Книга Советский спецназ в Афганистане, страница 52 – Валерий Малеваный

Генерал-афганец встал и подошел к столу. Оглядел меня строгим, немигающим взглядом. Холодно сказал:

— Если, старший лейтенант, вы пробьетесь к крепости Тагаб и проведете туда караван с оружием и едой, я вам гарантирую орден Солнца и Свободы.

Орден Солнца и Свободы был высшей воинской наградой Афганистана. К нему полагалась денежная премия в размере 100 000 афгани. Вторым по значению орденом Афганистана был орден Звезды, к нему полагалась денежная премия в размере 40 000 афгани.

Я смекнул, что высшую награду мне вряд ли дадут, обещать все можно, а получить орден Звезды — это тоже неплохо. Военные в штабах обычно все победы и награды, а уж наградные деньги — тем более, всегда старались разделить между собой. Низовым командирам доставались лишь пули и свинцовые гробы.

Так оно в будущем и случилось: афганцы выделили два ордена. Представление меня на орден Солнца так и затерялось где-то в штабных кабинетах, а мне достался лишь орден Звезды, да и тот без денежной премии, которую за меня кто-то получил в штабе армии.

Мы с капитаном Шакаловым еще раз переглянулись и молча кивнули.

— Боевое задание будет выполнено, товарищ генерал. Но прошу вас как командира войсковой операции не мешать мне в подборе бойцов.

Комбат довольно потер ладони и переглянулся с начальником разведупра армии: он не сомневался в своих соколятах. Все офицеры потянулись к выходу.

— Останьтесь, Сметанкин! — приказал комбат.

“Ну вот, нагрузят еще дополнительным заданием!” — мелькнуло у меня в голове.

Как будто услышав мои мысли, начальник разведки дивизии приказал мне:

— После выполнения основной боевой задачи по сопровождению к крепости Тагаб колонны боеприпасов и еды вам, старший лейтенант, предстоит выполнить еще одну задачу — строго секретную. Видите на карте эту горную высоту? Вам необходимо будет скрытно от “духов” сосредоточиться на этой высоте и по рации корректировать огонь установок “Град” и бомбардировщиков СУ-25 для нанесения превентивного удара по боевикам с целью снятия с гидроэлестростанции Суруби, питающей электроэнергией Кабул, военного блокирования. За выполнение этого задания вы будете представлены к Звезде Героя.

— Если останусь жив, — пробормотал я про себя.

— Что вы сказали? — нахмурился полковник.

— Если останусь жив, товарищ полковник, — глядя в глаза начальнику разведки дивизии, четко отчеканил я.

Полковник угрюмо посмотрел на меня, потом на майора Николаева, вздохнул и махнул рукой:

— Идите выполняйте боевой приказ!

На следующий день я представил комбату свой план сопровождения автоколонны с грузом в крепость Тагаб. Майор Николаев схватился за голову.

— Толя, ты с ума сошел! Ночью пройти по ущелью ты не сможешь! Там все практически начинено минами.

— В этом вся и хитрость, товарищ майор. Трижды колонны пытались прорваться к крепости днем и утром. Они как на ладони у “духов”. Горная дорога, я уже посылал бойцов на разведку, полностью заминирована. В “зеленке” сидят душманы с гранатометами. Вдоль русла реки не пройдешь — все завалено минами и камнями. Только вот здесь, вдоль горной дороги, есть минимально узкий проход для передвижения БТРов.

— Да эта же узкая придорожная дорога завалена огромными камнями! — майор удрученно махнул больной рукой и поморщился.

— Вот в том-то и дело. “Духи” не ждут нас тут. А я возьму БМР (боевая машина разминирования, обычный танк Т-55 со специальными катками и траками, на который навешивается огромный нож для поддевания мин — авт.). БМР будет скидывать валуны с дороги, освобождая место колонне. Следом я пущу три танка, они будут подавлять огонь из дзотов, в середине колонны пущу БТРы с моими бойцами, а в конце колонны поедут БТРы с бойцами капитана Шакалова.

— Ну смотри, Толя, тебе решать, ты — командир, на твоей совести будут жизни твоих бойцов. Афганский гарнизон крепости на грани восстания, афганцы долго не могут обходиться без воды и еды. И там еще наши раненные спецназовцы, 10 военных советников и трое генералов Царандоя и ХАД. Помни!

— Я это всегда помню, батя! Товарищ майор, прошу вас, сохраните мои документы, если я не вернусь с задания. И если что со мной приключится — вот письмо жене в Москву. Передайте его ей!

— Не волнуйся, сынок! Я сам, если что, съезжу к твоей жене и маме. Но о плохом лучше не думать. Я буду сам контролировать твои действия с КПП дивизии и помогать в управлении боем. Смело иди в бой, сынок, не оглядывайся!

Темная афганская душная ночь, как всегда, опустилась на ущелье Нижраб почти мгновенно и неожиданно.

Я построил колонну по собственному разумению: впереди — БМР и шесть саперов под командованием лейтенанта Сергея Л., сзади — командирский БМП и три танка, затем 10 грузовиков ЗИЛ-130 и КАМАЗов с боеприпасами и едой, затем 9 БМП (боевая машина пехоты) и снова 10 грузовиков с припасами. Замыкающими я поставил 10 БМП и четыре танка капитана Шакалова, прикрывающих фланги и тыл.

Колонна двинулась в час ночи. Ехать к крепости Тагаб предстояло около 50 километров по ущелью Нижраб. Но каких километров!

Колонна шла с потушенными фарами. Я ехал на броне командирской БМП, сразу же за саперским БМР. Гремя ковшом на все ущелье, БМР спихивала с узкой горной дороги огромные валуны и камни. Я рассадил своих лучших снайперов по БМП и приказал вести только прицельный огонь по вспышкам душманских выстрелов, соблюдая в колонне максимальную тишину — как в эфире, так и на бортах грузовиков.

К моему удивлению, мы прошли уже половину дороги, когда душманы обнаружили нас. “Духи” сначала не могли понять, что у них под носом гремит и валится с дороги в реку. Потом сообразили. Но в темноте ничего не было видно. На это я и рассчитывал!

Плотный кинжальный огонь из крупнокалиберных ДШК и 82-мм минометов стал накрывать плотной завесой горную дорогу. Минометы били по квадратам. “Духи” били на ощупь, пытаясь определить координаты колонны. Колонна молчала. Только снайперы работали с брони БМП и танков по вспышкам из горных ущелий и душманских дзотов. И работали, как я видел в ночной бинокль, неплохо. Многие изрыгающие огонь ДШК и минометы вдруг замолкали.

Душманы опомнились где-то через два часа, но было уже поздно. Впереди замаячили огни крепости Тагаб. Было уже 3 часа ночи. Где-то далеко за горными вершинами заалела светлая полоска зари. Надо было спешить, ведь через два часа в ущелье Нижраб придет рассвет.

“Духи” на перехват колонне выслали отряд гранатометчиков и стали пристреливать гранатометы по звукам танковых траков БМР.

Колонна молча двигалась к крепости, и только снайперы трудились на броне БМП и танков.

Внезапно противотанковая граната попала в башню БМР. Командиру саперов лейтенанту Сергею С., находившемуся в башне БМР, моментально оторвало голову, а механик-водитель получил 38 осколочных ранений и в предсмертном порыве стал тянуть рукоятки управления на себя. Мимо моей головы пролетели останки разорванных гранатой тел двух саперов.