Книга Запятнанная корона, страница 36 – Эрин Уатт

План у Гидеона простой. Надо попросить Эллу достать нам ключ от пентхауса Стива и Дины и перерыть его вверх дном, чтобы найти, где Стив хранит наши фотографии.

– И мы ответим ударом на удар, – заключает он.

– То есть сфотографируем Стива голышом и выложим его фотки в Интернет? – медленно, потому что мысли у меня путаются, спрашиваю я. – Нет, это звучит ужасно. Я не хочу его снимать, тем более голышом.

Меня тошнит даже от одной мысли об этом.

– Нет, мы же не хотим лишать людей Интернета, – сухо отвечает он. – Но Стив не продумал свой план до конца. Как он объяснит, что у него есть доступ к этим фотографиям? Ты была несовершеннолетней. Если они всплывут и приведут к нему, это послужит еще одним доказательством того, что Стив – мерзкий слизняк. Он угрозами пытался заставить меня свидетельствовать на суде в его пользу: типа он порядочный парень, который и мухи не обидит. Мы задействуем фото как приманку, чтобы заставить его признаться, что он украл их и пытался воспользоваться ими. Запишем все это на пленку и используем против него.

– Зачем нам нужны фотографии?

– Это такой рычаг давления. Если мы получим их, то он будет вынужден говорить о них конкретно, а не образно, как сегодня.

– Не знаю. Шантажировать шантажиста – не лучшая идея, а месть – порочный круг. Дина пыталась убить Стива, Стив пытался убить Дину, а в итоге убил ее лучшую подругу. Я боюсь того, как мы можем закончить. – Я вздыхаю. – И не стану врать тебе: Стив пугает меня.

Мне кажется, лучше всего будет держаться от него подальше.

– Я не позволю ему даже пальцем тебя тронуть, – клянется Гидеон. – Понимаю, что это не самая гениальная идея, но мы не сможем уничтожить все копии. Они в цифровом виде, нам не под силу удалить все существующие экземпляры.

– Мне от этого не легче.

– Знаю.

Эти слова звучат мучительно, в них сквозит боль. Если бы я знала раньше, как он расстроится из-за всего этого, то смогла бы простить его раньше? Нет, вряд ли. Обида приглушает слух, затуманивает взор, закрывает сердце. Раньше я была не готова.

Я кладу руку ему на плечо.

– Все в порядке.

Его рука сжимает мою ладонь.

– В этот раз я все сделаю правильно.

И поскольку знаю, что бесполезно пытаться заставить упрямого Ройала свернуть с пути, который он уже себе наметил, то просто говорю:

– Хорошо.

Он с облегчением улыбается мне.

– Первым делом нам нужно позвонить Элле. Она поможет нам добраться до Стива.

Я корчу рожицу. Мы с Эллой никогда особо не ладили, кроме одного раза, когда отомстили насильнику Дэниелу Делакорту, который сейчас учится в какой-то военной школе. По-моему, он слишком легко отделался, но зато больше не причинит вреда ни одной девушке. Меня смущает, что Элла знает о существовании моих снимков. Но это потому, что, если быть совсем честной с самой собой, я восхищаюсь ею.

Она дерзкая и боевая. Когда одна из наших одноклассниц попыталась унизить ее, подсунув ей вместо настоящей танцевальной формы откровенное белье, Элла надела стринги и прозрачный бюстгальтер и спокойно прошла в спортзал, где как раз тренировались футболисты.

Меня лично там не было, но я слышала, что все смотрели только на нее: она ведь, по сути, была почти голой. Но ей было плевать. По крайней мере, она так себя вела. Мне не помешало бы поучиться у нее.

– Ладно, поехали. – Я встаю и отряхиваю пыль с попы.

Гид поднимает толстовку, берет меня за руку, и мы вместе идем к его «роверу». Усевшись, он тут же набирает номер Эллы.

Она отвечает сразу.

– Привет, Гид. Чем обязана?

– Что, я не могу вот так просто взять и позвонить своей младшей сестренке?

– Нет. Ты никогда этого не делал. По-моему, все наши разговоры сводились к тому, что ты просил меня держаться подальше от Рида.

Видите? Дерзкая, боевая. Я отворачиваюсь, чтобы Гидеон не увидел моей улыбки.

– Значит, мне придется как-то загладить свою вину, – говорит он ей.

– Да ну? Ладно, значит, так. Я тут присмотрела себе один из новых джетов, которые начали производить в «АА». Хочу его в белой коже и розовой отделке.

– Считай, он уже твой, – немедленно отвечает Гидеон.

– Я пошутила.

– А я – нет.

– Гидеон. – Я бью его кулаком по руке.

– Что?

– Это Саванна? – спрашивает Элла.

– Да, это я. И мы хотим попросить тебя о помощи.

– Вот поэтому я не шутил, – говорит Гид. – И я ведь знаю кое-кого из «Атлантик Авиэйшн», могу устроить для тебя скидку.

– Ха-ха-ха, – с сарказмом произношу я.

– Раз это для Саванны, я помогу вам просто так, – объявляет Элла.

Я удивленно поднимаю брови. Не знаю, почему она так сказала: я никогда не была особо мила с ней – о чем ей и говорю.

– Но я же ничего для тебя не сделала.

– Неправда.

– Но когда?

– Она про Дэниела, – подсказывает Гидеон.

– Угу, – подтверждает Элла. – Рид рассказал мне, что это ты нашла его и все ему рассказала. Если бы не ты, я даже боюсь представить, что могло бы случиться со мной. Просто жаль, что сразу не послушалась тебя. Так что я твоя должница и, если ты мне не позволишь помочь тебе безвозмездно, буду чувствовать себя виноватой до конца своих дней. Ты этого хочешь?

– Конечно, нет, – со смехом говорю я. Подшучивания Эллы растопили весь лед между нами.

– Что ж, я отдыхаю у бассейна, любимого места Гидеона, так что давайте выкладывайте.

– Это мое второе любимое место, – поправляет ее Гидеон, берет мою руку и кладет себе на колено. – Первое – рядом с Сав.

Я вспыхиваю от таких глупостей.

– О-о-о, – дразнится Элла, – как мило и романтично! Никогда не думала, что ты романтик, Гид.

Он пожимает плечами, хотя Элла не может его видеть, а потом быстро улыбается мне. Эти двое совсем друг друга не знают. Я подаюсь вперед и сжимаю его обтянутое джинсами колено в знак поддержки.

– Гид – самый романтичный из всех братьев. От него всегда можно ждать красивых жестов.

– Серьезно? – Элла, похоже, в шоке.

– Разве ты не слышала историю о том, как он выложил коридоры «Астор-Парка» розами, чтобы извиниться за то, что отшил меня?

– Правда? – снова удивляется Элла. – Нет, я ничего про это не слышала.

Гидеон краснеет и откашливается.

– Давайте поговорим об этом в другой раз. Скажу так: я долго вел себя как последний дурак, и потом мне пришлось придумывать что-нибудь эффектное, чтобы загладить свою вину.