Книга Возвращение Черного Отряда. Суровые времена. Тьма, страница 11 – Глен Кук

А ведь Гоблина даже за пять шагов мы бы не услышали, хоть он пляши. Нет у Одноглазого никакого уважения к законам природы и к логике простых смертных.

Передо мной возник Гоблин, опустился на корточки. Его желтые зубки выстукивали дробь.

– Все готово, – шепнул он. – Дело за тобой.

– Тогда лучше бы начать, – буркнул я в ответ, поднимаясь на ноги. – Пока я не сломался под тяжестью здравого смысла.

Колени скрипнули. Мускулы не желали растягиваться. Я выругался. Похоже, слишком стар я для таких приключений, хотя среди наших в свои тридцать четыре остаюсь юнцом.

– Подъем, – сказал я достаточно громко, чтобы услышали все.

Знаками в темноте не объяснишься.

Мы находились с подветренной стороны, да и Гоблин постарался, так что о шуме можно было не тревожиться.

Наши растворились во мгле – столь тихо, что даже почудилось, будто я остался совсем один, если не считать ординарца. Мы с ним тоже двинулись вперед. Тай Дэй прикрывал мне спину. Темнота ему вовсе не мешала. Кошачьи глаза у парня.

Меня обуревала уйма самых разноречивых чувств. Я впервые командовал в рейде и сомневался, достаточно ли очухался от дежагорских впечатлений, чтобы справиться. Я по-прежнему шарахался от теней и, сам не понимая почему, был маниакально подозрителен ко всем, кто не числился в Отряде. Однако Костоправ настоял, и вот я здесь, в темном недобром лесу, с сосульками на заднице, руковожу первой самостоятельной операцией Отряда после нескольких лет бездействия. Хотя, если учесть, что каждого из нас сопровождает ординарец-телохранитель, мы не так уж и самостоятельны.

Заставляя себя продвигаться вперед, я одолел неуверенность. Черт возьми, теперь слишком поздно отступать.

Покончив с тревогами на свой собственный счет, я обратился к заботам об Отряде: как мы будем выглядеть по завершении дела? Если провалим его, списать это на ненадежность и неумелость таглиосцев, на их внутренний раздор, то есть на обычные палки в наших колесах, не получится.

Я добрался до гребня невысокого холма. Руки заледенели, однако тело под одеждой обливалось потом. Впереди замаячил свет – это обманники, чтоб им пусто было, блаженствуют у костра. Остановившись, я напряг слух, однако ничего не услышал.

Откуда Старик вызнал, что главари обманников именно в этом году соберутся здесь на свой Фестиваль? Его способность добывать сведения порой пугает. Может, Госпожа постаралась? А может, он и сам обладает кое-какими магическими способностями, предпочитая об этом помалкивать?

– Ну, сейчас посмотрим, сохранился ли у Гоблина этот талант, – сказал я.

Тай Дэй не ответил даже своим обычным бурканьем. Но молчание было достаточно красноречивым.

Вожаков душил должно было собраться три-четыре десятка. Мы непрестанно охотились за ними с тех пор, как Нарайян похитил дитя Костоправа и Госпожи. Тогда-то Старик и выбросил из Отрядного словаря слово «пощада». Тем самым он уравнял нашу философию с философией обманников, о чем эти сомлевшие у костра парни, конечно же, никогда не задумывались.

Гоблин своих умений не растерял – все часовые уснули мертвым сном. Однако, как всегда, составленный загодя план не совпал с действительностью.

Я полз футах в пятидесяти от костра, и тут рядом из большого уродливого шалаша выбрался на цыпочках, как будто его выслеживали все дьяволы ада, человек, сгибающийся под тяжестью изрядной величины узла. Узел дергался и хныкал.

Я сразу же смекнул, что это за субчик.

– Нарайян Сингх! Стоять!

Верно, Мурген! Пусть у мерзавца ноги с перепугу отнимутся.

Остальные тоже признали его. Поднялся многоголосый рев. Просто не верилось в такое везение, хоть меня и предупредили, что в роще Предначертания может оказаться самая лакомая добыча. Нарайян Сингх – обманник номер один, злодей, за которым Госпожа с Капитаном охотились долгие годы, дюйм за дюймом сужая кольцо.

А в этом узле наверняка их дочь.

Я заорал, отдавая приказы. Однако люди, вместо того чтобы повиноваться, принялись действовать кто во что горазд – в основном погнались за Сингхом. Воцарившийся шум разбудил остальных обманников. Самые проворные бросились бежать.

К счастью, кое-кто из наших не потерял голову.

– Ну, теперь-то согрелся? – спросил Гоблин.

Я перевел дух, краем глаза заметив, как Тай Дэй вонзил тонкий клинок в глаз ничего не соображавшего спросонья душилы. Мой телохранитель глоток не режет – не любит грязи.

Все было кончено.

– Много мы уложили? Многим ли удалось уйти?

Я взглянул туда, куда убежал Сингх. Тишина в той стороне не сулила ничего радостного. Изловив его, ребята непременно грянули бы «Ура!».

Вот проклятье! Рано я, выходит, торжествовал. Если бы удалось приволочь его в Таглиос… Если бы желание да было конем…

– Нескольких возьмите живьем, пусть нам сказочек на сон грядущий порасскажут. Одноглазый! Как этому черту удалось понять, что мы рядом?

Карлик пожал плечами:

– Откуда мне знать? Может, богиня ихняя его за гузно ущипнула…

– Да нет, похоже, Кина тут ни при чем.

Но я вовсе не был в этом уверен.

Тай Дэй подал мне знак.

– Верно. Я и сам об этом подумал.

Взгляд Одноглазого сделался озадаченным.

– Вы о чем? – проворчал Гоблин.

Как всегда, наши ведуны на высоте!

– Ребята, вы хоть елду свою без карты местности отыщете? Шалаш, старички! Шалаш! Не много ли веток для одного злобного коротышки с ребятенком по колено ростом? Не великоват ли шалашик – даже для живого святого и дочери богини?

Одноглазый гаденько ухмыльнулся:

– Никто больше оттуда не выходил, так? Так. Что, поджигать?

Прежде чем я успел ответить, Гоблин заверещал. Я обернулся. Бесформенный сгусток тьмы, видимый только в отсветах костра, вырвался из шалаша – и я здорово приложился о землю, сбитый с ног Тай Дэем. Надо мной полыхнуло, молнии вокруг с сухим треском впились в землю. Со всех сторон летели стремительные огненные шары.

Затем убийственная тьма испещрилась, как будто ее проела моль, и распалась на клочки.

Вот, значит, что заставляло нас дрожать в засаде… Однако этот раунд мы выиграли.

Я сел и показал пальцем:

– Давайте поглядим на нашу добычу. Думаю, это будет интересно.

Ребята мигом развалили шалаш. И конечно же, увидели в свете костра полдюжины старичков – сморщенных, малорослых и коричневых, точно каштаны.

– Тенеплеты. В компании с душилами. И правда любопытно.

Старикашки залепетали, выражая полную готовность сдаться.

С тенеплетами мы встречались и раньше. Личным героизмом эта порода не отличается.