Книга Если бы мы знали , страница 26 – Тамара Айленд Стоун

Люк лежал на носилках; его катили к задним дверям машины «Скорой помощи». Не задумываясь над тем, что делаю, я понеслась за ним.

– Подождите! – крикнула я, подбегая к каталке.

Я взяла Люка за плечи и нагнулась к его уху.

И сказала первое, что пришло на ум.

Эмори

День 280-й, осталось 157

Люк был синего цвета.

Оттуда, где я стояла, я почти ничего не видела, но заметила посиневшую кожу на левой ноге. Люк совсем не шевелился, его шея была повернута под странным углом.

– Люк! – завопила я и стала протискиваться к нему через толпу. Одна из медсестер перекрыла мне дорогу, подняв руку.

– Пожалуйста, не мешайте нам работать. Отойдите. Мы ему поможем.

– Это мой парень! – Я дернулась вперед, но она крепко обхватила меня. Другой фельдшер загрузил носилки в машину «Скорой помощи», а я так и не смогла вырваться из ее рук. – Пожалуйста, можно я поеду с ним?!

– Мне жаль, – ответила медсестра, ослабляя хватку, – но вы не родня. Вам придется самой доехать до больницы.

Она отпустила меня, залезла в машину и хлопнула дверью.

Сирены заревели, огни замигали, и «Скорая» умчалась, оставив меня стоять посреди улицы. Я обхватила себя руками и только в этот момент поняла, что на мне надет тонкий кружевной пеньюар. И больше ничего.

Мама Ханны тут же подбежала ко мне, накрыла халатом и отвела в сторону.

– Я должна поехать за ним, – произнесла я не своим голосом.

Я даже не смогла его увидеть.

Я даже не смогла с ним поговорить.

– Я позвонила твоей маме, – четко и решительно сказала миссис Жак. – Мы с ней встретимся уже в больнице.

Я подняла взгляд, пытаясь сообразить, о чем она говорит.

– Маме? Когда вы успели?

– Минут десять назад. Сразу после того, как вызвала «Скорую». Позвонила ей на мобильный. Она сказала, что сейчас в городе. – Мама Ханны отвела меня к тротуару. – Она сразу выехала, так что будет там, наверное, раньше нас.

Я слушала ее вполуха. Меня зацепили первые три слова.

– Десять минут назад?

– Около того. Может, чуть раньше. Вскоре после того, как Ханна его нашла и набрала номер «Скорой». Она отдала мне трубку. – Миссис Жак подвела меня к Ханне. – Солнышко, отведи ее в дом и помоги переодеться. Я схожу за машиной.

Ханна положила ладонь мне на плечо. На мгновение я забыла о том, что случилось несколько месяцев назад. Я прижалась к ней и всхлипнула.

– Ты в порядке?

Ханна подалась вперед, словно собираясь обнять меня. И тут я все вспомнила.

– Нет. – Я отшатнулась, и она опустила руки. – Не надо. Мне не нужна твоя помощь.

Я ушла от нее.

Все вокруг плыло у меня перед глазами, словно я смотрела в грязные стекла очков, и до дома я дошла как в тумане. Туман не спал, даже когда я вернулась к себе в комнату. Дрожащими руками я натянула спортивные штаны и угги и застегнула кофту.

В комнате тихо играла музыка. Я специально поставила ее для Люка, чтобы проверить, узнает ли он подборку песен, которую сам для меня составил. Он еще сказал про нее: «От этих песен у меня создается ощущение, будто ты в моих объятиях». Я уже представляла, как буду его дразнить.

Это было полчаса назад.

Звонила мама. Я спросила, как ее работа, она спросила, как мое прослушивание, мы друг друга поздравили и договорились в субботу вечером отметить наши подвиги и сходить куда-нибудь вдвоем. Она сказала, что любит меня, и я ответила тем же.

А повесив трубку, я отправила сообщение Люку: «Спокойной ночи».

Это было минут двадцать назад.

Я огляделась в поисках телефона и обнаружила его на комоде – ровно там, где я его оставила.

После того как я переоделась в черный кружевной пеньюар, я переписывалась с Шарлоттой. Именно из-за нее я на спор купила пеньюар в Лос-Анджелесе несколько часов назад. Я крутилась в нем перед зеркалом, любуясь тем, как он облегает мою фигуру. Я чувствовала себя красивой и привлекательной, собирала волосы на макушке и снова давала им упасть на плечи.

«Отличный выбор», – написала я Шарлотте.

«Я же говорила!» – ответила она.

«Видишь, поэтому я всегда готова принять вызов!» – напечатала я в ответ, и от нее пришли смеющиеся смайлики.

Это было минут десять назад.

Десять минут назад.

Десять минут назад Люк был всего в сотне футов отсюда.

Ханна и ее отец были с ним.

А я – нет.

Вдруг за окном просигналила машина.

Я схватила в охапку свои вещи и, все еще словно в забытьи, пошла к машине миссис Жак. Рухнув на пассажирское сиденье, я застегнула ремень безопасности и оглянулась, ожидая увидеть за собой Ханну. Но ее там не было.

Когда мы стояли рядом на тротуаре, я ее оттолкнула и сказала, что обойдусь без ее помощи, и она в самом деле меня послушала? Ханна, которую я знала, не оставила бы меня одну. Не сейчас. Не когда я в ней нуждаюсь. Она бы поехала со мной, нравится мне это или нет, и я на ее месте поступила бы точно так же. Что же с нами стало? Неужели все настолько плохо?

– Ты можешь связаться с родителями Люка? – спросила миссис Жак.

У меня свело живот.

Калетти.

Я кивнула. Мама Ханны завела машину и выехала на дорогу, а я набрала номер мобильного Эддисон. И стала считать гудки. Один. Два. Три. Четыре.

– Подними же, – шепотом попросила я, постукивая носком сапожка по внутренней стороне дверцы.

– Алло? – Эддисон ответила низким, хриплым голосом, и сразу стало ясно, что я ее разбудила.

Сердце у меня забилось быстрее, а во рту пересохло.

– С Люком что-то не так.

* * *

Мама Ханны вела себя со мной очень ласково, что, впрочем, неудивительно: она всегда была доброй, а я знала ее всю жизнь. Мы сидели рядом в пустой приемной, и миссис Жак массировала мне спину и предлагала влажные салфетки (хотя я не плакала). Она спросила, не хочу ли я поискать ванную комнату, чтобы освежить холодной водой лицо. Я вежливо ее поблагодарила и ответила кратко: «Нет». А потом она протянула мне руки и сказала:

– Помолишься вместе со мной?

Я смотрела на мир иначе, но всегда уважала убеждения семьи Жаккар. Я держала их за руки и склоняла голову, когда они благодарили Бога за еду в начале ужина, искренне благодарила миссис Жак, когда она говорила, что молится за меня и мою семью, – а это случалось довольно часто, особенно за последние несколько лет.

Мне вовсе не хотелось читать молитву, но для меня миссис Жак – словно вторая мать, и я боялась задеть ее отказом, поэтому согласилась. Она сжала мои руки и сказала: