Онлайн книга «Письмо звездному мальчику»
– Эээ… – замялась я, но быстро нашлась и небрежно бросила: – Подарю кому-нибудь. Кто понравится. Юлька неуверенно хихикнула и на всякий случай уточнила: – Не Теркину? – Вот еще, – фыркнула я, все лучше входя в образ избалованной театралки. – Он их и так охапками огребает! – Шмарову, что ли? – хмыкнула она. – Ну… да, – обрадовалась подсказке я. – Хочу посмотреть, какая у него будет физиономия. Подружка недоверчиво смотрела на меня, а я колебалась – говорить, что видела ее с Антоном, или нет. И решила: если она вспомнит про «никаких цветов», я скажу про «никаких реальных парней». Но она ничего такого не вспомнила, поэтому я тоже промолчала. Ходить по театру с цветами оказалось очень приятно, тем более у меня была не какая-нибудь грустная и тощая веточка хризантемы. Все на меня оглядывались, даже бабульки-билетерши смотрели без обычного неодобрения – так-то наша манера пробираться с самыми дешевыми билетами на самые дорогие места явно исключала нас из числа приличных и уважаемых зрителей. Но сегодня даже эта часть нашей культурной программы прошла как по маслу – мест было много, выбирай, какое больше нравится. – Что это случилось? – удивленно озиралась я. – Так середина апреля, – пояснила Юлька. – Все, скоро конец сезона. – Ка..акой конец сезона? – Я даже заикаться начала от удивления. – Театральный сезон длится с сентября по июнь, – снисходительно пояснила она. – А летом они отдыхают, что ли? Как учителя? – скептически поинтересовалась я. – Не только отдыхают, еще на гастроли иногда ездят… – А при чем тут количество зрителей? – Ну, тепло, всем погулять хочется, а не в пыльном театре сидеть. – Подумаешь, – обиделась я. – А мы негордые и в пыльном театре с большим удовольствием посидим! Видимо, актеры тоже чувствовали – или знали, – что аншлага в зале не наблюдается, поэтому спектакль получился уютным и домашним, без всякого пафоса. – Что-то они сегодня как-то… – задумчиво проговорила Юлька в антракте. – Ты тоже заметила? – согласно кивнула я. – А вот люди пришли первый и единственный раз и даже не догадываются, что тут разные составы бывают, что фанаты ходят… – А людям это и не нужно. – Интересно, почему нас с классом на мюзикл не повели? – весьма несвоевременно задумалась Юлька. – Потому что мюзикл – это развлечение и не несет никакой образовательной нагрузки, – пояснила я. Она хихикнула – я весьма точно скопировала назидательный тон нашей директрисы – и возразила: – Ну почему же не несет? Это яркий представитель современной музыкальной культуры… Настала моя очередь хихикать – теперь Юлька воспроизвела пафосную манеру музычки, с которой мы, к счастью, благополучно распрощались в прошлом году. – И потом мюзикл, мягко говоря, подороже будет, – продолжала она уже нормальным тоном. – А что, самые дорогие билеты туда стоят примерно как самые дешевые сюда. – Ага, – подхватила подружка. – А теперь представь Чупракова и Петрова на балконе второго яруса. – Да… – кивнула я. – Мы бы тогда точно вместо мюзикла что-то другое смотрели. Только в антракте до меня со всей ясностью дошел смысл того, что я собиралась сделать. И я заныла: – Ой, Юлька, зачем я все это придумала? Как же я буду ему цветы дарить? Мы сидели в фойе, вокруг степенно прогуливалась публика, и мне казалось, что все, включая бабулек-билетерш, косятся на меня, мои цветы и гадают, кому я собираюсь их вручать. – Ну, он ведь тебе с самого начала больше всех понравился, – ехидничала она. – Да уж, – проворчала я. – Такую потрясающую улыбку разве забудешь? Чтобы хоть немного отвлечься и успокоиться, я вытащила зеркало. – Красиво я глазки нарисовала? – Да, – протянула Юлька, а потом вдруг хихикнула: – Если он свои поднимет. А ведь правда – Шмаров никогда не утруждал себя милыми улыбками и приветливыми взглядами в зал, вечно покидает сцену с низко опущенной головой. Ближе к концу второго действия меня затрясло. – Юлька, я не хочу, – пожаловалась я на последних аккордах оркестра. – Иди, – кивнула она. Деваться, действительно, уже было некуда. И, когда зажегся свет, я встала и поплелась к сцене. После каждого спектакля возле нее толокся народ: обязательно вручалось несколько букетов исполнителям главных ролей – иногда фанатами, иногда приличными зрителями, купившими цветы просто так, с намерением подарить «кому понравится». Еще зрители с дальних мест спускались, чтобы хоть во время поклона поближе разглядеть лица актеров. Сегодня возле сцены почему-то было пусто. Я в гордом одиночестве спускалась по центральной лестнице, чувствуя провожающие меня взгляды, и казалась себе почти что Золушкой, приехавшей на первый бал. На середине авансцены стояли Теркин, Горин и Стелла, а я резко свернула влево, где маялся в углу Шмаров. Я, как лунатик, остановилась напротив и протянула букет. Он опустил глаза и неуверенно шагнул к краю сцены. Взяв цветы, он неловко поклонился и отступил назад. Я обернулась: Юлька улыбалась, издали показывая мне большой палец. Когда Шмаров снова вышел кланяться, цветов у него уже не было, а мы успели подняться на несколько ступенек и теперь стояли на лестнице в откуда-то набежавшей толпе. Он судорожно шарил взглядом по залу, а когда натыкался на нас, сразу отводил глаза. Мы же без стеснения хохотали. Когда мы вышли на улицу, я все еще продолжала нервно хихикать, поминутно хватаясь за Юлькин локоть – словно чтобы убедиться, что с миром вокруг ничего не случилось. – Он тебе что-нибудь сказал? – спросила она. – Нет, ничего. Даже «спасибо» не сказал. Только кивнул. – Не привык, – констатировала она. – Вообще не знал, как себя вести. Поэтому и дергался. Кстати, ты физиономии Горина с Теркиным видела? – Ничего я не видела, – отмахнулась я. – Пока ты спускалась, они на тебя так внимательно смотрели! И улыбочки довольные у обоих, типа: «Сейчас мне цветочки подарят!» А ты мимо топаешь… Вот у них физиономии вытянулись! – Да ты что? – удивилась я. – Ничего такого не заметила… – Понятно, до того ли! – Нет, я просто хотела повеселиться, да и его развлечь, – недоумевала я. – Но теперь обязательно пойду еще. Когда там следующий спектакль? – В следующий раз я сама куплю тебе эти гвоздики, – пообещала подружка. – Хочу полюбоваться на его физиономию, когда он снова тебя увидит. |