Онлайн книга «Учитель»
|
Он ворвался в туалет и дернул дверь кабинки. Дорогая пицца, тушеная утка и белое вино изверглись из желудка отвратительной зловонной массой. Дэвид подошел к раковине и посмотрел на себя в зеркало: глаз слезился, а тональная пудра осталась на лице единственной краской. Не успел он умыться, как дверь распахнулась. – Что ты натворил? – закричала с порога Беверли. – Извини. Так получилось, не смог сдержаться. Давай, выясним отношения позднее? – Из-за тебя мы оба выглядели как никуда не годные новички! – Мне очень жаль. Если тебя это немного утешит, то я только что едва не вывернулся наизнанку. – Ладно. – Она смягчилась, слегка улыбнулась, приблизилась и поцеловала его в щеку. – Этот ленч и через меня проскочил насквозь. – Очень сексуально. – Дэвид поморщился, пытаясь сделать вид, будто все, кроме пиццы, было в порядке. – Иди домой. Я подъеду, привезу куриный бульон и присмотрю за тобой. – Давай сегодня пропустим? По-моему, мне пора хорошенько выспаться. Надо было кое-что сделать, кое с кем поговорить, выяснить, что произошло. В мозгу звенел острый сигнал тревоги: то, что случилось со старым другом Йеном, могло иметь лишь одно объяснение. Следовало срочно позвонить надежным людям. – Завтра меня не будет. Отправляют на церемонию вручения телевизионных наград. Придется весь вечер стоять под дождем и брать интервью у знаменитостей. – Значит, в пятницу приглашу тебя на обед. Обещаю пиццу больше не заказывать. Беверли улыбнулась и, покачивая бедрами, направилась к двери. А прежде чем выйти из мужского туалета, оглянулась и обольстительно улыбнулась. Дэвид вытер лицо бумажным полотенцем и поспешил вниз, чтобы не пришлось оправдываться перед кем-нибудь менее сговорчивым. Он показал охраннику пропуск, приложил к электронному замку карточку и открыл дверь. Вышел на улицу и глубоко вдохнул. Голова кружилась, вновь подступала тошнота. Дэвид поднял руку, и такси сразу остановилось. Идти на станцию Кингс-Кросс он не мог: оказаться в толпе сейчас было совсем некстати. Устроившись на заднем сиденье, Дэвид достал телефон и пролистал длинный список номеров. Отыскал нужное имя и нажал зеленую кнопку. – Набранный вами номер отключен или находится вне зоны обслуживания, – любезно сообщил электронный голос. – Проклятье! Дэвид нашел другое имя и снова нажал кнопку. – Алло! – ответила женщина. – Здравствуйте, это Патрисия Стоун? – Да. С кем я разговариваю? – Я – Дэвид, друг Джефа. Дэвид Карутерс. Могу я с ним поговорить? Он дома? – О! Вы – тот самый Дэвид, который ведет новостные программы? Да, он иногда о вас говорил… простите, Джефа нет. То есть… он умер. – Когда? – прошептал Дэвид непослушными, онемевшими губами. – Несколько недель назад. Прошу извинить за то, что не сообщила о похоронах. Не думала, что вы по-прежнему поддерживали отношения. – Как… – Он не хотел знать, как именно умер Джеф, но слово вырвалось само собой. – Видите ли, объяснить непросто. Дело в том, что он покончил с собой. – Голос звучал ровно и бесстрастно, будто жена заранее предвидела возможность подобного исхода и смирилась с постигшим горем. – Спасибо, Патрисия. Сочувствую вашей утрате. – Телефон щелкнул и умолк; Патрисия Стоун отключилась, не попрощавшись. Дэвид набрал другой номер. – Алло! Кто это? – нетерпеливо спросил встревоженный немолодой мужчина. – Дэвид Карутерс. – Вновь произнеся собственное имя, он поморщился. – Значит, ты слышал? – Джеф тоже мертв. – Йена изуродовали, связали и оставили в лесу на съедение зверям. – Значит, это действительно он? – Да. А Стивен умер в Париже. Я пытался что-нибудь выяснить, полиция ссылается на естественные причины, однако явно что-то скрывает: прямого ответа добиться не удалось. – Я звонил Стиву, но телефон отключен. Сначала решил, что это просто старый номер. Что же теперь делать? – Вряд ли он доберется до нас. Ты, Дэвид, – публичная персона, знаменитость, а чтобы напасть на меня, вообще надо быть полным идиотом. Карутерс не понял, для чего потребовалось называть его по имени: то ли ради подтверждения, то ли из высокомерия. В любом случае тон показался отвратительным, и он отключился. Дэвид заплатил таксисту и с опаской вошел в квартиру, однако комнаты выглядели спокойными, нетронутыми, все оставалось на своих местах. Он налил себе виски и добавил льда из холодильника. Снял галстук, опустился на диван, включил телевизор и начал просматривать каналы в поисках новостей. Знать ничего не хотелось, и все же рука сама тянулась к пульту, как тянется язык к больному зубу. Сообщения ограничивались общими комментариями, не вдаваясь в подробности. Однако сознание сохранило мельчайшие детали давних событий. Дэвид помнил того мальчика, которому удалось скрыться, и других – тех, кому повезло значительно меньше. Помнил и лица друзей, наслаждавшихся страданиями подростков. Не забыл, как стоял в центре и выносил приговоры: всегда любил выступать перед публикой. Дэвид допил виски и выключил телевизор: надо было выйти на улицу, где-то скрыться, а не сидеть здесь, ожидая конца. Хотел встать, но ноги подкосились. Разбив стеклянный кофейный столик, он рухнул на пол. Постарался пошевелиться, но тело не слушалось, словно налитое свинцом. Посмотрел вверх и увидел одного из тех, о ком только что думал. – О, пожалуйста! Пожалуйста, не мучь меня! – закричал Дэвид, когда человек втащил его обратно на диван. Он хотел схватить убийцу за руку, но получил удар по лицу, потерял равновесие и попытался упереться руками в спинку. Пальцы онемели, а ладони болели, будто их кололи иголками. – У нас мало времени. Человек поставил перед Дэвидом треногу, укрепил камеру, настроил параметры. Шагнул к стереосистеме и нажал кнопку. Знакомая мелодия Малера подтвердила то, что стало ясно с первого взгляда: ему предстояло умереть. – Мало времени для чего? Что ты задумал? – Хочу услышать исповедь. – Может, хочешь денег? У меня есть деньги, а если нужно, достану еще больше. Знаю многих людей; готов дать тебе все, что пожелаешь. – Слова вылетали изо рта прежде, чем Дэвид успевал соединить их в связное предложение. Пальцы больше не двигались. Ноги не подчинялись. Было холодно, а во рту накапливалась слюна. – Что ты со мной сделал? – Болиголов. Помнишь, что это такое? Я-то отлично помню. Забыл, как он действует? Сначала подступает тошнота. Полагаю, эту стадию ты уже прошел. Я рискнул подмешать травку в твой стакан с водой. – Ты был в с-студии? – В голове стучало, а каждое слово сопровождалось плевком. |