Онлайн книга «Затерянный в сорок первом»
|
Этим заявлением, поднявшим настроение, решил закончить совещание. Перед завтрашним днем выспаться надо. С рассветом еще группу, что за Потаповым и Фроловым пойдет, консультировать. Не тут-то было – пришел ефрейтор, я же сам вызвал. Блин, чего-то башка плохо соображает, и дело не в коньяке. Выспаться надо. – Так, ефрейтор, тебе особое задание. Сейчас основные действия мы переносим на север, хотя, конечно, и южное направление забывать не стоит. Штаб, хотя он еще об этом не знает, в ближайшие дни разработает маршруты боевых групп. Выдвигаться они будут разными путями, возвращаться тоже, но при возвращении все, ну или почти все, будут проходить через одну точку – вот эту точку ты мне и найдешь. Параметры у этой местности должны быть следующие, точнее, параметр должен быть один – там должно быть удобно уничтожить преследователей. Задача ясна? – Так точно, товарищ командир, но хотелось бы уточнить – в чем это удобство должно выражаться? – Экий вы, батенька, несообразительный. Местность должна быть такая, чтобы немцы или еще яка гадость, попав там в засаду, выбраться уже не могли. То есть задача по твоей части – заминировать там все нужно так, чтобы они из огневого мешка только в могилу могли уйти. Теперь понятно объяснил? – Так точно, теперь понятно. – Еще один вопрос, давно узнать хотел – почему ефрейтор? – Так звание такое воинское. – Это я знаю, почему не сержант? – Ну, так это из-за «так точно» и «никак нет». – Не понял. – Преклонение, так сказать, перед старорежимностью. Это мне такую формулировку комиссар батальона вкатал. Сначала я, правда, три раза на губе отсидел, а потом он меня разжаловал. Дважды. Собирался и третий, но не успел. Мир его праху. Смелый был мужик, хотя и не очень умный. – Насчет старорежимности все одно не врубился. – Как красноармеец отвечает на вопрос командира? «Да», «нет», а «так точно» и «никак нет» в старой армии было. Изжили вместе с офицерами и погонами, но те, кто в царской армии служил, отвыкнуть сразу не смогли, вот у них и проскакивало время от времени. В какой-то момент и те, кто царскую не застал, стали тоже так отвечать – в основном сержантский и старшинский состав. Ну, типа, за шик стало. Где-то командиры на это забили, говорят, где и поощряли молча, но в основном боролись. Все больше лишением увольнений да губой, но некоторые особо упертые и судом грозились. – Угу, и борьба шла с переменным успехом. – Где как. – А рядовым красноармейцам небось сами не разрешали. – А то, салагам не положено. – Понятно, элита, блин. То-то я смотрю, Нефедов хмурится, когда Матвеев ему «никакнекает». – Тоже теперь бороться будете? – Да шли бы вы со своим детским садом, а то больше заняться мне нечем. В общем, берешь пулеметчика поопытнее, и вперед – искать место да позиции размечать. С утра, естественно. Все, я спать. * * * – Николай Николаевич, вы должны подписать акт – все сроки летят. – Сроки пролетели три года назад – тогда надо было суетиться, Смирнов вам все бы подписал, а я не стану. Нафига мне ваш геморрой на свою задницу? Эта херня все одно не полетит, то есть полетит, но как булыжник из пращи, причем с тем же результатом. Протон его вытащит на орбиту, может быть, даже Бриз в этот раз не оплошает, и даже разгонит, но до Венеры эта штука если и долетит, то как максимум куском металла и пластика. Всю начинку сожжет первой же гелеовспышкой. – Ничего подобного, предусмотрена защита от ионизированного излучения, – маленький полный человечек возмущенно затряс брылями щек. – Ничем эта защита не поможет – семьдесят процентов микросхем обычное бытовое китайское дерьмо. – Вы же видели, у нас есть акт испытания… – Ага, видел. Сделайте еще раз, только поднимите мощность вчетверо. Или вы не занизили показатели более чем втрое? Все, вопрос исчерпан. – Бессонов, вы думаете, вам дадут возможность выбросить в помойку труд сотен людей в течение пяти лет и миллиард рублей? Ошибаетесь, завтра же на вашем месте окажется менее заносчивый, а ваша карьера кончилась. – Да пошел ты, в прокуратуре грозить мне будешь. Про прокуратуру это я зря, хрен этой толстой жабе что сделают – уйдет с повышением, но вот насчет карьеры он прав, причем вне зависимости от того, подпишу акт или нет. Ну и фиг с ним, хоть совесть будет спокойна. * * * Подняли как всегда ни свет ни заря. Естественно, снова не выспался. Ну и что, что Матвеев раньше встал и уже группу подготовил, может, у меня нервная организация тоньше. Вот так, рискуя вывернуть челюсть, показал Егоршину на карте место, где оставил горемык, проинструктировал снова по порядку движения и пересечению дорог и рек, как будто они раньше этого не слышали, да пошел завтракать, хотя очень хотелось завалиться и придавить еще минуток триста. То, что за столом буду не первым, догадывался, санитары-то уже ушли, а значит, не на голодный желудок, но оказался даже не вторым. Крамской с Давыдовым уже уминали остатки шрапнели, но заинтересовала меня не она, а маленькие темные кубики знакомого вида, что лежали около парящих кипятком кружек. – Так, архаровцы, признавайтесь – где мед надыбали? – Это не к нам, это к старшине. – Давыдов быстро засунул кусочек сотового великолепия за щеку, неужто по-думал, что отберу, и стал быстро выхлебывать пахнущую разнотравьем жидкость из кружки. – Всем, кто в боевой выход или в разведку, тем приказано выдавать. – Борис не стал прятать свою порцию, а, взяв ее двумя пальцами, принялся высасывать тягучую массу из сот, медленно запивая. – Товарищ командир, я вам тоже сейчас принесу, – молодой парень, вероятно, ночной повар, черт, фамилию не знаю, метнулся под навес с печью. – Отставить, боец. У меня боевых сегодня нет, а значит, кашей обойдусь. – Но товарищ старшина велел… – Себе тоже велел? – Нет, себе не велел. – Вот и я обойдусь. С завтраком закончил быстро – чего там полупустую шрапнель в живот покидать да травой запить, ну и народ вовсю подваливать начал. Эх, опять я про зарядку забыл. Может, общую ввести, вместе с нормальным распорядком дня? Ага, и строем начать ходить. Пойду-ка под штабной навес, на карту попялюсь, может, какая умная мысля заблудится, да и в голову придет. А тут я в ней – голове. Бамс, выскажу чего умного, все восхитятся моей мудростью и прозорливостью и предложат стать… Дальше не придумал, потому как я и так здесь самый главный. А что, может, в цари записаться? Кто в цари крайний? Никого? Тогда я первым буду! Не, не поймут… Только развернул карту, Кошка тут как тут. Подошел, поздоровался, сел и смотрит, молчит. – Сказать что-то хотите, товарищ старшина? |