Книга Космические течения , страница 11 – Айзек Азимов

Но все трое уже выскочили в тень Нижнего города, окунувшись в шум и вонь того, что саркцы именовали Туземным кварталом. Верхний город опять был лишь крышей над их головами. Валона и Рик явно вздохнули с облегчением, оказавшись вдали от гнетущей саркской роскоши, однако Тиренса снедала тревога. Они зашли слишком далеко. Отныне их повсюду будет подстерегать опасность.

Из круговерти мыслей его вывел голос Рика:

– Смотрите!

Душа у Тиренса ушла в пятки.

Перед их взглядами разворачивалось самое страшное зрелище, которое только могли увидеть жители Нижнего города. Из щели в «крыше» на них спикировала огромная птица. Она затмила собой солнце, превратив сумрак в зловещую темноту. Только никакая это была не птица, а военная машина патрульных.

Люди с воплями бросились врассыпную. Вряд ли у кого-то из них были причины удирать, но они всё равно удирали. Лишь какой-то мужчина, оказавшийся на пути у патруля, словно нехотя посторонился, упорно продолжая идти своей дорогой. Когда тень окончательно накрыла его, он остановился и огляделся: каменное спокойствие в бурном человеческом море. Мужчина был среднего роста, с гротескно широкими плечами. Один рукав его рубахи был закатан, открывая ручищу размером с бедро взрослого человека.

Тиренс медлил, Рик и Валона сами решить ничего не могли. Сомнения старосты накалились до предела. Бежать? Но куда? Остаться? Что тогда с ними будет? Имелся, правда, шанс, что патруль ищет кого-то другого, однако шанс этот был невелик, учитывая нападение на охранника библиотеки.

Широкоплечий тяжёлой рысцой приблизился к ним. На секунду, будто ненароком притормозив, он, как бы между прочим, произнёс:

– Пекарня Хорова, второй уровень, позади прачечной.

И повернул назад.

– За мной, – бросил Тиренс, срываясь на бег.

Пот лил с него ручьём. Сквозь гам до старосты доносился лай приказов патрульных. Он оглянулся. Из машины выпрыгнули с полдесятка чёрных мундиров и веером рассыпались по округе. «Долго искать им не придётся», – мелькнула мысль. В треклятой одежде старосты он выделялся из толпы, что та колонна, поддерживающая Верхний город.

Двое патрульных пошли в верном направлении. Заметили они его или нет? Впрочем, неважно: патрульные наткнулись на широкоплечего. Староста со спутниками не успел ещё далеко отбежать, как услышал хриплый рёв мужчины и громкую ругань патрульных. Он торопливо потянул Валону и Рика за угол.

Пекарню Хорова они узнали по тусклому «червю» вывески (несколько люминесцентных пластиковых букв было разбито), а также по восхитительному аромату, лившемуся из открытой двери. Выбора не оставалось – они вошли.

Из внутреннего помещения выглянул старик, которого они не сразу заметили из-за мучной пыли, словно туман приглушавшей свет радарных печей. Не успел старик открыть рот, как Тиренс произнёс:

– Широкоплечий…

Староста для наглядности развёл руки, и тут снаружи раздались крики: «Патруль! Патруль!»

– Сюда, быстро! – приказал старик.

– Туда? – недоверчиво переспросил Тиренс.

– Это обманка, макет.

Рик, а за ним и Валона с Тиренсом протиснулись в дверцу печи. Что-то щёлкнуло, задняя панель приоткрылась, повиснув на петлях. За ней оказалась небольшая тёмная каморка.

Они ждали. Вентиляция была плохой, и от запаха свежеиспечённого хлеба сосало под ложечкой. Валона с улыбкой таращилась на Рика, машинально похлопывая его по руке. Рик же смотрел на девушку невидящим взглядом, то и дело потирая разгорячённое лицо.

– Староста… – начала было Валона, но Тиренс зашипел на неё.

– Пожалуйста, только не сейчас.

Он утёр потный лоб и уставился на свою мокрую ладонь.

Новый щелчок панели показался оглушительным, настолько близко он прозвучал. Тиренс подобрался, неосознанно сжимая кулаки.

Из отверстия показалась голова широкоплечего, который с трудом протиснулся в их убежище. Весело посмотрев на старосту, он сказал:

– Ты это брось, парень. Драться мы не будем.

Тиренс опустил взгляд на свои кулаки и разжал пальцы.

Вид у широкоплечего был тот ещё: рубашка на спине порвана, на щеке багровел свежий кровоподтёк. Крошечные глазки смотрели из-под набрякших век.

– Облава закончилась, – продолжил широкоплечий. – Голодные? Еда у нас не бог весть какая, зато много. Ну, что скажете?

На город опустилась ночь. Огни Верхнего города освещали полнеба, Нижний тонул в промозглой темноте. Витрину пекарни закрыли плотными ставнями: зажигать свет после начала комендантского часа было запрещено.

Поев горяченького, Рик почувствовал себя лучше. Мигрень отступила. Он посмотрел на синяк широкоплечего и застенчиво спросил:

– Они избили вас, да, мистер?

– Немного. Ничего, не бери в голову. Со мной это частенько случается, такая уж у меня работа. – Он хохотнул, показав крупные зубы. – В конце концов, им пришлось признать, что я ни в чём не виноват, просто оказался на пути, когда они преследовали кого-то. А чтобы убрать туземца с дороги, проще всего… – Он поднял и резко опустил руку, словно нанося удар невидимой дубинкой.

Рик невольно отшатнулся, Валона заслонилась рукой. Широкоплечий откинулся назад и цыкнул зубом, извлекая застрявшие крошки.

– Я – Мэтт Хоров, но все зовут меня Пекарем. А вы кто?

– Да как вам сказать… – Тиренс пожал плечами.

– Понимаю, – кивнул Пекарь. – То, чего я не знаю, никому не повредит. Может быть, может быть. И всё же я, кажется, заслужил ваше доверие. Спас от патруля.

– Да, благодарю. – Тиренс, как ни старался, не смог придать голосу сердечности. – Откуда вы узнали, что они гонятся за нами? Толпа была изрядной.

– Изрядной-то изрядной, да только таких физиономий, как у вас, ни у кого не было, – ухмыльнулся Пекарь. – Белые, хоть на мел пускай.

Тиренс безуспешно попытался изобразить на лице улыбку:

– Видите ли, я не совсем понимаю, почему вы рисковали своей жизнью. Спасибо вам, конечно, большое. Нет, я знаю, что простого «спасибо» тут мало, но сейчас мне нечего вам предложить.

– А мне ничего и не нужно. – Пекарь привалился к стене. – Я так всегда поступаю, когда могу. Дело не в вас. Если патрульные за кем-нибудь гонятся, я помогаю. Ненавижу патрульных.

– А вы сами в беду не попадаете? – удивилась Валона.

– Случалось и попадать. Видишь это? – Он осторожно ткнул пальцем в синяк. – Но вы, надеюсь, не думаете, что меня остановишь ударом дубинки? Вот зачем я соорудил печь-пустышку. Чтобы патрульные не сцапали, усложнив мне работу.

Глаза Валоны расширились от ужаса и восторга.

– Почему бы и нет? – продолжил Пекарь. – Знаете, сколько на Флорине нобилей? Десять тысяч. А сколько патрульных? Где-то тысяч двадцать. А нас, местных, – пятьсот миллионов. Если бы мы все разом выступили против… – Он прищёлкнул пальцами.