Книга Махинация , страница 44 – Елена Звездная

— Ага, — улыбнулся Тень, — и прямо сказал тебе об этом.

Я не помнила, чтобы говорил прямо.

— Ты сказал, что мне лучше его не знать, — вспомнила в итоге.

— Видишь, я вообще никогда тебе не лгал, — в полумраке сверкнула его довольная улыбка.

Но на этом игры закончились.

— Сможешь без меня поспать?

Как ни паршиво было в этом признаваться, но…

— Не уверена, — тихо сказала я.

— Плохо, — серьезно констатировал сахир. — У тебя смена климата, обстановки, часового режима, ты работаешь как проклятая, серьезно, даже я впечатлен, и при этом два часа сна за ночь. Лея, ты свалишься.

Я промолчала, в очередной раз подумав о том, что полулежу на полуобнаженном представителе Рейтана и… отпускать его не хочется.

— Снотворные? — спросил Тень.

— Не уверена в эффективности, — честно призналась ему.

Сильная ладонь мягко спустилась опять на пониже спины, и сахир коварным шепотом сообщил:

— У меня есть потрясающее снотворное средство, знаешь, секс, в принципе, очень для здоровья полезен.

— Руки! — прошипела я.

Руки были убраны с тяжелым скорбным вздохом, после чего меня уложили на подушку, и Тень, поднимаясь, приказал:

— Спи, сейчас вернусь.

И ушел.

Спать без него, как я и опасалась, не вышло. Я лежала, нервно прислушиваясь к звукам в доме, и успокоилась, только когда Арнар вернулся.

Сахир устроился полусидя поверх покрывала, погладил меня по щеке, точно как ребенка, и, подключившись к системе департамента, начал просматривать какие-то отчеты.

— А ты уже выспался? — сонно зевнув, спросила я.

— Мм-м? — отозвался он, уже полностью погруженный в работу. И с некоторой задержкой осознав мой вопрос, ответил, не отрываясь от тускло светящегося призрачного экрана: — Я сахир, нам, в принципе, двух часов сна достаточно. Спи, котенок.

Заснула минут через пять, придвинувшись ближе и ощущая тепло его тела. Даже не хочу думать, что со мной и с чего такая реакция на эту планету и на этого мужчину, но ночь измучила до такой степени, что я уже просто хотела только спать.

* * *

Проснулась, к сожалению, опять из-за того, что Тень встал. Сонно зевнув, потянулась, растягивая затекшие мышцы, и спросила:

— Ты куда?

— В душ, — стоя рядом с кроватью и мрачно глядя на меня, ответил сахир.

— В какой душ? — не поняла спросонья.

— Думал, просто в холодный, но, похоже, без ледяного никак.

И уже выходя из моей спальни, спросил в дверях:

— Сегодня работаешь или останешься дома, отдохнешь?

— Работаю, конечно, — я села на кровати, зевая и пытаясь проснуться окончательно, — на Гаэре мне подберут команду, но так как тут я одна, то с фонетикой и транскрипцией работать придется мне самой. Не уверена, что за год справлюсь.

— Учитывая происходящее, не уверен, что сумел бы обеспечить безопасность еще кому-либо, помимо тебя, — отстраненно ответил Тень и ушел к себе.

В свете всего случившегося… Боюсь, что он был прав.

Посидев еще немного, поднялась и ушла в душ. Наверное, окончательно я проснулась только там, устроив себе малоприятные контрастные обливания.

Когда вышла, вытирая влажные волосы, услышала крик сахира:

— Спускайся завтракать. Можешь прямо в полотенце, я тут один.

С подозрением оглядев каждый угол в спальне, все равно не нашла ни одной камеры и мрачно ушла переодеваться в ванную. Надеюсь, хоть тут камер нет.

— В ванной двенадцать, — раздался голос откуда-то из-под потолка, — я, в принципе, не люблю ограничивать себя в любовании прекрасным.

Застыв как была, в смысле, прижимая к себе только что снятое полотенце, потрясенно переспросила:

— Ты что, за мной подглядываешь?

— Естественно, — нагло ответил Тень. — Я тебе даже больше скажу — мы еще и спим в одной постели. Лея, спускайся уже, твой кофе остывает.

* * *

Спустилась я полностью одетая, даже волосы собрала, а еще злая, как дерсенг в период линьки.

Мой суровый вид вообще никого не впечатлил.

Полуголый сахир занимался тем, что сурово бил яйца. Разбивал, в смысле, Перед ним на столе имелся весь набор из холодильника — и синие, и зеленые, и фиолетово-малиновые, и желтые, и голубые, и… в общем, все. И вот эти все он разбивал в стакан, четко отсчитывая, то есть, к примеру, фиолетовых разбил два, зеленых три, синее вообще одно…

— Это для голосовых связок? — подходя к столу и садясь перед тарелкой с внушительным бутербродом из хлеба, зелени, сыра и ветчины, невинно поинтересовалась я.

— Нет, для потенции, — сурово отсчитывая и разбивая следующие яйца, ответил Тень. — Кофе там.

И он мотнул головой в сторону плиты. Сходила, забрала свою чашку, вернулась за стол и, продолжая наблюдать за разбиванием разноцветных средств для потенции, поинтересовалась еще невиннее:

— А у тебя с ней проблемы?

— С тех пор как ты появилась в моей жизни — еще какие, — сурово заверил Арнар, продолжая заниматься разбиванием яиц разной величины и окраски.

Закончив с этим на полном стакане, насмешливо посмотрел на меня и сообщил:

— Это яд, Лея. В приемлемом и вполне усвояемом белковом виде. Именно поэтому для тебя птичьи яйца, а для меня все остальные.

И, весело подмигнув мне, он посолил свой ядовитый коктейль, видимо придавая яду вкус, и выпил все, не размешивая. А я как сидела…

Тень же, поглотив пол-литра ядов, убрал весь яичный ассортимент в холодильник, сходил к плите, снял со сковороды готовый кусок своего плохо прожаренного мяса и, придя ко мне, уселся рядом, принявшись с аппетитом завтракать.

— А зачем тебе это надо пить? — наконец выговорила потрясенная я.

— Все предельно просто, — кромсая свой завтрак на части ножом, безмятежно ответил сахир, — яд в малых количествах вызывает привыкание у организма, в результате отравить меня становится делом крайне непростым и хлопотным.

— И… часто тебя пытаются отравить? — с подозрением глядя уже на свой завтрак, спросила я.

— Время от времени, — уклончиво ответил сахир.

Вспомнила, что на Гаэре он готовил нам сам и сейчас, в принципе, тоже, следовательно… травят довольно часто.

— Через месяц-два начну и тебя приучать к ядам, — сообщил Тень. — Естественно, не в таких дозах, и, вероятно, начнем не с яиц, но начнем.

И, быстро съев свой завтрак, сахир покинул меня, уйдя собираться.

За всеми этими откровениями я так и не высказала свое возмущение по поводу камер. Потом уже просто не успела.