Книга Два полюса, страница 55 – Вера Окишева

- Дядя! - возмутилась я.

Это был шок и страх. Да, я испугалась слов дяди Майкла. Сомнения во мне всегда были, но разве не так должна поступать женщина? Разве она не должна следовать за своим мужчиной. Но пугало больше то, что я не человек больше. Я - не человек. Я непонятно что теперь.

Родственник прижал меня к себе, тихо прошептал:

- Прости, я просто боюсь, Салли. Я не доверяю Шейху. Все его действия планомерны и четко продуманы. Его увозят тогда, когда ты счастлива, он вынуждает тебя подчиниться его желаниям и у него это получается. Он ломает тебя под себя и меняет. Тебя чистокровным человеком уже нельзя назвать. Одумайся, прошу. Отпусти его и посмотри, что он сделает. Я не верю, что его так сильно накажут, это очередной шаг. Остановись хоть на миг и проанализируй. Прошу, милая.

- Я подумаю, пока буду лететь в столицу, - растерянно ответила ему.

- Детка, я с тобой, - уверенно ответил дядя, - я не оставлю тебя.

- Почему ты так уверен, что я не сама принимаю решения.

- Сама, милая, вот именно сама и это еще хуже. Ты изменилась, ты стала сильной – это хорошо, но ты уверена, что на твои решения не влияет Шейх?

Оглядываясь назад, я уже не была ни в чем уверена. Ведь Шейх - это все для меня.

- Дядя, а в кого я превращаюсь? – тихо спросила, когда сердце успокоилось, и голова снова заработала.

- Ну в кого. Ничего у тебя не вырастет, не бойся, просто клетки становятся универсальными. Скажи, пожалуйста, Шейх давал тебе пить или есть что-то особенное?

- Не понимаю? Мы часто ели их национальные блюда.

- У тебя в крови с того ранения увеличилось содержание яда лацертов. Это тот что входил в состав яда на мече. Что-то он дал новое тогда тебе? Салли, это важно.

Яд. Я покраснела до самых кончиков ушей. Яд. Я же сама просила его укусить меня, как во сне, хотела почувствовать эту легкость и веселье. И часто Шейх срывался во время соития и кусал в порыве страсти. Это было очень интимно и незабываемо.

- Салли, - я вздрогнула и испуганно перевела взгляд на дядю. – Что?

- Он меня кусал, - призналась дяде, пытаясь не вспоминать куда, и как мне было хорошо после этого.

- Я не видел следов от укуса, детка. Я осматривал тебя, - возразил дядя, пытливо заглядывая мне в глаза.

- Он зализывал, они проходили, - смутилась я не на шутку, более интимных разговоров еще ни разу с дядей не вела. Никогда в жизни, даже когда подростком была. Все о половом созревании я узнала от сверстников, а от родственника только как не залететь.

- О, детка, - устало выдохнул родственник, зарываясь руками в волосы.

- Что? – не выдержала я ожидания.

- Как давно он тебя кусал?

- Не знаю, - рассеяно отозвалась, пытаясь вспомнить, - когда мы на Земле были.

- Подожди тут, я только у доктора Сальваторе заберу данные и проверю. Что-то подсказывает, что он это делал не так давно.

Дядя как-то обреченно смотрел на меня, словно я смертельно больна, и он не может меня спасти. Я не раз видела этот взгляд. Дядя не знал что делать, он был бессилен.

- Почему? – выдохнула, уже начиная догадываться.

- Я изучал яд ланцеров, который у них на зубах. Ты не чувствуешь, что готова горы свернуть, летаешь, как на крыльях и подъем душевный?

Все симптомы были мне знакомы, так как именно так я себя и чувствовала. А несколько минут назад, если бы дядя не остановил, то уже летела бы в столицу.

- Да, - прикрыла я ладонями рот, - да.

Как же больно разочаровываться. Это так ужасно.

Но все симптомы налицо. Шейх меня укусил, и я опять пьяна. Не так сильно как раньше. Но чувствовала, что просто обязана сейчас совершить подвиг ради любимого и могла это сделать.

- Понятно, посиди, я скоро.

Глава 18. Союзник.

Он оставил меня с тяжелыми мыслями, и мне вдруг вспомнился самый первый сон, когда дядя позвонил мне и так же встревожено просил встретиться, пока рядом нет Шейха. Дядя Майкл уже тогда пытался что-то мне рассказать, а Шейх не дал, завершив сон. Получается, я видела не просто сон. В нем было что-то еще, что выходило за рамки, и лацерт не мог это контролировать, только прервать.

Где искать правду? Устало положив голову на подушку, я пыталась здраво мыслить, но не получалось, постоянно скатывалась в панику. Во что превращает меня Шейх? Что я теперь такое?

- Президент, к ней пока нельзя, - крик дяди я услышала даже из-за закрытой двери, но среагировать не успела.

Эдмунд вошел в палату, дядю оттесняли двое телохранителей. А за его спиной было столько любопытных. Но стоило зайти дяде Майклу, как дверь отрезала нас от тех, кто не имел права находиться в палате. Вот только это правило не касалось президента.

- Я не успел, - первое, что произнес Эдмунд, садясь ко мне на кровать. Он бережно взял мою руку, недовольно поглядывая на брачные браслеты. – Что же ты, Салли, такая глупая?

- Эдмунд, я попросил бы тебя быть более сдержанным в выражениях, – строго одернул его дядя Майкл, коршуном следя на президентом и его молодчиками.

- Оставьте правила, мистер Онура, и вам и мне понятно, что Салли им нужна не просто так.

- Что ты имеешь в виду? – уточнила я, переглядываясь с родственником.

Дядя тоже, как и я, не понимал, о чем говорил Эдмунд.

- А то, дурочка, что в твоей голове слишком много тайн, которые нельзя передавать лацертам, если, конечно, они уже все оттуда не достали, - насмешливо произнес президент и больно постучал по моему лбу пальцем.

- Что? – не поняла я вроде как еще друга и потерла ноющий лоб.

- А то, - передразнил меня Эдмунд и, обернувшись к остальным, жестко потребовал: - Выйдите все.

- Но, мистер президент! – возмутились агенты безопасности.

Вот только по лицу друга было понятно, что еще одно слово и кто-то лишится работы. Да, именно так. Парни прониклись тяжелым взглядом Эдмунда и вышли, уводя с собой сопротивляющегося дядю.

- Салли, - как-то устало произнес Эдмунд и, беспардонно пододвинув меня, разлегся рядом на кровати, все еще не выпуская мою кисть, разглядывая камни на браслете. – Почему ты сопротивляешься мне так бурно, словно я тебе что-то непристойное предлагал? Я же просто хотел тебя обезопасить вот от этих вот оков.

- Эдмунд, ты мой друг, пока еще, - предупреждающе напомнила ему и отобрала свою руку.

- Нет, Салли, я навсегда останусь твоим другом. Ты же единственная знаешь, что я перенес в плену.

Я недоуменно воззрилась на Эдмунда. Наши лица были так близко, что можно было разглядеть каждую мелкую морщинку, залегшую в уголках глаз и губ. Только сейчас я поняла, как он устал. Вот только он никому этого не показывал и никогда не делился воспоминаниями о времени, что он провел в плену.