Онлайн книга «Кекс на пляже»
|
– Ну можно, если не боишься… – А чего бояться? – Так они же кусаются, – снисходительно пояснил он. – Знаешь, как за палец могут тяпнуть? – Да ты что? – легкомысленно переспросила я, забираясь на плоский, как стол, камень. – Надь… – Леня схватил меня за руку и безуспешно попытался усадить обратно на полотенце. – Да что же такое… – беспомощно оглянулась я. Стоило мне приблизиться, «стол» мигом опустел. Не выдержав, Леня вскочил, перевернул ближайший камень, схватил одного из прятавшихся под ним крабов и зажал кулак. – Дай! – завопила я. Он взял мою руку и бережно пересадил краба на ладонь. – Классный! – восхищенно протянула я. – Ты, наверно, еще пауков любишь, – ехидно заметил Леня. – Нет, ты что, – вздрогнула я. – Терпеть не могу! – Они же на крабов похожи! – продолжал издеваться он. – В следующий раз пауков тебе наловлю! – В этот следующий раз, – прищурилась я, – приглашай на прогулку кого-нибудь другого. – Надь… – сразу сник он и снова попытался усадить меня рядом. Но я уже освоила премудрости охоты и возвращаться не собиралась. Азартно переворачивая нетяжелые камни и выуживая из-под них крабов, я наконец доигралась – один довольно крупный экземпляр цапнул меня за палец. – Ааа… – я затрясла рукой, повернулась к Лене и состроила жалобную рожицу. – А я предупреждал… – назидательно проговорил он и снова затянул: – Надь… Я с сожалением отпустила всех своих пленников и наконец вернулась на полотенце. Совсем стемнело, а я и не заметила. Но небо было чистым, а над горизонтом висела почти полная луна, так что на воде мерцали и переливались блики. Прямо как в мелодраме какой-нибудь. Сейчас мы по законам жанра должны слиться в поцелуе и красиво залечь на подстилку… – Надька… – шепнул Леня, беря меня за руку. – Ленечка, не привязывайся ко мне, – грустно сказала я. – А я уже привязался, – просто сказал он, и я не нашлась, что ответить. – Смотри, Большая Медведица, – я задрала голову, обрадовавшись возможности сменить тему. – Ее разве здесь должно быть видно? – Ну вообще-то мы все еще в северном полушарии находимся, – заметил Леня и придвинулся ближе. – Надь… Медведицы не очень помогли. – А у тебя есть молодой человек? – Ну… – я замялась. – Не хочу об этом говорить. – И после паузы спросила: – А ты со многими девушками встречался? – Да нет… – грустно сказал Леня. – Была у меня одна девушка, мы с ней гуляли много… Она яблоки любила, так мы с ней все время на рынок за яблоками ходили… А потом она со мной встречаться перестала. Не знаю, что случилось, она ничего не объяснила. Я ей ничего плохого не сделал… – А как же поклонницы? – Какие поклонницы? – искренне удивился он. – Ну, девочки такие с цветочками, – пояснила я. – Которые еще у служебного входа стоят… – А, – наконец сообразил Леня. – Да нет у меня никаких поклонниц. – Что, совсем? – не поверила я. – Не-а. – Ну а цветы-то хоть дарят? – Ну дарят иногда… – задумался он. – Вот видишь! – укоризненно заметила я с интонацией героини Ирины Муравьевой из фильма «Москва слезам не верит». – Только никакие не девочки! – А кто же? – Ну… тетеньки… – Тетеньки – тоже неплохо, – одобрила я. – А у служебки потом тетеньки ждут? – Ой, да была одна, – поморщился Леня. – Целый месяц после каждого спектакля караулила, все в гости зазывала… – Ну и как, сходил? – Надь, да перестань ты, – с досадой проговорил он. – Очень надо было… И вообще, у нас маленький провинциальный театр, зал всего на пятьсот мест. Даже гардероба нет, зимой народ прямо в шубах сидит. – А у вас еще и зима бывает? – удивилась я. – Я думала, в Астрахани тепло… – Ну, сильные морозы редко, где-то около нуля обычно, – окончательно сбился с мысли Леня. – Так о чем я?.. – О поклонницах, – подсказала я. – Да! Так вот их нет. – Безобразие! – Думаешь, в провинции так много желающих в оперу ходить? – горько заметил он. Так и сказал по-старомодному: «в оперу»! – Ленечка, а спой что-нибудь, – робко попросила я. – Да ну, – смутился он. – Неудобно как-то… – Почему, здесь же нет никого! – Вот именно. – А для меня? – я игриво прижалась к его плечу. – Нет, Надь, не буду. – Ах, так? – я надулась и попыталась отодвинуться, но он схватил меня за талию и прижал к себе: – Надька… – Ладно, не хочешь петь, не надо, – быстро заговорила я, осторожно высвобождаясь. – Расскажи тогда, что у тебя в репертуаре. – Бонни в «Сильве», герцог в «Риголетто»… – стал добросовестно перечислять он. – Ничего себе! – я так удивилась, что даже перестала вырываться. – Так это же главные роли! – А в следующем сезоне, – продолжал польщенный Леня, – мы «Евгения Онегина» собираемся ставить. И мне Ленского обещали! – Ленского… Значит, у тебя тенор, – запоздало сообразила я. – Ага, лирический. – Потрясающе. Ты меня заинтриговал. Может, все-таки споешь? – Надь, ну я не… – Ладно, как хочешь… – я пожала плечами. – Обиделась? – он искательно заглянул мне в лицо. Я отвернулась: – Нет… – я отвернулась. – Ну, Надь… Он уткнулся носом в мои волосы: – Какие у тебя сексуальные духи… Он отвел волосы с моего лица, прижался губами к щеке и сразу отстранился, словно его дернуло током. Я повернулась: – Что-то не так? – Нет… Леня отрешенно смотрел в море. Я совсем растерялась и неуверенно позвала: – Ленечка… – Что? – не поворачиваясь, резко спросил он. – Посмотри на меня… Он нехотя повернул голову. – Ты был с кем-нибудь близок? – Он замялся, и я безжалостно уточнила: – Физически. – Представь себе – нет, – с вызовом ответил он. – А… целовался? – Ну… – совсем смутился Леня. – По своей инициативе нет… – А по чьей? – удивилась я. |