Онлайн книга «Не кормите и не трогайте пеликанов»
|
– Извини меня… – Не извиняю… Еще чего-нибудь? – Я же извинилась, – в ее голосе фальшивое смирение. – Ты извинилась, но тебя не извинили. Всё, разговор окончен. – Ну погоди. – Чего годить-то? (“И почему я не вешаю трубку?”) – Ну, не виноватая я, просто взбесилась на тебя тогда. Слушай, она тебя сильно ударила? – Иди к черту! – Ну, прости. Женщин надо прощать. Слушай, у меня есть дело… Я нажимаю кнопку “разъединить”, а потом выключаю телефон. Вот тебе дело. – Слушай, у меня есть дело… – Наташа позвонила, когда я убирался на кухне. Скоро должна была прийти Катя, и мне не хотелось, чтобы она видела мой хлев. – Чего случилось-то? – я достал сигареты и зачем-то выглянул в окно. Внизу на Политехнической улице уродливый снегоуборочный агрегат, рыча мотором, боролся с огромным сугробом. – Я тут как раз возле твоего дома, можно зайти? Я щелкнул зажигалкой и закурил. – Нет, не можно. Я сейчас занят. – Да буквально на минутку. “Черт! Как снег на голову, – подумал я. – Очень некстати”. Через два часа ко мне должна была прийти Катя. Из-под окон раздался резкий свист. Снегоочиститель остановился и заглох. – Наташа, – сказал я, затягиваясь сигаретой. – Это твое дело… оно до завтра подождать не может? А то ко мне тут… это… прийти должны. – Котинька, ну пожалуйста… – Наташа, ну, блин, говорю же, не могу… ко мне прийти должны… Я потянулся рукой к блюдцу и стряхнул в него пепел. – Кто? – спросила она ласково. – Очередная баба, да? – Да при чем тут баба… – Ну котя, я уже у твоей парадной стою… Мне пописать надо срочно. – Ладно… – вздохнул я. – Заходи… Только давай недолго… Я сделал быструю затяжку и потушил сигарету. Уже через минуту она протягивала свое синее пальто. – На́, повесь… на улице такая холодина, ты не представляешь! Чаю мне сделаешь? Где тут у тебя свет включается? Я уже забыла… Наташа заперлась в туалете, потом вышла, чмокнула меня в щеку, будто клюнула. Прошла на кухню, уселась за стол, подперла кулаками свои толстые щеки и безо всяких предисловий принялась говорить о каком-то сыне своей пожилой родственницы, который вроде как собрался поступать к нам в институт, но еще не решил, на какой факультет, а отец, инженер-электрик, – против, потому как в семье вроде как все технари. И еще тут случилось зайти в магазин и купить зимние сапоги, австрийские, вроде, когда примеряла, все было нормалек, а теперь вдруг – раз и жмут. Наташа прихлебывала чай, то и дело поправляла челку, закуривала одну за другой сигареты и так усердно разговаривала на несколько тем одновременно, что я совершенно одурел. Просто ритмично кивал головой в знак согласия и повторял как робот, что постараюсь помочь. Как тут можно было помочь, я, откровенно говоря, сам не знал, но мне очень хотелось, чтобы она поскорее убралась. Время шло, а она все сидела, болтала. У нее были большие, красивые глаза. Наконец я ей сказал, что пора. До прихода Кати оставалось, наверное, всего минут сорок. Наташа поднялась и сказала, что ей нужно в ванную, “буквально на секундочку”. Я включил ей там свет, а сам пошел продолжать убираться на кухне. Тщательно вымыл все тарелки, все чашки, вытер их, поставил на сушилку, потом взял полотенце и вытер стол. А Наташа все не выходила. – У тебя там все в порядке? – спросил я ее минут через пять. – Да, да! – весело откликнулась она. – Сейчас выйду. Я ушел в комнату и включил телевизор. Показывали КВН. На сцену вышел молодой человек в очках. Согласно сценарию, он изображал нашего президента и разговаривал почему-то стихами: – С Бушем спорили на даче У кого премьер богаче. Оказалось, что богаче… Тут молодой человек взял короткую паузу, выдохнул и объявил: – Михаил Михайлович Касьянов. Зал взорвался от смеха. Я тоже засмеялся вместе со всеми, хотя это было ничуть не смешно. Мельком показали крупного мужчину с тяжелым лицом. Он растерянно улыбнулся – видимо, не вполне понимал, как реагировать. Прошло еще минут пятнадцать – Наташа по-прежнему была в ванной. – Наташа! – я снова начал к ней стучаться. – Что за фигня?! Ты уже там полчаса! Ответа не было, только плеск воды. Я запаниковал, заметался по квартире. Несколько раз подходил и дергал дверь в ванную, кричал, чтобы она выходила. Все было напрасно. Думал даже выбежать на улицу, встретить там Катю, уговорить ее куда-нибудь уйти. В кафе, например, посидеть. Или в парк – погулять. И тут как раз раздался звонок в дверь. Катя явилась чуть раньше. Я знал, что дверь в таких случаях нужно открывать сразу. – Привет! Катя шагнула через порог, подставила мне щеку для поцелуя, потом отстранилась, вылезла из шубы и осталась в черных джинсах и блузке болотного цвета. Лицо у нее было счастливым. Я давно заметил, что чем лучше у нее настроение, тем мрачнее она одевается. И наоборот – если она в ярком, то жди беды. – Проходи… – произнес я упавшим голосом. – Что с тобой? Я не успел ответить. Дверь ванны распахнулась, и в проеме показалась Наташа. Она была совершенно голая и пятилась на нас задом, вытирая волосы крошечным полотенцем. Я выругался матом. Наташа обернулась, заметила Катю и с жеманным смущением прикрыла низ живота полотенцем: – Ой, простите… Катя слегка подняла брови и вопросительно на меня посмотрела. Ее лицо в этот момент было очень спокойным, почти умиротворенным. Наташа ласково улыбнулась Кате: – Ой, простите… Я прям даже не знаю. Автограф дадите, а? Катя, не оборачиваясь на нее, продолжала молча меня разглядывать. Я на всякий случай сделал шаг назад и произнес, глядя ей в лицо: – Кать, ну это, не знаю… старая знакомая… Пришла, сказала на минутку… а сама – видишь… Катя участливо покачала головой и повернулась к Наташе: – Вы, наверное, торопитесь? Потом принялась стягивать сапоги. Наташа юркнула обратно в ванную. Через минуту выскочила уже одетой, схватила пальто и, весело нам подмигнув, проскользнула к входной двери. – Пока, зайчики! Катя стащила сапоги и стала высматривать на полу тапки. Дверь громко хлопнула. Я нагнулся, нашел под вешалкой тапки и услужливо поставил перед Катей: – Вот! Она выпрямилась, молча сунула ноги в тапки, потом сделала шаг и со всей силы влепила мне пощечину. |