Онлайн книга «Царь Юрий. Объединитель Руси»
|
Тут же появился давешний молодой реконструктор и вновь протянул кожаную флягу. — Испей княжич — Да вы чего, совсем что ли на всю голову ушибленные?! — просипел он отворачиваясь. Его никто не понял, речь была тиха и мало разборчива от хрипа, разве что осознали, что воды он не хочет. Один из реконов, едущий на коне рядом с санями, усмехнулся и сказал: — Правильно, нечего княжичу простую воду хлебать, на вот дай ему… С этими словами рекон отцепил свою флягу и протянул «няньке». Во рту был дикий сушняк, плюс ощущение, что мыши насрали, так что Юрий уже был согласен и на воду из кожаной емкости, авось не отравится. Правда на этот раз во фляге плескалась не вода, а слабенькое винцо. Да еще кислое. «Но все лучше чем вода воняющая кожей», — подумал он. — С-спас-сиб-бо… — заикаясь ответил Юрий. «Вот же блин, не было печали, теперь еще и заикой стал. Остается только надеяться, что это временно…» — опечалился пострадавший. Но видимо даже тех невеликих градусов вкупе с сотрясением хватило, чтобы его развезло. — Я беременна-а, но это временна-а… Тьфу ты… В голове словно что-то щелкнуло. «Ты кто?!» — вдруг возник испуганный голос в его голове. «Юрий…» — на автомате ответил Юрий, так как из-за не совсем вменяемого состояния не сразу понял, что вопрос прозвучал не снаружи, а внутри его черепушки. «Это я — Юрий!» — буквально в истерике заверещал голос. «Беда… — пробормотал мысленно Юрий. — Уж лучше на всю жизнь остаться заикой, чем со столь яркой шизой…» «Изыди демон! — вновь раздался истеричный возглас, а потом начал торопливо читать молитву: — Ижеси на небеси…» «Мн-да… раздвоение личности это абзац, что б хуже не сказать», — тоскливо подумал Юрий, понимая, что если эта шизоидальная хрень в ближайшее время не рассосется сама собой, то здравствуй дурка с крепкими санитарами в качестве конвоя, наряды в виде рубашки с длинными рукавами, горсти таблеток с веселой расцветкой и болючие уколы в задницу. А это клеймо на всю жизнь. Не на Украине чай живем, чтобы патентованные психи могли спикерами Рады работать… Он конечно в политику идти не собирался… хотя мыслишки такие были. В конце концов, чем черт не шутит? Как говорится, плох тот гражданин, что не хочет стать президентом. «Хотя, все может быть не так уж и плохо, — подумал Юрий, еще раз взглянув на одоспешенных людей, что сопровождали сани. — Все может быть гораздо хуже…» Сейчас немного очухавшись и внимательно осмотрев сопровождение, до Юрия начало доходить, что это ни фига не реконы на слете, а вполне себе реальные вои. Как ни странно, убедили его в этом не всякие характерные мелочи, не то, что никто до сих пор не закурил, не взялся за телефон и т. д. и т. п., а именно лошади. По сравнению с этими мелкими копытными, любая деревенская кляча будет выглядеть породистым скакуном. Ну не найти такую мелкоту, разве что в Монголии. Но реконы такой ерундой страдать не станут, каким бы они ни были ушибленными на голову в плане аутентичности. Стало тоскливо. До ужаса. Накатил приступ клаустрофобии. «Приплыли. Значит, меня таки грохнули в своем времени и лежу я сейчас в сугробе остываю, — подумал Юрий, через какое-то время, когда более менее пришел в себя и мог связно мыслить. — Будущий подснежник понимаешь… А тут я получается вселенец». 3 «Эй, княжич, ты куда пропал?» — позвал Юрий-вселенец после затянувшейся паузы, во время которой хозяин тела переваривал полученную, очень непростую информацию. И его состояние можно понять. Не каждый день залетная душа обвиняет тебя в таких ужасах, поневоле в уныние впадешь. «Никуда… тут я…» «Чего смурной такой?» «А чего радоваться? Меня убьют, будущую жену замучают, еще не рожденных детей тоже изведут…» «Тут ты прав, поводов для радости мало, — согласился Юрий Штыков. — А может наоборот как раз и стоит радоваться». «Чему?» «Как это чему? Теперь ты знаешь, что с тобой и твоими родными, не говоря уже о всей Руси произойдет и ты, хотя правильнее все же будет сказать мы, можем все изменить». «Верно! — более бодрым тоном отозвался хозяин тела. — Но того, что ты сказал, с одной стороны много, а с другой — мало». «А чего ты хочешь знать?» «Например, чем закончится этот поход?» — поинтересовался Юрий Всеволодович. «Кстати да, на кого вы собственно ополчились и за что?» «Я с Константином идем на Торжок против новгородцев. Они тати такие держат брата нашего Святослава в заключении, призвав на княжение Мстислава Мстиславича по прозванию Удатный. Мы должны прогнать Мстислава и освободить брата, вернув ему стол». Юрий Штыков понял, что тот центровой мажор с неприятным лицом и есть Константин. Смутно припомнилось, что с этим типом у Юрия были какие-то терки после смерти отца. А что? Почему? Темный лес, но понятно, что за этим типом надо приглядывать, а то братья такие братья… особенно в это время. «Вот оно как… Впрочем неудивительно, новгородцы те еще хитрожопцы, вечно что-то крутят, торгаши, что с них взять. Что до исхода похода, то извини, я без понятия кто победит». «Как так?!» «Ну а что ты хочешь? Для меня сегодняшние события жуткая древность. Восемьсот лет прошло. Так глянул в хроники одним глазом, когда историю в школе учили, было там что-то связано с твоим именем наравне с прочими знаковыми князьями вроде Владимира Мономаха по которому реферат писал. Опять же у вас же тут каждый год поход, да не по одному, все не упомнить при всем желании. Да и не интересовался я никогда подробностями, тем более что они записаны без подробностей… такой вот каламбур». «То есть?» «А то и есть. Пишут, что такой-то князь участвовал в походе на такого-то князя или просто на половцев и все. Кто при этом победил не пишут». «Понятно… Но хоть что-то еще обо мне можешь вспомнить, кроме того, что мне башку срубят, а потом канонизируют?» И Юрий Штыков с удивлением понял, что таки да, может. Будь он в своем обычном состоянии, то есть полноценно живым в своем теле, а не приблудой, то ни за что бы не вспомнил даже десятой части. «Хм-м… В тысяче двести одиннадцатом, это через три года женишься на Агафии Всеволодовне, дочери Всеволода Святославовича Чермного князя Черниговского». «Хм…» «Что? Страшная?» «Да нет…» «У вас будет три сына: Всеволод, Мстислав и Владимир, и две дочери: Добрава и Феодора. В следующем году станешь великим князем владимирским». |