Книга Пожирающая Серость , страница 61 – Кристина Линн Эрман

Осталось всего четыре месяца до весеннего равноденствия. Впереди ждет серьезная подготовка, но я знаю, что конечный результат того стоит. Я полностью уверен в силе Церкви.

Ветви и камни, кинжалы и кости. Судный день стучится в гости.

* * *

– Папа, – медленно произнесла Харпер. – Что ты имеешь в виду под «все исправишь»?

Морис выдержал паузу.

– Лидер не разрешает нам говорить.

Девушка поняла, что, если она хочет добиться реальных ответов, ей придется врать. Поэтому она собрала всю ярость, кипевшую внутри, и позволила ей выйти на поверхность.

– Ты обратился ко мне потому, что я боец, – сказала Харпер. – Я хочу бороться во имя Церкви. Настоящей Церкви. Но не могу, если ты не скажешь, чем она по-настоящему занимается.

Слова прозвучали немного настойчивее, чем планировала Харпер. Но, похоже, это сработало. Страх в выражении ее отца полностью сменился лихорадочным ликованием.

– Ты уверена? – тихо поинтересовался он, глядя ей в глаза и беря ее за целую руку обеими ладонями. – Подумай, Харпер, ведь если я расскажу тебе правду, обратной дороги не будет. Миссия нашей Церкви чрезвычайно важна.

Харпер с трудом сглотнула. Подумала о Джастине, сидящем с ее братом и сестрой. Об испуганной Норе в лесу. О потерянной памяти Вайолет. О Дарье Сондерс.

– Я понимаю, – ответила она. – А теперь расскажи мне о миссии Церкви.

Тусклый свет мастерской растянул тень улыбки на лице отца.

– На самом деле все предельно просто, – сказал он. – Основатели заперли Зверя, поскольку хотели забрать его могущество. А мы его освободим.

Харпер потребовались все силы, чтобы ничего не отразилось на ее лице.

Зверь убивал людей. Основатели заперли его, потому что он был опасен, и это стоило им жизни. Все об этом знали. Так что слышать, как ее отец, основатель, настаивает на том, что жертва их предков была ошибкой, невозможно без ужаса. Это было богохульство.

– Освободить Зверя, – повторила Харпер. – Ясно. И как именно вы планируете это сделать?

Но ложь прозвучала уже не так складно, как раньше. В ее голосе появилась дрожь. Отец начал что-то подозревать. Его хватка на руке Харпер усилилась, и в ней впервые зародился искренний страх.

Она изучающе посмотрела на Мориса – не как на отца, а как на противника. Того, кто орудовал двумя руками и весил как минимум на сорок килограммов больше нее.

Он достаточно сильно верил в Церковь Четверки Богов, чтобы отправить Нору в лес. Харпер не знала, на что он способен. Да и вообще его не знала.

– Харпер, – произнес ее отец с какими-то мерзкими нотками в голосе, – ты сомневаешься в нашей миссии?

Она покачала головой:

– Нет, просто… я пытаюсь понять…

– Но если бы ты действительно верила, что основатели совершили ошибку, – медленно сказал он, – ты бы поняла.

– Я понимаю, – быстро ответила она. – Но это такая внезапная мысль. Наверняка у тебя тоже были сомнения поначалу? У меня по-прежнему столько вопросов…

– Разумеется. Прошу, позволь мне развеять твои опасения.

У Харпер пересохло во рту. Она должна была переубедить его, их действия не приведут ни к чему хорошему.

– Чего ты добьешься, папа? Когда Зверь освободится… чего ты надеешься достичь?

Его глаза остекленели.

– Он сказал нашему лидеру, что наградит нас, – прошептал Морис. – Силой – настоящей силой, о которой основатели даже мечтать не могли. Разве ты не хочешь этого, Харпер?

Девушка ощутила облегчение. Его подозрения ослабевали. И все могло бы закончиться хорошо – если бы в этот момент до мастерской не донесся громкий, сердитый голос Айзека Салливана.

– Тебе нужно подкрепление, – сказал он. – Ты не можешь просто сбегать без меня… – Внезапно его голос стал тише, но было слишком поздно.

– Ты пришла не для того, чтобы поклясться в верности, – выдохнул отец, его глаза гневно замерцали. Его рука сжала запястье Харпер до боли. – Ты предала нас.

Он освободил одну руку, и Харпер слишком поздно поняла, за чем он тянется, а потом увидела знакомый блеск стали. Кинжал.

– Папа. – Ее голос сломался от паники, пока она пыталась освободиться. – Папа, что ты делаешь?

– Я слишком многое тебе рассказал, – прошипел он с легкой одышкой. Лезвие кинжала зловеще блеснуло в свете лампы; рука Мориса дрожала, но он все равно наставил кончик клинка на Харпер. – Готорны… они не должны узнать. Особенно когда мы так близки к цели.

Изменение в его поведении пугало, будто кто-то чужой захватил его. Но это не было похоже на то, что произошло с Вайолет. Харпер узнавала его позу, язык тела, как он себя преподносил. Это определенно был ее отец. И он собирался сделать ей больно, возможно, даже убить.

Харпер вырвалась за секунду до того, как он набросился на нее. Девушка действовала исключительно инстинктивно, прыгнув к стене позади себя и сняв один из мечей, а затем развернулась к Морису Карлайлу. Длины ее сверкающего лезвия хватило, чтобы задержать его – по крайней мере, временно.

– Харпер, подумай, что ты делаешь, – сказал ее отец. – Это не игрушка.

Рука Харпер тряслась, ее переполняли в равной степени злость и страх. Левую руку пронзила боль.

– Как и твой кинжал.

Все это казалось нереальным: тенистый сарай, пристальные взгляды стражей, безобразная ярость, проступающая на лице Мориса.

– Пожалуйста, – прошептала Харпер. – Не подходи.

Он склонил голову набок.

– Ты серьезно мне угрожаешь?

А затем вновь накинулся на нее.

Тренировки Харпер не прошли даром. Она нырнула под руку отца, развернулась и замахнулась мечом в идеальном маневре, выбивая кинжал из его руки. Тот, блеснув серебром, заскользил по полу. Когда Морис попытался побежать за ним, Харпер наставила меч на его грудь, кончик лезвия затрепетал у рубашки. На краю клинка повис лоскуток ткани, обнажая кожу.

Харпер была так близка, чтобы на самом деле ему навредить. Она сделала глубокий, прерывистый вдох; ее затошнило.

– Какого черта?! – прошипел отец, с неверием прикоснувшись к своей рваной рубашке. – Ты понятия не имеешь, что творишь!

– Я защищаю себя. – Голос Харпер ломался. В ее глазах блестели слезы. – Спасаю друзей. Спасаю наш город. И если ты попытаешься навредить мне, клянусь, я снова воспользуюсь мечом. Так что рассказывай, как Церковь планирует освободить Зверя.

* * *

Декабрьские записи и последующих месяцев были туманными и однообразными. Отсутствие подробностей невероятно раздражало, но Вайолет все равно продолжала читать, выискивая подсказки и отчаянно пытаясь понять, что замышлял Стивен.