинулся в кресле, записал два адреса в блокнот и оторвал страницу, словно врач — бланк с рецептом.

— Первый адрес — Келли Хо. Второй — Нила Маркама. При встрече передайте им от меня привет.

Ивата поднялся и отвесил небрежный поклон.

* * *

В семь вечера такси остановилось перед окруженным металлической решеткой изящным жилым комплексом с высокими белыми стенами. Проходя мимо пальм и идеальных зеленых лужаек, Ивата чихнул и промокнул слезящиеся глаза носовым платком. При виде окрестностей создавалось впечатление, что кто-то решил выстроить небольшую деревню для богачей прямо на поле для гольфа. Темная вода в бассейнах овальной формы застыла в неподвижности. Входные двери охраняли львы из искусственного мрамора. Не считая рокота самолета вдалеке да лая собаки, вокруг стояла тишина.

Ивата остановился у дома № 14 и нажал на звонок. Дверь открыла невысокая женщина с приветливым, но усталым лицом. Она как раз надевала сережку, а макияж был явно сделан наспех. Губы накрашены, волосы уложены дорогим мастером, а под глазами краснота. Пахло от нее, как от грудного ребенка.

— Прошу вас, инспектор, — сказала Келли Хо.

— Простите, что не предупредил заранее.

— Ничего страшного. Проходите.

Пол темного дерева сиял чистотой, и практически на каждой поверхности стояли вазы с цветами. От ламп исходил мягкий свет. Женщина указала Ивате на большой белый диван со множеством подушек. На журнальном столике лежала раскрытая «Тайная история» Донны Тартт. В углу комнаты стояла включенная видеоняня.

Ивата перевел взгляд на хозяйку дома.

— Кофе не хотите?

— С большим удовольствием.

Келли Хо вернулась через минуту с кофейником, двумя чашками и небольшой баночкой меда. Она налила Ивате кофе, добавив в него ложку меда.

Меда для милой пчелки.

— Вам нездоровится, инспектор?

— Все в порядке, — ответил он, сжимая зубы. — Просто плохо переношу полеты.

Хрупкая хозяйка села напротив Иваты, подогнув под себя босые ноги и плотнее завернувшись в кардиган.

— Мой муж постоянно летает. У него то же самое.

— А чем он занимается?

Она обвела рукой свое огромное жилище.

— Банковскими инвестициями.

Ивата засмеялся и сразу закашлялся.

— Сейчас он в Дании, навещает мать. Она больна.

— Сочувствую. Он что, датчанин?

Она кивнула.

— А вы женаты, инспектор?

Ивата сделал глоток кофе, но вкуса не почувствовал.

— Да, — сказал он со слабой улыбкой. — А вы чем занимаетесь, миссис Хо?

— Лунд. Теперь я Келли Лунд. Прошло уже несколько лет, а я еще сама не привыкла. А насчет занятия… — Она кивнула вбок: — Я сижу с ребенком. Читаю. Беседую с незнакомыми полицейскими.

Оба улыбнулись. Келли осторожно поставила чашку на столик.

— Инспектор, по телефону вы сказали, что расследуете убийство Мины Фонг. Но позвольте спросить, зачем вы, следователь по убийствам, приехали в такую даль, чтобы поговорить со мной? Я ведь толком ее не знала.

Ивата тоже допил кофе и поставил чашку на столик.