Онлайн книга «Идиот»
|
– Да? – выдавила я. – Хлеб, – сказал Имре. Я посмотрела на него. – Что? – За тобой, в пакете. Я обернулась. Ну да, вот пакет с хлебом. Я протянула Имре пакет. Он не взял. – Ты можешь применить нож, – сказал он с улыбкой. – В смысле? – Ты можешь воспользоваться ножом. – Он имеет в виду «отрезать», – объяснил Иван. – Нож – у тебя. Да, в самом деле, нож лежал прямо тут. Я посмотрела на нож, перевела взгляд на Ивана, потом на Имре, и снова на Ивана. Иван взял нож, отрезал кусок хлеба и протянул его Имре. – Спасибо, – произнес Имре. Я встала. – Ты куда-то собралась? – спросил Иван. – Надо позвонить матери, – ответила я. – Сказать, что доехала нормально. – Прямо сейчас? Не знаю, есть ли здесь телефон. – Я видела будку – там, где мы припарковались. У магазина. – Правда? А почему не позвонила, пока мы там стояли? – У меня не было монет. Он нахмурился. – Могла попросить у меня. Я не ответила. – Но ведь у тебя по-прежнему нет монет? – Да. – Ну и как же ты позвонишь? – Куплю что-нибудь в магазине, дадут сдачу. – Магазин уже может быть закрыт. У тебя есть форинты? – У меня есть дорожные чеки. – Дорожные чеки? Зачем они тебе? Я почувствовала себя совсем несчастной. Зачем человеку та или иная вещь? – Потому что я в дороге, – ответила я. Дорожные чеки мне дала мать. Я расписалась на них, когда мы ужинали. – Гораздо лучше пользоваться банковской карточкой. Ты можешь пойти с ней в банк и получить деньги по более выгодному курсу. – Я не брала с собой карточку. Не знала, что она здесь будет работать. – Она была бы полезнее дорожных чеков. – Иван порылся в карманах. – У меня тоже нет мелочи. Пойду в магазин с тобой. Я снова села. – Ничего страшного, завтра позвоню. – Но мать ждет звонка сегодня? – Ну… она, может, и не помнит точную дату. – Угу. Но если всё же помнит, то будет волноваться. Так? Я не ответила. Иван прочистил горло и что-то сказал друзьям, кивая в мою сторону. Я узнала слово «мать», оно эхом зазвучало вокруг костра в разных уменьшительных формах – anya, anyu, anyus, anyuska. * * * Магазин еще работал. – Извини, что так вышло с едой, – сказал Иван. – Может, хочешь чего-нибудь? Печенья? – Нет, спасибо, – ответила я. Он всё равно купил какое-то печенье и дал мне монету. – Но сперва ты должна набрать код, – сказал он. – Знаешь, что это такое? – Да. – Правда? Тогда ладно, – он встал у входа в будку и отвернулся. Я вошла внутрь и набрала номер. Пока звучали длинные гудки, я посмотрела на часы. В Нью-Джерси сейчас четыре дня. Мать сняла трубку. – Ты добралась? Где ты сейчас? – спросила она по-турецки. – В Будапеште, – ответила я. – Только что приехала. – Всё в порядке? Тебя встретили? Твой друг ведет себя по-человечески? – Всё в порядке. Все себя ведут по-человечески. – Но голос у тебя не очень. Ты откуда звонишь? Твой венгерский друг там? – Я звоню из будки. Венгерский друг ждет на улице. – На улице? Тогда не буду тебя долго задерживать. Но пока не забыла: тебе тут звонили. Ты подавала заявление на летнюю работу в Турции? – Нет, – ответила я. – Хотя, погоди-ка – да, в «Летс гоу», это путеводитель. – Да, точно, «Летс гоу». Звонили оттуда. Они хотят, чтобы ты отправлялась в Турцию прямо сейчас, на восемь недель. Я им сказала, что ты вряд ли сможешь, но обещала всё равно спросить. – Нет, сейчас я не смогу. Только в августе. – В августе? Я им так и сказала. Но они говорят, что ехать надо немедленно и на восемь недель. – Значит, не получится. – Похоже, они огорчены и очень хотят, чтобы ты поехала. – Но я подавала заявление сто лет назад, и они меня не взяли. – Не взяли? Что ж, надеюсь, теперь они счастливы. Они сказали, что у парня, который поехал, начались эмоциональные проблемы, и ему пришлось вернуться в Бостон. – «Эмоциональные проблемы» она произнесла по-английски. – Я и не ожидала, что ты поедешь. Но всё же не могу не думать о том, как прекрасно было бы, если бы ты сейчас приехала в Турцию, а не таскалась по богом забытым венгерским деревням. – Но богом забытым венгерским деревням я нужна. – О, разумеется, только тебя там и не хватало! * * * – Ну как мать? – спросил Иван, когда мы возвращались к костру. – Она рада, что ты позвонила? – Да. – Я рассказала о «Летс гоу» и о парне с эмоциональными проблемами. – Может, и впрямь всякий, кто едет в Турцию собирать информацию для путеводителя, заканчивает нервным срывом. Интересно, а у меня бы случился нервный срыв? – В Турции? У тебя бы не случился. Это у них бы случился из-за тебя. Я уже перестала злиться на его реплики. * * * Костер помаленьку утихал. Периодически одна из веток распадалась на искры, и вся структура костра накренялась на пару градусов. Иван вручил мне кусок арбуза. Наконец компания стала тушить огонь, собираться, убирать за собой бутылки и мусор. Иван беседовал с Давидом, Имре и каким-то парнем в кожаной куртке. – Мы сейчас уезжаем, – сказал мне Иван. – Возьмем с собой пару человек. – Хелло, – все стали говорить, обращаясь друг к другу. – Хелло, хелло, – у венгров «хелло» означает и «привет», и «пока». Я не уставала наблюдать, как венгры серьезным голосом произносят «хелло» и потом расходятся в разные стороны. Магазин уже закрылся, и мы вернулись к «Опелю». Три парня забрались назад, а я села рядом с Иваном. В машине стоял запах сала и костра. Я почти сразу уснула. – Ты врубилась, Соня? – в какой-то момент спросил Имре. – Нет, – ответила я. – Жаль, – сказал он. – Было смешно. И тут я в самом деле рассмеялась. Ну и засранец, подумала я, и снова уснула. Машина остановилась на пустынном углу двух неосвещенных улиц, и из нее вышли Имре с парнем в кожаной куртке. |