Онлайн книга «Затерянный в сорок первом»
|
– Что Вальтер на этот подарок сказал? – Стрелять будет, – усмехнулся Кошка. – Но от ствола, почитай, половина осталась. Сказал, лучше бы его полностью отпилили, был бы шанс малый кусок вытащить или высверлить, а большой поставить. – Кто же знал, – вздохнул Байстрюк. – Хотел как лучше. А вдруг нельзя было бы поменять, тогда вообще на выброс. Нет, все правильно сделал. – Правильно-правильно, – успокоил я Жорку. – Капитан, всех отличившихся отметить в приказе, по возможности наградить. Боекомплект-то к пушке большой? – Сто восемьдесят снарядов, в кассетах по десять штук. Только бронебойные, – за учет у нас старшина ответственен, вот и отчитывается. Это понятно. Фугасное действие двадцатимиллиметрового снаряда, если такой сделать, наверное, будет просто смешным. В воздухе еще есть смысл, а вот на земле вряд ли. – Рация цела еще оказалась, а вот на «Шкоде» ее грохнули. Хейфец посмотрел, говорит, немецкая. Может, что на запчасти пойдет, но я сомневаюсь – труха там. – Хейфец ходил с группой? – Нет, чего ему с раненой рукой там делать? Здесь уже глянул. – Фу, от сердца отлегло. Радист пусть здесь сидит. – Это понятно. – Было что еще ценное? На бронеавтомобилях вроде противотанковые ружья еще есть, если склероз не изменяет. – Не было. Ну да, сняли, небось, зачем их по лесу в тылу таскать. Жаль. – Зато с «чеха» два пулемета взяли и патронов две тысячи, снарядов восемь десятков. Четыре автомата, в каждой броне по одному было, это кроме десяти пистолетов. Кое-что из частей: с двигателей – карбюраторы там, шланги, ремни. Сгодятся на что-нибудь. – В отряде что нового? – Особо ничего, – капитан потер подборок, видно, что вопрос его напряг. – А не особо? – Старшина новый вопросы задает, похоже, под тебя копает. Задает не только мне. Остальные закивали. – Хрен с ним, пусть задает. – Не скажи, многие так думали, пока поздно не становилось. И не надо говорить, что бояться тебе нечего. С ними всегда есть чего бояться. – Капитан, не парься, если будет задание накопать, то все одно накопают. Тут вопрос интерпретации – если выгодно, и преступления не заметят или, наоборот, за чих посадят. Только время сейчас не то – мы им нужны. – Мы все – да, но могут без отдельных личностей и обойтись. – Что-то предложить хочешь или так – предостерегаешь? – Скорее последнее. – Считаешь, что когда решали на связь выходить, я такой вариант не рассматривал? Рассматривал, но связь и помощь отряду с Большой земли нужны, если не как воздух, то как патроны и медикаменты. Нам еще повезло, что добрались до нас только волкодавы. – А уверен, что среди них настоящего чекиста нет? – Есть подозрения? – Вроде нет, похоже на чистый осназ, но если специалист хороший, то хрен мы его раскроем. – Тогда не будем умножать сущности сверх меры. Еще чего срочное есть? – Вроде нет, а что в городе было? Эх, как ни хочется придавить на массу, но придется потерпеть. Рассказ занял чуть больше получаса – решил особенно не рассусоливать. История с расстрелом заставила лица мужиков закаменеть, но последние, более радостные новости растопили холодок к концу повествования. – Как тебе латыши показались? – задал вопрос Калиничев. Этот сразу вычленил главную опасность. – Самоуверенные, наглые, злые. Будем надеяться, что вояки из них не очень – скорее каратели. – Как вояк их недооценивать не стоит, – задумчиво сказал Кошка. – В революцию латышские стрелки показали себя надежными бойцами, да и дисциплина… – Нечего гадать, все одно информации мизер. Схлестнемся – разберемся. Старшина укоризненно посмотрел, но промолчал. Сам понимаю, чистый бонапартизм – главное ввязаться в драку, а там посмотрим. Но ведь информации, и правда, нет. Хватит – выпроводил народ и завалился спать. И уснул? Хрен там – как отрезало. Лежал, ворочался, думал. Прикидывал варианты с Зиновьевым, подпольем, латышами, с полицаями и бургомистрами, в конце концов. С ними работу строить тоже теперь по-другому. Как бы их так умаслить, чтобы нивелировать организованный немцами негатив – оружие же им не вернешь, фрицы сразу сговор заподозрят. То есть подозревают они его и сейчас, но тогда получат железные доказательства. Промаялся часа два, пока не пришел Георгий. Пробирался тихо, чтобы не разбудить уставшего командира. – Да не крадись ты, от тебя так шуму еще больше. Насчет чего такое долгое заседание? – О том о сем. Решили, что не надо о казни чекистам рассказывать. Так лучше будет. – Все одно выплывет рано или поздно. – Пусть лучше поздно. – Все, ложись спать. С разговором о дальнейшем подвешенном положении отряда решил не затягивать, потому выцепил Зиновьева сразу после завтрака. Отошли к самому болоту, старшина понял, что разговор будет серьезный, и решил отдать инициативу мне, а потому стоял молча, просто глядя мне в лицо. – Павел Андреевич, я правильно запомнил? – Да. Можно просто Павел. – Так вот, Павел, пора игру эту заканчивать. Вас сюда прислали инспекцию провести, времени прошло уже достаточно. Что скажете? – Дело в том, что мы только охрана. Кривлин погиб, а инспектировать – это была его обязанность. – Но вы выходили на связь, получили задание, да и перед выброской вас инструктировали. И не говори мне, что там вам напомнили, что надо по сторонам смотреть да немцев убивать, если вдруг близко подойдут. Думаю, одной из задач было найти компромат на командование отряда. С военными все просто – можно пришить самовольное оставление позиций или вообще дезертирство. Со мной сложнее, я не военный, присягу не приносил. Лучший вариант – сговор с врагом, но таких сведений вы пока не нашли. Или нашли? – Пока нет. – Чтобы облегчить вам жизнь, сам дам компромат. Я вчера вернулся из Полоцка, так вот там участвовал в расстреле. Все полицаи и бургомистры, что лишились оружия, участвовали, а так как я изображал полицейского, то тоже пришлось. – Как? – Так! Вывели, дали винтовку в руки – либо ты, либо тебя. – Гады! – Не спорю. Думаю, этого достаточно, чтобы пришить мне какую-нибудь статью Уголовного кодекса. Теперь на меня есть точка давления. Считаем, что я испугался и готов сотрудничать на любых условиях. – Сомневаюсь. – Сомнения оставь при себе, твое дело доложить. Теперь о приятном. Оно аж в двух экземплярах. Первый: похоже, мы вышли на связь с местным подпольем. Это не точно и надо проверять – может, фашистская провокация. Второй: удачно прошла вербовка немецкого офицера. Не боевого, интенданта, но думаю, это и к лучшему – что может знать боевой офицер, сидящий в тылу? Какой-нибудь контрразведчик или разведчик был бы предпочтительнее, но такой, боюсь, меня сам скорее переиграет. Этих новостей достаточно, чтобы ситуация вышла из тупика? |