Книга Первопроходец. Бомж с планеты Земля, страница 27 – Валерий Большаков

Представляю, каково было эту самую трассу прорубать…

Неожиданно скрипнул интерфон и позвал меня голосом Саула:

– Александр!

Я, валявшийся до этого на откидной койке, упруго сел и дотянулся до кнопки.

– Да, Саул.

– Я в передней машине, отчетливо вижу те самые следы, «Урала» или «КамАЗа»… Что? А-а… Водила говорит, что это точно «Урал».

– Мы их как бы догоняем?

– Вроде того. Наша колонна была единственной, которая проехала по этой дороге две недели назад. Потом шли дожди, почва размякла, так что отпечатки бандитских машин очень четкие. Задние проминаются глубоко, «елочкой», а передние «шашечки» гальмуют иногда, поношенные уже. Еще один грузовик шел следом за «Уралом» – вот этот гальмовал постоянно, шины лысые. И это единственные следы, больше тут никто не ездил!

– Мы вторые…

– Во-во. Так что будьте готовы.

– Всегда готовы, – невесело пошутил я.

Вернувшись в положение лежа, я закинул руки за голову и призадумался. Если это бандосы, как уверяет Саул, то куда они намылились? В гости к фермеру?

– Федор! – позвал я.

– А? – буркнул тот, откликаясь.

– Эта дорога – одна? Развилок нет?

– Ну-у… Есть один поворотик налево, к Горячим озерам. Скоро уже, кстати. Там что-то вроде поляны.

– Ага…

Я снова сел и вдавил клавишу.

– Саул!

– Ась?

– Там, говорят, поворот скоро…

– Был такой слух.

– Надо поглядеть, куда бандосы направятся.

– Ага… Ну да.

Долго ли, коротко ли, а выехала колонна из зеленого «туннеля», снова оказываясь на солнце. Выезжали грузовики медленно, все стволы повернув влево, выцеливая супостата.

– Саня! – напряженным голосом сказал Федор. – Глянь.

Я глянул. Прямо посреди поляны дымился «Урал», превращенный неведомыми умельцами в подобие бронетранспортера – кунг был обшит листами стали, и кабина стала коробчатой будкой, сваренной из того же металла, с амбразурами вместо окон. Но не помогла броня самодельная – грузовик был буквально разорван пополам, а мощный КПВТ смотрел в небо из мятой башни. Тела же человеческие постигла та же участь, что и на Больших Пустошах, – расчленили их местные «божедомы», разделали, разобрали «на органы». И тишина…

Вскочив, я покинул кунг, отмахиваясь от предостерегающего возгласа охранника. Бояться было нечего – с бандосами расправились еще позавчера. Вряд ли те, кто совершил акт возмездия, будут ночевать на «месте преступления».

Я спрыгнул на примятую траву, вбирая носом воздух. Гарью попахивало, а вот отвратительный запах разложения почти не чувствовался.

На поляне под открытым небом почва высыхала быстрей, чем в тени, но глина хорошо держала влагу. В общем, следы были достаточно хорошо читаемы.

Обойдя разорванный «Урал», я набрел на низинку, куда скатился второй грузовик, японский «Хино» с фургоном. Фургон и вовсе разметан был, словно кто в ярости порвал его, как картонный ящик. Кабина «японца» оказалась смята, но вовсе не от падения – больше всего похоже было, что по ней ударили гигантской кувалдой. И тишина…

Вслед за мной показались охранники со «сто третьими» ^[6] и «фармбои» с винтовками СВТ. Уж где они «светки» откопали, не знаю. Да и что я вообще знать могу, с моей-то короткой памятью?

Чувствуя, что тыл прикрыт, я осторожно обошел «Урал». Хотелось понять, как расправились с самопальным «броневиком». Но высмотренное ясности не принесло. Я ожидал увидеть следы взрыва – гранат, мин, снарядов, – а в глаза лезли длинные разрезы с оплавленными краями. Лазер, что ли, поработал? Или плазменный резак?

Ага, а бандосы стояли рядом и смотрели, как чужой дядя режет их машину. Картина маслом.

– Эге… – присел рядом Кузьмич. – Эге-ге… Глянь-ка.

Я глянул. В грунте четко пропечатались странные следы – словно кто утюг вдавливал, только не с гладкой, а с ребристой подошвой.

– Неужто они робота откопали? – медленно проговорил Бунша. – Вот же ж…

– Робота?

– Робота, робота… Не удивляйся, Санек, тут и не такое попадается. Обычно эти… как их… киберы – дохлые, с севшими аккумуляторами, или чего у них там «унутре», но иногда находят и тех, что шевелятся. Вот и все.

Тут на нас упала тень и сказала голосом Эдика:

– Если его долго держали на солнце с развернутым энергоприемником, то он успел зарядиться. Потом его погрузили и повезли. Вот тогда-то кибер и включился!

– И показал им кузькину мать, – кивнул Бунша.

Лахин присел рядом.

– А ведь я такого видел однажды, – протянул он. – У него эти… ступоходы… ну ноги, что ли, точно такие же следы должны были оставить. Тулово у него здоровое, стоит на двух толстых… опорах. По бокам – четыре руки-манипулятора, а сверху большая голова без шеи… такая… на пудреницу похожа. Это был боевой кибер! За такого на Земле можно требовать любую сумму прописью!

– Вот, значит, чего Длинный Глеб откопал… – покачал головой первопоселенец. – И решил продать! Вот же ж дура-ак…

Тут я присмотрелся и сказал:

– А чем это смердит? Ну-ка…

Втроем мы сдвинули тяжелый лист стали. Он придавливал мертвое тело, которому местные зверушки только ступни откусили вместе с обувкой.

Усатенький молодчик лежал в неестественной позе, вывернув в суставах руки не поздорову, боком придавливая снайперскую винтовку «Зиг-Зауэр», правда, без сошек и оптического прицела. Зато магазинов на пять патронов каждый обнаружился целый подсумок.

Я поднял оружие, осмотрел и протянул Кузьмичу:

– На, владей. Пригодится в хозяйстве.

– Ух ты… – восхитился бригадир, любовно оглаживая приклад и цевье. – Гляди ты, ухожено даже! Надо же…

Покрутившись на месте боя, я пришел к выводам, о которых и доложил насупленному Саулу

– Кибер ушел в лес, – сказал я. – Если Эдик верно определил его тип, то это боевой робот расы семи-гуманоидов, вооруженный пакетным лазером и плазменным излучателем. Я тебе просто передаю слова Лахина, хотя сам и половины из сказанного не понимаю. Мне одно ясно, что где-то вокруг бродит военная машина. И еще. Судя по следам, робот ушел на восток, к горам, а вот недобитки из банды почесали к этим вашим Горячим озерам. Не удивлюсь, что у них там база или схрон. Короче, и бандосы нам угрожают тоже.

– Во-во… Будем бдеть, – пробурчал фермер и гаркнул:

– По машинам!

Ферма меня разочаровала – это был обычный форт в духе Дикого Запада. Крепкий частокол окружал возвышенность, на которой покоился мощный сруб – хозяйский дом. С одной стороны его продолжал барак для фармбоев – в плане это смотрелось как буква «Г». С другой стороны вставали склад и гараж, превращая «Г» в «П», а могучий забор с воротами замыкал «П» в квадрат.