Онлайн книга «На краю пропасти. Китайская шаль.»
|
Ее голос, участливый и властный, достиг ушей Лайл Джернинхем – голос, но не слова. Слова значили не больше, чем стук вагонных колес. И все же взгляд стал более живым и осмысленным. – Вы очень добры, – сказала Лайл. – Кажется, вы пережили сильное потрясение. Это прозвучало как утверждение, не как вопрос. – Откуда вы знаете? – И бежали сломя голову. – Откуда вы знаете? – переспросила Лайл жалобно. – Это лондонский поезд. Вы не сели бы в него без перчаток, если бы не спешили. Перчаток нет и в сумочке – иначе у нее выпирали бы бока. Уверенный голос успокаивал, заставлял забыть страхи. – Сломя голову, – отозвалась Лайл горестным эхом. – Почему? – спросила мисс Сильвер. – Говорят, он хочет меня убить, – ответила попутчица. Мисс Сильвер не выказала ни удивления, ни недоверия. Ей было не впервой выслушивать чужие откровения. Более того, это было ее профессией. – О Господи, кто? Кто хочет вас убить? Лайл Джернинхем ответила: – Мой муж. Глава 2
Мисс Сильвер всмотрелась в попутчицу. Зачастую подобные обвинения – признак психической неуравновешенности. Ей уже случалось иметь дело с манией преследования, впрочем, как и с покушениями на убийство. Нередко только ее вмешательство оставляло убийцу ни с чем. Однако Лайл Джернинхем не была похожа на сумасшедшую, скорее всего ее рассудок лишь временно помутился от горя. Так бывает: шок притупляет боль. Эти размышления заняли несколько секунд. – Ах ты, Господи! – снова повторила мисс Сильвер. – Вы уверены, что муж? Лицо попутчицы осталось бесстрастным. – Так говорят, – механически ответила она. – Кто? – Не знаю, я стояла за изгородью… Голос задрожал. Глаза Лайл оставались открытыми, но она больше не видела мисс Сильвер: перед ней снова встала низкая тисовая ограда, усыпанная кроваво-красными колокольчиками с зелеными язычками. Солнце немилосердно припекало спину, в нос бил терпкий аромат тиса. Она рассматривала одну из кроваво-красных ягод, покрытых пушком, и внезапно услышала голоса. «– Понимаешь, разное болтают… – нарочито медленно протянул незнакомый низкий голос. – Дорогая, ты можешь мне довериться! – взволнованно перебил другой. И снова в разговор вступил первый голос». Очнувшись, Лайл обнаружила, что сидит в купе поезда напротив маленькой чопорной дамы. Возможно, если она будет говорить, голоса в ее голове замолчат? И Лайл продолжила: – Сначала я не поняла, что они обсуждают Дейла. Подслушивать дурно, но я не устояла. Мисс Сильвер открыла сумочку, спрятала журнал и как ни в чем не бывало занялась серым носком для старшего сына Этель. Металлические спицы замелькали в маленьких пухлых ручках, а мисс Сильвер между тем заметила: – Как я вас понимаю! Дейл – ваш муж? – Да. Для Лайл разговор был таким облегчением!.. Собственный голос заглушал голоса, звучащие в ее голове. Но когда Лайл замолкала, они снова вступали, упрямо, раз за разом, словно заевшая грампластинка. Стоило ей замяться, и голоса ворвались в уши, а запах нагретого солнцем тиса ударил в ноздри. «– Этот несчастный случай ему весьма на руку, – со смехом протянул первый голос. – Дейлу Джернинхему всегда везло, – последовал жестокий ответ». Так Лайл поняла, что говорят о Дейле. – Я ни о чем не догадывалась, – пробормотала она еле слышно, – пока она не сказала… – Не сказала чего, милочка? – Пожилая дама перевернула носок. Лайл не сознавала, что беседует с мисс Сильвер, – просто не могла больше слышать назойливые голоса. – Они говорили, Дейлу повезло, что его первая жена погибла. Ему едва исполнилось двадцать, а она была старше и очень богата, ну, вы понимаете. Мол, если бы не этот брак, Дейлу пришлось бы продать Тэнфилд. Не знаю, я ничего не знаю! Ее звали Лидия. Они говорили, что он не любил жену, а она его обожала и завещала мужу все деньги, но спустя месяц погибла в Швейцарии. И будто бы без ее наследства Дейл потерял бы Тэнфилд. Не знаю, я ничего не знаю! Мисс Сильвер пристально всмотрелась в собеседницу: застывшая маска вместо лица, ни красок, ни жизни, ровный механический голос. Кажется, дело не только в давнем несчастном случае с первой женой. – Я большая почитательница лорда Теннисона, – заметила мисс Сильвер вслух. – Жаль, что ныне он почти забыт; впрочем, его время еще придет. «Нет лжи страшнее полуправды» [2] – вот о чем следует помнить, услышав злую сплетню. Смысл слов ускользал от Лайл, но мягкий уверенный тон попутчицы успокаивал. – Вы считаете, они лгут? – Откуда мне знать, милочка. – Она упала, разбилась, я не знала ее, это было так давно. А они говорят, ему повезло… На мгновение спицы остановились. – Но ведь это не все, что вы услышали? Рука Лайл метнулась к лицу. Если она замолчит, голоса вернутся; уж лучше болтать без умолку, хотя тогда придется сказать и о том, что заставляет сердце сжиматься от боли. – Еще они говорили, – запинаясь пробормотала Лайл, – что ее деньги спасли Тэнфилд. А Дейл уверяет, что все его сбережения уничтожила Депрессия. А потом… потом они сказали, что теперь он зарится на мои… – А вы богаты? Серые глаза равнодушно скользнули по лицу мисс Сильвер, бледные губы прошептали: – Да. – И вы завещали мужу все свое состояние? – Да. – Когда? – Две недели назад. Мы женаты полгода. Мисс Сильвер молча вязала. В ушах Лайл Джернинхем снова зазвучал нарочито протяжный голос: «– Деньги вложены в дело, но если с ней что-нибудь случится, Дейлу не составит труда их заполучить. И второй, полный злобы: – Еще один несчастный случай?» Нахлынула боль, сметая оцепенение. Уж лучше самой повторять эти страшные слова, чем слышать их в своей голове! Задыхаясь, Лайл пролепетала: – «Еще один несчастный случай?» Понимаете, Дейлу нужны деньги на содержание Тэнфилда. Я не слишком жалую это поместье, оно такое громадное, Мэнор куда больше похож на дом. Почему бы не продать Тэнфилд, спросила я как-то Дейла. А он заявил, что его семья жила тут веками. И мы поссорились. Но он никогда бы… |