Онлайн книга «День, когда я научился жить »
|
– Ну, как они выбирали подарок? – Понятия не имею… но думаю, что как-то угадывали, какую игрушку мне хочется. Марджи с понимающим видом покачала головой. – Ага… какую игрушку хочется… А на день рождения? – Конечно подарок. – А на Рождество? – Тоже. Подарки. Марджи наклонилась вперед и налила еще чаю. – Понимаешь, ведь твои родители действительно хотели доставить тебе удовольствие. И они, несомненно, желали тебе счастья. – Уверен. – Но им было невдомек, что тем самым они приучали тебя к мысли, что счастливыми становятся, только когда получают от кого-то то, что хотелось. – Понимаю… – Но на самом деле это полнейшая ошибка. Чем чаще ты ищешь удовлетворения вовне, тем острее чувствуешь его нехватку. И чем больше идешь на поводу у своих желаний, тем меньше удовлетворения получаешь. Джонатан медленно кивнул. – Это вошло в нашу культуру, глубоко в нас засело. Нас к этому приучили. А потом происходит то, что ты описал минуты две назад: в жизни тобой движет удовлетворение желаний. Улавливаешь? Соображаешь, до какой степени ты к этому приучен? А потом мы гробим себя на работе, не понимая, что нам вовсе не нужно то, за чем мы бежим… Джонатан задумчиво глядел вдаль. По глади океана медленно скользил парусник. – Согласен, все это прекрасно, но мне-то что делать, чтобы побороть свои желания? Если они сидят во мне, я ничего не могу поделать… – Прежде всего не надо с ними бороться. – Что-то я совсем перестал тебя понимать. – Если ты борешься со своими желаниями, это означает, что одна часть тебя чего-то хочет, а другая часть с этим борется. – Так и есть. – И получается что-то вроде внутренней войны с самим собой. – Называй как хочешь. – Но обычно мало кто рискует! Именно поэтому в большинстве случаев те, кто придерживается диеты, терпят поражение. Понимаешь, когда ведешь сражение с самим собой, несомненно одно: кто-то из вас должен проиграть! Джонатан вопросительно на нее взглянул: – В чем же тогда выход? Марджи покачала головой: – На самом деле я не думаю, чтобы из человека можно было что-нибудь изъять, будь то его желания или еще что-нибудь. Если у тебя регулярно возникает непреодолимое желание получить подарок или погрызть чипсов, черта с два ты с ним справишься. Попробуй – желаю удачи. – Я не про то. – Мы ничего не можем из себя удалить или прогнать. Мы можем только добавить. – Добавить? – Ну да, добавить в свой мир что-то такое, что будет сильнее наших желаний, сможет их пересилить, насытить нас и до такой степени осветить нашу жизнь, что мы о них просто позабудем. Именно позабудем. Они испарятся, исчезнут сами собой. – И что же это такое, что их пересилит? – Думаю, то, что позволит нам понять, кто мы на самом деле и для чего созданы. То, что принесет нам удовлетворение и ту радость, что прячется в самой глубине нашего существа. Джонатан несколько мгновений молча на нее смотрел. – И… как мне это найти? Марджи наклонилась к нему и шепнула доверительно: – Поищи внутри себя. Джонатан не сводил с нее глаз, и этот шепот раздавался глубоко в его сознании. Он глубоко вздохнул. Время, казалось, застыло, и деревья в притихшем саду затаили дыхание… – А для этого, – сказала она, – надо согласовать пространство и время только для себя. Позволить всему проясниться… Научиться расшифровывать послания собственного сердца, собственного тела… Слова Марджи словно плыли в мягком вечернем воздухе под мерцающими звездами. Она улыбалась, и ее лучистые глаза озаряли каждую морщинку прекрасного лица, вылепленного богатой, насыщенной событиями жизнью. – Я не уверен, что получал послания, о которых ты говоришь, и у меня не возникает впечатления, что мне когда-нибудь приходилось их отгонять… – В наше время это происходит со всеми, в большей или меньшей степени. Джонатана ее слова не особенно убедили. – А тебе случается уставать? – спросила Марджи. – Как и всем. – Когда мы устаем, наше тело требует отдыха, а мозг – сна. А мы что им предлагаем? Кофе! Джонатан медленно кивнул, вспомнив, чем он только не пичкал себя, чтобы поддержать в рабочем состоянии. – А хандра на тебя время от времени не накатывает? – спросила Марджи. Джонатан вздохнул: – Случается, что накатывает, конечно. – И что ты в таком случае делаешь? – Что делаю? Ну… не знаю… А зачем что-то делать? – Вспомни, когда это в последний раз с тобой случалось. – В последний раз… О’кей, это было… – Это меня не касается. Скажи только, что ты предпринял, когда это почувствовал? – Очень просто: съел четыре кусочка шоколада… Нет, восемь… – И сразу стало легче? – Не совсем, но на тот момент я получил удовольствие. Это уже кое-что. – А потом что ты сделал? – Кажется, включил телевизор. – Вот видишь: снова та же схема. Мы ищем в окружающей жизни разрешения наших внутренних проблем: шоколадка, то есть удовольствие, пришедшее извне, и телевизор, то есть поток информации и эмоций, которые тоже родились не в нас самих. – Это тяжелый случай, доктор? Марджи усмехнулась: – Как говорил Пауль Вацлавик [10], который, кстати, жил тут неподалеку, «это скверно, но не смертельно!» – Ты меня успокоила… – Наверное, это лучше, чем глотать таблетки, хотя схема снова та же! Однако, когда ты заболеваешь, твой первый рефлекс… Джонатан отозвался тоном человека, который признал себя побежденным: – Принять лекарство. Марджи рассмеялась и подлила ему чаю. – Поверь мне, решение большинства наших проблем лежит внутри нас. – Вижу… – И это величайшая из иллюзий нашего времени. Мы все меньше и меньше прислушиваемся к себе. Впрочем, мы и сами порой не знаем, как хотим обустроить собственную жизнь. К тому же мы все время стремимся соответствовать каким-то нормам, которые нам чужды, которые нам навязывает общество, и тем самым губим себя. |