Книга Можно всё , страница 57 – Даша Пахтусова

Поздно ночью мы наконец добрались до этого города у черта на куличках. Я умирала в предвкушении, что мы слезем с высоты. Только спустя пару дней я узнала, что это самый высокий город мира, не считая маленьких поселений где-то в Тибете. На этот раз я была окружена толпой иностранцев, которые тоже искали дешевый ночлег, так что в кои-то веки можно было расслабиться и просто следовать за остальными. Почти все европейцы путешествуют с путеводителями «Lonely Planet», эдаким бестселлером среди путешественников. Эта книга дает описание всех городов с подсказками о лучших экскурсиях, дешевых хостелах и другими хорошими советами для самостоятельных бродяг. Под грузом старого непомерного рюкзака я плелась за толпой хвостиком, обливаясь потом и задыхаясь. Когда мы дошли до рекомендованного книгой хостела и узнали, что места хватит на всех, Queen запели в моей голове «We are the champions». Для той задницы мира, в которой мы находились, хостел был потрясающий! Со своей библиотекой, кинокомнатой, большой кухней, длинным обеденным столом, диванами, крышей с видом на весь город и двумя котятами.

Но главное – это наши комнаты! Нормальные, мягкие кровати! Без кого-то храпящего над тобой, с собственной, мать его, ванной! Войдя, я трупом упала на кровать. Энджи, медсестра по профессии, побежала покупать мне таблетки. Одну из индийских сестренок, которые ехали с нами, рвало от высоты каждые пять минут. Другую поносило. Короче говоря, на пару дней наша комната превратилась в лазарет.

К сожалению, пока мои приятели ходили по экскурсиям, я лежала дома больная. Единственное, что я узнала, – в Потоси добывали серебро.

Вскоре все мои только что обретенные друзья снова разъехались в разные стороны, а я осталась зализывать раны. В лучах холодного солнца я поднялась на крышу нашего хостела, села на железные ступеньки и оглядела город, окруженный горами. Отсюда эти просторы выглядели так мирно. Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко, подумала я. И поставив играть эту песню, известную каждому рожденному в СССР ребенку, услышала ее совсем по-другому. Ни одна из этих строчек в детстве не находила во мне никакого отклика. Теперь же мне казалось, что этот текст мог написать только тот, кто так же сидел где-нибудь в неизвестной стране неизвестного материка и думал о жизни. Свежий воздух наполнил мои легкие новыми силами и любовью; в такие моменты невозможно не подарить ее в ответ. Я взяла телефон и написала короткое сообщение:

Даша:

Я все равно тебя люблю. Мне плевать.

Антон:

Выстрел в затылок! Пуля прошла через все тело, перевернув внутренности, и вышла через пятку.

Даша:

Люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю люблю. Он был найден с 19 пулеметными ранениями. Прости.

Антон:

И лежит он в белой коме.

Я довольно скоро оклемалась и направилась в столицу Боливии, Ла-Пас.

Такси. Терминал номер 9. Крик, как будто кто-то молится или плачет. Просящий милостыню в автобусе ребенок жалобно поет. И вот я снова в пути.

Рядом со мной сидел безумный американец Чарли. Его кудрявая золотая голова походила на гриву льва, а лицо во время разговора периодически подергивалось. Он путешествовал по Латинской Америке туда-обратно уже два года. Мы говорили о джунглях и смеялись над фильмом с Арнольдом Шварценеггером в испанском переводе, который крутили в проходе автобуса.

– Где ты планируешь жить в Ла-Пасе?

– Я собираюсь остаться в «Локи Хостеле». Он мой любимый.

– А я хотела в «Wild Rover» – говорят, там бесконечные вечеринки. А еще по совместительству это самый высокий паб в мире!

– Да ладно, поехали со мной! В «Локи» кровати лучше, а бар там такой же!

– Ты уверен? Ну погнали. Такси пополам?

Так началась совсем другая глава моей жизни. Мы приехали в Ла-Пас рано утром. Я спала под подаренной Хуаном Пабло курткой и впервые прекрасно выспалась в автобусе. Чарли разбудил меня, тряся за плечо.

– We’re here.

В ярких лучах солнца я разглядела горы. Они были странной формы, как будто чем-то заставлены. Я проморгалась и поняла, что это дома; абсолютно все горы были заставлены кирпичными недостроенными домиками самых разных размеров.

– So this is La Paz!

– Yep.

Мы забрали из автобуса свои вещи. Чарли нес маленький кейс с мандолиной, на рюкзаке болталась расписанная бейсболка с большой вышитой надписью Boston. Из чего следовало, что он был музыкантом и фанатом хоккея. Хотя в Бостоне все любят хоккей. Мы растормошили сонного поутру таксиста, выбили цену пониже, и он доставил нас до дверей «Локи». На ресепшен стояла огромных размеров американская девушка, которая сразу узнала Чарли:

– О мой бог! Какого черта ты здесь делаешь?

– Ну, долго рассказывать… Давно не виделись… У тебя есть места?

– В общей спальне уже нет, дорогой. Вам нужны две кровати? Для двоих?

Толстая девочка оглядела меня стандартным оценивающим взглядом.

– Yeah, two beds, – ответил он.

– Остались только койки по 60 боливиано, малыш. По четыре кровати в комнате. Могу заселить вас туда, а через два дня общая спальня освободится, там по 45. Устраивает?

Чарли поджал нижнюю губу и вопросительно посмотрел на меня.

– Ну, я вроде хотела остаться в «Wild Rover», но мне все равно. До тех пор пока у них хороший бар…

– Ой, поверь мне, он правда хорош! Но мы все еще можем поискать что-то еще…

Мы оставили вещи в хостеле и решили прогуляться по городу – посмотреть, где еще можно жить. Ла-Пас потихоньку просыпался. Машины и смешные разноцветные автобусы, точно из мультика, шныряли по кривой улице. Автодвижение здесь – полный хаос! Правил нет. Остался жив – скажи спасибо. Из выхлопных труб валит густой серый дым. Дышать нечем.

– Здесь везде так?

– Ууу, это еще нормально! Бензин здесь дрянь! Дождись дня, когда дороги будут забиты пробками. Вот тогда поймешь, что такое Ла-Пас.

Я люблю эти первые минуты в новом городе. Сразу автоматически выискиваешь маленькие различия. Глаза за них цепляются и дают сигнал в мозг, что что-то здесь не так. Все маленького роста, «чолитас» – так называют женщин в боливийской одежде – бегут куда-то, а за ними летят их длинные косички. На проводах висят разноцветные остатки мишуры с Нового года, дороги заполнены уличными продавцами. Товар лежит прямо на земле. Мальчишки в черных масках чистят обувь серьезным дядям. Странные манекены глядят из-за каждого прилавка. Некоторые с головой Человека-паука, некоторые с широко открытым ртом, потекшей косметикой или выбитым глазом.