Онлайн книга «Поймать еврея»
|
— Мусульманка? — Христианка. Англиканская церковь. — Когда она уехала из Вифлеема? — В 1950-е годы, когда израильтяне заняли город. — Подождите, разве израильтяне были в Вифлееме в 50-е годы? — Дайте проверить. Он берет свой смартфон и проверяет. "О, 1967,"- исправляется он. Хорошо, что он знает, как пользоваться Google, чтобы выяснить, когда его жена оставила Вифлеем. Люблю британцев. * * * Я возвращаюсь на семинар KAS. Входя, я протягиваю руку одному из арабов. Он спрашивает: — Вы еврей? — Нет, — отвечаю, — я наполовину американец, наполовину немец. Он пожимает мне руку. Наступает вечер. Ужин закончился, и мы сидим снаружи, слушая местную музыкальную группу, играющую громкую арабскую музыку. Я предлагаю одному из израильтян, тому, для которого это его первое посещение арабской страны, показать Амман. Амман — очень красив, говорю я ему, и я не против свозить вас в столицу. Он умирает от желания увидеть Амман, говорит он мне, но ему не разрешают выходить из отеля. Почему? KAS предупредила его: "Мне нельзя выходить из отеля. Нам всем сказали об этом. Иордания небезопасна для евреев. Всего несколько дней назад иорданский депутат парламента призвал к похищению израильтян в Иордании, чтобы удерживать их в заложниках". В перерывах между музыкальными ритмами я подсаживаюсь к иорданской даме. — Я хашемитская иорданка, — представляет она себя. И в настоящий момент она делает докторат по философии. Она живая, независимая и до сих пор не замужем. Пока не найден мужчина, подходящий для нее, говорит ее мама, а в ее традиционном обществе такие вопросы, как брак решает мама. Это не первый раз, когда она приняла участие в немецкой мирной инициативе. Она любит немцев и имеет вполне определённое мнение об евреях. — Хочу быть с вами честной, я всегда считала, что евреи это такой вид животных. — А что вы думаете сейчас? — Меня возили в Иерусалим посмотреть на Аль-Аксу и Гроб Господень. Побывав там, я увидела страну и то, что евреи построили. Я не знала, что они построили города, но когда увидела то, что они построили, я поняла, что они не собираются покидать этот регион. — Так кто же такие евреи, что вы теперь думаете о них? — Оккупанты. У меня нет никаких проблем сказать вам это. Это правда. — Вы не будете возражать, если кто-то из них приедет сюда, чтобы жить здесь, в Иордании? — Нет, они не должны приезжать сюда. Нет! — А как насчет американцев? — Каких американцев? — Обычных американцев, добрых христиан. — Они могут приезжать жить с нами. Нет проблем. — А как насчет американских евреев? — Нет, нет. Они не должны иметь права здесь жить. Нет. — В Иордании нет евреев? — Извините, нет. — Вы верующая христианка? — Да. — А Иисус Христос был евреем? — Нет. Евреи его убили! — Разве это означает, что он не мог быть евреем? — Если бы он был евреем, евреи бы его не убили! — А кто убил Саддама Хусейна? — Почему вы спрашиваете? — А кто убил Муаммар Кадафи? — Что вы пытаетесь этим сказать? — Скажите вы мне. Вы собираетесь получить докторскую степень, вы должны быть в состоянии отвечать на такие вопросы. — Они оба были арабы, и арабы их убили. — Что это значит, мой дорогой доктор? — Хорошо, я вас поняла. Если евреи убили Христа, это не доказывает, что он не был евреем. Действительно. Я никогда об этом не думала, но теперь я поразмышляю об этом. — Кстати, откуда вы знаете, что евреи убили Иисуса? — Все знают. — А что говорит Священная Книга? — В Иордании учат, что евреи его убили. Все учат этому: римляне, протестанты. — Но что говорит Священная Книга? — Не знаю. Я должна об этом подумать. — Зачем думать? Почему бы не посмотреть в Священную Книгу, откройте ее и прочитайте? — Не евреи? — Священная Книга говорит, что его убили римляне. — Это для меня новость. — Может быть, сегодня или завтра, вы откроете Священную Книгу и посмотрите? — Завтра я хочу с вами сфотографироваться. Хорошо? — В любое время. Мы говорим друг другу до свидания и спокойной ночи. * * * Рамзи Нацаль, владелец отеля-спа на Мертвом Мертвое, рассказывает мне, как возник его отель. Немецкое туристическое агентство в течение многих лет возило немецких пациентов больных псориазом на Мертвое море в Израиле. В 1986 году руководители компании пришли к Рамзи с идеей: они будут отправлять своих пациентов в Иорданию, если он построит отель на иорданской стороне моря. Некоторые люди проделывают весьма большую работу только для того, чтобы евреи зарабатывали меньше. * * * Пока участники мероприятия заняты выкрутасами наподобие танцевальных па, я разговариваю с ведущим специалистом нашего KAS семинара, норвежцем — профессионалом по "Решению конфликтов". Поскольку ему не оплатили приезд, я прошу его объяснить, зачем он здесь, почему его это волнует и что именно побудило его приехать. Короче: как возникают такие благодетели? Что делает человека героем? Он поражен моим вопросом. Разве я не знаю, что суть норвежской культуры — заботиться о людях, рассуждает он?! — Нет, я не знаю. Действительно? И он такой? А заботят ли его, например, другие конфликты: хуту и тутси, курды и тибетцы, чеченцы и албанцы, иракцы и копты, афганцы и цыгане, упоминая лишь некоторые? Он бросает на меня судорожный взгляд, ему хочется понять, на чьей я стороне. Вы е…,- начинает он спрашивать, но останавливается перед звуком "в". Это сложный момент. Я даю тишине повиснуть на минуту, чтобы ее ощутить. Затем позволяю себе смилостивиться и говорю ему, что я немец. Он успокаивается: немцы — это неплохо, — и мы продолжаем разговор. Что люди в вашей стране думают об арабо-израильском конфликте? — спрашиваю я. На чьей они стороне? На этот вопрос ответить ему очень просто; он интеллектуал и свое дело знает. Девяносто процентов норвежцев на стороне палестинцев, говорит он мне, поскольку считают, что Израиль — это расистская страна, Израиль — государство апартеида. А вы сами что думаете? — спрашиваю я. Что ж, он полагает, что его соотечественники правы. Норвежцы, говорит он, чувствительны к страданиям слабых меньшинств. Они всегда были такими и всегда будут. Такой была история Норвегии, и таким будет ее будущее. Чудесный народ. |