Книга В пасти Дракона, страница 123 – Александр Красницкий

— Жаркое будет дело! — говорили в отряде.

— Да, без боя китайцы Ян-Цун не сдадут...

— А овладеть им нужно... во что бы то ни стало. Это же ключ к Тянь-Цзиню и Пекину.

— Возьмём... Индусы, японцы да европейцы там уже.

— Ах, что в них во всех толку! Полковник Модль с двумя ротами 2-го полка пошёл к железнодорожному мосту... вот залог успеха.

Так и было, европейцы ещё не успели занять позиции, а полковник Модль со своими молодцами выбил китайцев из двух пригородных деревень и занял мост через Пей-хо.

Около полудня собрались против Ян-Цуна все союзные силы и стали в боевую позицию. Левый фланг заняли русские, справа стала американская полевая артиллерия, в середине — индийские стрелки. Впереди всех в камышах засели роты 2-го полка и без устали обстреливали китайцев.

Генерал Леневич выехал на передовую позицию. Место было очень опасное. Китайцы словно внимания не хотели обращать на европейцев и весь огонь направили на русских. Пули, как град, шлёпались здесь. Гранаты то и дело рвались с громом и шипением, но русский генерал оставался под огнём до тех пор, пока не изучил положение стороны.

— Второй батарее занять позиции у железнодорожного моста! — приказал Леневич. — Господ английских офицеров просить открыть огонь.

Приказание было отдано ясное, оставалось только его исполнить, но проходило время, а со стороны, занятой англичанами, не раздалось ни одного выстрела.

— Что же это они? — заволновались вокруг генерала. — Такая медлительность только испортит всё дело.

Как раз в это время с насыпи затрещали выстрелы.

— Ну наконец-то! — вздохнули облегчённо. — Молодцы, сипаи... держись теперь, китайцы!

Прошли две-три минуты.

— Да вовсе не сипаи на насыпи! — разглядели в бинокли. — Вон эти господа стоят и не чешутся.

— Не сипаи? Кто же тогда?

Внимательно изучали в бинокли насыпь.

— Наши там... Казаки!

Индийские стрелки, получив приказание, «замялись», как вежливо отметили в своё время этот факт очевидцы. Их было несколько сотен, и ни один выстрел не раздался с их стороны. Два десятка казаков, по команде своего сотника Григорьева, привлекли на себя внимание неприятеля и этим дали возможность батарее под командой полковника Соболевского занять позиции и открыть артиллерийский огонь.

Видя против себя русских, китайцы даже и сопротивляться не стали.

Едва заговорили русские пушки, они прекратили огонь и ударились в бегство вверх по Пей-хо.

Ян-Цун был очищен, и генерал Леневич ввёл в него своих молодцов.

Вопреки всем ожиданиям, дело не было «горячим».

— Под Хе-Си-У придётся поработать, говорили в штабе русского отряда. — Там все китайские войска.

— Да, несомненно, будет дело! Не отдадут же китайцы Пекина даром! Ведь от Хе-Си-У до Тун-Джоу рукой подать.

Но китайцы ещё накануне бежали из этого городка, оставив его при первых выстрелах подходившего авангарда.

Занят был и Тун-Джоу.

Все в русском отряде только удивлялись слабому сопротивлению китайцев.

— Вот тебе и славный Тун-Фу-Сян с маньчжурами! — иронизировали в кружках офицеров. — Два боя под Бей-Таном да Ян-Цуном, и боя-то пустяшных — и мы в Пекине.

Муравьи, ничтожество по своей величине в сравнении с человеком, убивают его своими жалами, напав на него массой. Миллионы китайцев ничего не могли поделать с несколькими сотнями белых людей.

Дивные дела, чудо из чудес!

После гибели барона Кеттелера вся жизнь европейцев сосредоточилась за баррикадами, которые кое-как удалось возвести на концах Посольской улицы.

Все в эти дни растерялись, не зная, что делать, кому повиноваться.

Из последнего затруднения вывел осаждённых австрийский капитан Томанн.

— Как старший в чине, я принимаю начальство! — объявил он.

Ничего, согласились. Только по вине начальствовавшего австрияка на первых же порах чуть не попали в беду, из которой выбрались лишь по счастливой случайности.

Ни с того ни с сего Томами отдал приказ всем немедленно собираться к английскому посольству.

— Он, наверное, с ума сошёл! — пожимали плечами начальники отрядов, получив этот приказ. — Ни у кого нет ни убитых, ни раненых.

Но приказ приходилось исполнять. Чуть не бегом явились в английское посольство первыми итальянцы, австрийцы и французы. За ними пришли японцы и немцы, в которых никто ещё не сделал ни одного выстрела. Русские и американцы, когда вся восточная сторона квартала была очищена, оказались отрезанными и тоже поспешили соединиться с остальными отрядами. Это было настоящее бегство, которое могло обратиться в страшную катастрофу. Припасы, заготовленные для продолжительной осады, погибли, здание английского посольства переполнилось до тесноты. Здесь были все женщины, дети, миссионеры: американские, английские, французские, русские, таможенные чиновники в полном составе, посланники русский, американский, бельгийский, испанский, итальянский, японский, английский, французский, со всеми детьми и все европейцы, жившие в Пекине... Собрались все в одном месте, словно желая облегчить задачу китайцам разгромить всех этих людей, столь легкомысленно выведших из терпения долготерпеливый китайский народ.

Когда всё это выяснилось, то Томанна «честью попросили» сложить с себя обязанности главного начальника.

А между тем, во всё время осады в Пекине жил себе подобру-поздорову в своём доме некий француз Шамо и не ушёл из него, хотя в том месте, где был его дом, осада велась китайцами особенно настойчиво.

Впрочем, первая ночь после убийства Кеттелера проведена была довольно спокойно, Были поджоги, но их удалось вовремя затушить.