Онлайн книга «Экстрасенсиха »
|
К тому моменту как новостной канал переключился на освещение событий на Украине, на ногах оставались представители только двух партий — коммунисты и социалисты, всех остальных объединенными усилиями они уже забили или вусмерть упоили. Был среди них, правда, один недобиток — анархист с очень характерной фамилией Кропоткин, за что, кстати, его в анархисты и записали, хотя он чуть ли не пяткой себя в грудь бил, утверждая, что не анархист, а патриот России, но ему не поверили. К счастью, анархист вовремя сообразил, что если и дальше станет упорствовать в своем заблуждении, то будет бит не за политику, а за осмелившуюся противиться конституционному большинству наглую рожу, причем бит будет конкретно по этой самой роже, а потому поспешил принять единственно верное на тот момент решение. Вместо того чтобы уйти в оппозицию, как это сделали менее дальновидные участники дебатов, стал сохранять нейтралитет и к дискуссии присоединяться только на стороне побеждающей фракции, что позволило ему выйти в финал. Дискуссии победителей велись лишь на одном им понятном языке, состоящем преимущественно из блеяния и икания, а потому, чтобы не мучить зря читателей, сразу даем удобоваримый, внятный перевод. — При советах такого бардака не было! Развалили страну, либерасты долбаные! — разорялся патриотичный анархист, в сердцах пиная тушку «долбаного либерала», который уже давно спокойно похрюкивал во сне. Сообразив, что ответной реакции все равно не дождется, Кропоткин присосался к бутылке. — Раньше бы таких сразу к стенке! — ревел коммунист Мегер. — А Путин куда смотрит? Медведев вон по Грузии шарахнул — сразу все обделались! И теперь тихие, смирные… — Правильно! — Артист поднялся, хлебнул бренди прямо из бутылки. — Предлагаю объявить войну фашистской хунте! Кто «за»? — Я!!! — рявкнул разноголосый хор нетрезвых голосов. — В бой пойдем, как наши деды! — Артист запел. — На смертный бой с бандеровской ордой!!! — Сеня… — умилился кто-то из собутыльников. — Не Сеня, а Арсен Вениаминович! — Вот кого нам надо в президенты! — Точно! — Объявляю выборы! — Не выйдет. — Почему? — Нужен альтернативный вариант. — Чё?! — Через плечо! Еще один кандидат нужен, говорю. А то недемократично будет. — А-а-а… Мегер, хочешь баллотироваться в президенты? — Не, мне нельзя. — Почему? — Так ведь воруют, сволочи! — Кто? — Все! — И чё? — А ничё! Ежели я президентом стану, то в сердцах полстраны на хрен перестреляю, а вторая половина сама разбежится. — Серьезный аргумент, — кивнул Артист. — Так, Мегер взял самоотвод. Есть еще желающие в кандидаты? Нинка, а ты чего молчишь? Хочешь, я твою кандидатуру выдвину? — Не, у меня тоже самоотвод, — промычала Нинка, с трудом оторвав голову от пола. — А тебя что не устраивает? — Политика — это такая грязь… боюсь замараться, я брезгливая. — Обветренная, одутловатая физиономия Нинки плюхнулась обратно на грязный пол, и ее храп присоединился к общему хору павших в дебатах и борьбе с элитным алкоголем хануриков. — Всем лежать! — В пропитанное сивушным духом помещение ворвались бойцы ОМОНа. — Это хто? — строго спросил Артист. — Бандеровцы, — уверенно ответил анархист. — Мочи фашистов! — заорал Артист и рухнул навзничь, уходя в астрал… * * * — Выметайтесь, — фыркнула Варька, провожая глазами машину дяди. — Командир нашелся. У тебя наличка при себе есть? — Есть немного. Тысячи три, не больше. — Это хорошо. Домой заходить не придется. Пошли ловить такси. — Зачем? Куда собралась? — Я ограничивался простыми, лаконичными вопросами, думая о своем. Появление Галки здесь, в Осоченске, не давало мне покоя. Прибыла в сопровождении полиции, но не как подследственная или арестант. Это было видно. Впрочем, такой глупости от спецслужб я и не ожидал. Вопрос в другом: по доброй воле прибыла меня искать или на этом деликатно настояли органы? Впрочем, вряд ли им настаивать пришлось… — В «Инвестстрой», конечно! Сам, что ли, не видишь? Эта фирма уже дважды засветилась. Могли они нас поджечь, чтоб «Южную компанию» подставить? Могли. А Дмитрий где работал? В «Инвестстрое». И самое главное, я пообещала, что через неделю убийца Пескарева будет арестован. Осталось всего шесть дней! Время тянуть нельзя! — Варь, ты это сейчас серьезно? — уставился я на подругу. — Может, тебе напомнить, как вчера одну нахальную рыжую девицу под белы рученьки выносили из… — А ты им за это даже морду не набил! — разозлилась Варька. — Да их же еще и поблагодарил! — Я очень вежливый. Да и почему бы не поблагодарить товарищей, облегчивших мне работу? Когда бы я тебя еще нашел, а тут прямо с рук на руки передали. — Так ты едешь со мной или нет? — насупила брови Варька. Я взял ее за руку, открыл калитку и повел в дом. — Э! Ты что делаешь? — Честно выполняю свои обязанности телохранителя. — Убью! — Выпорю! Варька конечно же не испугалась, но обиделась и надулась как мышь на крупу. — Леха, я тя уважаю! Это было первое, что мы услышали, как только переступили порог дома. Из мастерской Варвары вышел Ваня, жуя что-то на ходу. — Ты первый, кому удалось укротить мою тетку. Действуешь героически, не убоявшись смерти! Что-то мне говорит, что раньше ты работал в цирке укротителем. — Убью, — опять посулила Варька, — сначала его, потом тебя. — Вот видишь, какая кровожадная. Кстати, насчет убийства. Что там за история с Пескаревым? — А ты откуда знаешь? — опешила девчонка. — Дурацкий вопрос. Ты что, забыла, что твой племянник глава лучшего частного охранного предприятия Осоченска? — Иван мотнул головой в сторону мастерской, приглашая зайти. Мы отказываться не стали. — Это еще что такое? — ахнула Варвара, глядя на свисающие с потолка провода, которые ныряли в электронную аппаратуру, стоящую в углу мастерской. Экран монитора, программно разделенный на четыре части, показывал все, что творилось за пределами дома. Иван пробежался пальцами по клавиатуре, изображение рвануло вперед, и в комнату ворвался шум улицы. — Прослушивать вас было одно удовольствие, — поделился своей радостью Иван. — Леш, дашь мне пару уроков укрощения, а то моя Катька… — Вань, лучше не нарывайся, — попросил его я. |